Немного Дилана Тригга вам привезла

Д. Тригг критикует феноменологию за антропоцентризм: «…феноменологическая традиция, некогда служившая образцом непогрешимости, стала символом неудачной попытки мыслить за пределами субъекта. Вместо этого ее метод, как утверждается, сводит мир вещей к антропоморфному миру, который неизбежно ограничен нерушимым союзом субъекта и мира». [Тригг, 13] Яркий пример такой позиции – фраза Ж.-П. Сартра: «…именно через человеческую реальность есть мир» [Сартр, 205]. Американский философ возражает: «…человеческие существа никогда не были и не будут центром мироздания». [13] Также важно, что вещи – это «…анонимная масса материальности, истоки которой туманны» [14]. Это переход в ненавивный материализм Тригга, его примат тела над сознанием. Важный термин Тригга, который он ввел ввиду этой своей позиции – «не/человеческое». Он пишет: «Обращение к не/человеческому акцентирует жест вытеснения, синонимичный “жуткому”, в особенности в его фрейдистском истолковании. Вместе с не/человеческим что-то возвращается и преследует человека, не будучи полностью интегрировано в человеческое. В этом отношении не/человеческое связано с понятиями чуждости, анонимности и бес-сознательного (и в этом смысле также схватывается в эквивалентном, но более тяжеловесном термине “ксенофеноменология”)» [16]. Эта ксенофеноменология отказывается от дескрипции, свойственной всей традиции, начиная от Франца Брентано.

Телесный хоррор, кинематографические примеры которого разворачивает Тригг, порывает с феноменологией как антропоцентричной традицией. Тело всегда есть нечто иное, нечто неинтегрируемое и несхватываемое, как об этом писал Ж.-П. Сартр, когда говорил, что глаз не может себя видеть. Есть какое-то изначальное бытие, и оно анонимно. Тело – уже не данность из первоисточника, возможность внеземного происхождения жизни подтверждает это предположение. У Гуссерля эго нередуцируемо, оно есть луч внимания и центр всех актов. Есть исток субъективности, он находится в нечто чуждом. Тригг изучает предысторию субъекта. Субъективность и телесность есть избыток: «…истоки тела обнаруживаются на пределе описания, по ту сторону опыта и в предшествовании субъективности» [46]. Забота о теле (хайдеггеровская забота) заложена в поиске асубъективного бытия тела как нечто пугающего.

Воображение показывает нам то, что мы пытаемся вытеснить из-за избыточности и невыносимости этого «что-то»: «Эстетический образ – и сфера воображаемого в целом – позволяют нам подступиться к этой изнанке, придавая неименуемому бесформенному нечто различимые очертания» [42]. Далее он пишет: «Задача состоит в том, чтобы мыслить вне личностного, признавая при том, что анонимность существования мыслима только изнутри личностного. Попытка продумать «анонимное существование» – наш первый шаг к разработке не/человеческой феноменологии» [59]. То есть, существует эстетика анонимности, бесформенности и негации. Эта эстетика описывает сумерки, в которых затаен ужас.

Ключевой тезис: «Возможность помыслить не/человеческую феноменологию возникает только в дизъюнкции опыта себя как человека и осознания того, что эта же самая сущность фундаментальным образом принадлежит внечеловеческому» (62). Странная внечеловеческая субъективность у Левинаса называется бессонницей. Ее коррелят – небытие. Призрак – и человеческая, и не человеческая сущность одновременно, поэтому он вызывает ужас. Небытие – избыток бытия. Мир уже не обретает форму посредством человечности тела. Субъект у Левинаса сопротивляется определению через единство опыта и называется призраком – это интересно. «Имеется» вместо бытия – это надрез, граница. Мы можем вырвать себя из мира, лишь в анонимности с ним пересекаясь.

Отличным примером невидимого и иного у Тригга является призрак: «Будучи в своей основе лиминальным, призрачное тело преодолевает различные