Системно дифференцированная модель языка знакома нам ещё со школьной скамьи

Системно дифференцированная модель языка знакома нам ещё со школьной скамьи. Она интуитивно понятна и довольно проста. Мало кто знает, что она досталась нам как раз-таки из структурной лингвистики, где язык делится на уровни и представляет собой систему взаимосвязанных и взаимобусловленных элементов.

Морфология и синтаксис активно изучаются в школе, а некоторые наработки из фонологии достались предмету «культура речи». Помимо системно-дифференцирующих моделей языка, есть ещё и системно-интегрирующие, которые юному школьнику совсем не знакомы и не представляются очевидными. Интуитивно такие модели очень сложные и предполагают более глубокие филологические знания. Зачастую они представлены в школах функциональной лингвистики.

Любопытно, что известная всем генеративная модель языка, представленная Хомским, также одноуровневая — преимущественно синтаксическая. Также категориальная грамматика Ламбэка и система исчислений преимущественно семантико-операционные. Хотя они и не претендуют на полное описание различных фактов языка, тем не менее существует масса других системно-интегрирующих языковых моделей, которые исходят от значения к форме. В таком понимании учёный неизбежно будет объединять разные языковые факты в одном упорядоченном месте и давать им наименования.

Как говорит Арто Мустайоки, условно есть шесть разных конструкций, с помощью которых можно выразить, допустим, физиологическое состояние человека, и в нормальной традиционной грамматике эти конструкции описываются в разных разделах, потому что они различаются по форме. Тем не менее идея функциональной грамматики — представить такую модель языка, чтобы всё описывалось в одном разделе. Именно таким образом это отражает позицию говорящего, потому что говорящий хочет выразить "единый смысл", и в запасе у него есть разные конструкции.

Здесь дело в следующем: - как мы будем описывать языковой знак и какую точку зрения на него возьмём? Если мы скажем, что он конвенциональный (то есть есть суть договора между людьми), тогда и описывать мы будем его на разных уровнях: нам будет проще разложить систему. Сам знак отходит на второй план, и важно лишь взаимодействие между знаками как таковое. Звегинцев называет это значимостью, а значение, говорит учёный, для системно-структурной лингвистики не столь важно, потому что за ним кроется весь метафизический, психологический, культурный пласт, от которого лингвисты хотели бы откреститься. Но если же мы, в топике Платона, возьмём позицию, что каждая вещь от природы, любое название тесно мотивировано с означаемой вещью, — нам придётся принять другую исследовательскую методологию.

Основной постулат функциональной лингвистики о примате функции по отношению к форме, вне зависимости от школы, будет всегда об объяснимости формы функцией. Принцип иконичности знака, которым вооружились функционалисты, напрямую противоречит принципу конвенциональности и разложению системы на дифференциальные признаки в виде самостоятельных уровней языка. Л. В. Щерба, ученик Бодуэна де Куртенэ, зарождал основы функционализма в России и подарил нам замечательного ученика — В. В. Виноградова, у которого также появились ученики — Золотова, Шмелёв, Шведова, представители функциональной лингвистики в России. За рубежом появились Дик, Ван Валин и другие исследователи.

Модели, которые представляют эти учёные, не совсем исходят из системно-дифференцирующих грамматических категорий. Напротив, они исходят из семантических структур, которые в основном соответствуют синтаксису, но на самом деле могут быть разного рода: одноядерные, которые состоят из спецификаций актантов (тета-ролей, пространственных отношений), а также двухъядерные, которые носят более сложный характер и вступают в метасоюз с другими семантическими категориями. Условно их можно различить на несколько типов:

1) с предикативным ядром (аспектуальности, темпоральности, модальности, залоговые и др.);

2) с предметным ядром (субъектности, объектности, одушевлённости / неодушевлённости, определённости / неопределённости и др.);

3) с преимущественно атрибутивным ядром (качественности, компаративности, посессивности и др.);

4) с обстоятельственным ядром (причины, цели, условия, уступки, локативности и др.).

Однако представляются несомненными два основополагающих принципа в разработке ономасиологических грамматик: 1) они должны иметь опору в теории порождения предложений и текстов, при которой содержание информации считается первичным для семантико-синтаксической организации предложений и текстов; 2) ономасиологическому описанию языковой системы должно предшествовать полное семасиологическое описание этой системы, позволяющее систематизировать однородные выражаемые смыслы, составляющие информацию на данном языке.

Такие грамматики были представлены в работах таких учёных, как Талми Гивон «связь синтаксиса и дискурса», Роберт Д. Ван Валин «трактовка самых разнородных языковых явлений должна быть единообразной и выводиться из ограниченного круга первоначальных постулатов», А. В. Бондарко (значения рассматриваются независимо от формальных классов и категорий), Г. А. Золотова вместе с М. В. Всеволодовой (язык описывается преимущественно через коммуникативную функцию говорящего), М. А. Хэллидей (теория связности дискурса).

Были, конечно, и те, кто пытался совместить нововведённый функционализм со структурализмом. Недаром В. А. Пищальникова говорит, что это совершенно разные парадигмы в языкознании.

М. А. Шелякин высказывает критические замечания, касающиеся проблемы единства функционального и системно-структурного описания языковых явлений. Принцип единства системного и функционального подходов: Если согласиться с формулировками которые предлагает нам автор, касательно "функция", то в этих рамках должны быть отражены два взаимосвязанных аспекта описания языка — системный и функциональный.

Иными словами, функциональная грамматика должна воплощать принцип единства системного и функционального анализа языковых явлений. При реализации этого принципа избегается опасность признания двух несоотносимых между собой объектов лингвистического описания.

Между тем объектом лингвистического исследования является единое целое — динамически функционирующая система языка, служащая средством порождения речевых высказываний. Такой подход к языку как к единству системы и её функций соответствует диалектико-материалистическому положению о гносеологической первичности функции как внешнего проявления свойств объекта.

Исходя из этого философского положения, система языка и её функции онтологически представляют собой отношение сущности и явления со всеми вытекающими методологическими следствиями. Одним из таких следствий является требование моделировать систему языка, опираясь на функции её единиц, а не наоборот — не строить умозрительные системы и затем искать для них функции по мнению автора.

Мы же постараемся сформулировать, на наш взгляд, три основные задачи функционального описания грамматических форм.

1. Первичное выявление функционального диапазона каждой грамматической формы

2. Определение речевых и языковых условий (факторов), при которых реализуется та или иная функция формы.

3. Вторичное системное описание грамматических форм, опирающееся на их функциональный диапазон и раскрывающее логику их употребления в речи.

Теоретические трудности:

Наиболее сложной из перечисленных задач является системно-структурное моделирование грамматических форм на основе их функционального диапазона. Для её решения необходим разработанный научно-понятийный аппарат, поскольку существующие описания грамматических систем по большей части основаны на бинарно-дихотомическом принципе, который не отражает всей полноты и многообразия функций грамматических форм. Выбор бинарного принципа объясняется его логической простотой и традицией двухзначной логики. Однако, многочисленные попытки свести сложность языковой системы и её функционирования к бинарным оппозициям показали умозрительность данного подхода и несостоятельность его универсального применения.

Ещё Л. Ельмслев указывал, что «вся терминология, построенная на логическом законе исключённого третьего, если понимать её буквально, является весьма приблизительной; такие оппозиции, как одушевлённость — неодушевлённость, личность — неличность, мужскость — женскость и т.д., — это не точные отражения лингвистической реальности, а лишь удобные, но обманчивые упрощения».

Современное языкознание всё более стремится отказаться от таких искусственных схем и отразить реальную логику организации языковой системы во всей её сложности и противоречивости.

Методологическая перспектива:

Однако при этом важно не ограничиваться простой фиксацией «того, что есть», а видеть за естественной классификацией языковых фактов их системный характер, который не всегда дан в явном виде.

Исходным пунктом должен оставаться системный анализ как определённая гносеологическая установка, задающая особый способ «видения» объекта. Такая установка не отменяет естественной классификации языковых фактов, а, напротив, объясняет её, придавая ей теоретическую обоснованность.

Отсюда вытекает необходимость разработки такого научно-понятийного аппарата, который обеспечивал бы системное осмысление естественных языковых явлений и, в частности, системное представление грамматических форм через их функциональный диапазон. 1. Семантико-морфологические функции — значения грамматических категорий (как инвариантные, так и частные), проявляющиеся в содержательных функциях форм. 2. Семантико-синтаксические функции, участвующие в формировании моделей предложений и выражении синтаксических отношений (например, субъектные значения падежей, функции выражения последовательности и одновременности действий формами вида и.т.д). 3. Формально-синтаксические функции, обеспечивающие структурные связи между словами (например, согласовательная функция категории рода, числа, падежа).

Грамматические формы различаются между собой как по набору выполняемых функций, так и по специфике их проявления.

Можно ли отделить язык как единое целое, от функций его применения?

Мы считаем что старые грамматические модели часто были слишком упрощёнными: они строились на бинарных оппозициях и не учитывали другие факты языка: (например, одушевлённое — неодушевлённое, мужской — женский род и т.п.)

Напишите как считаете в комментариях.

Источник: vk.com

Комментарии: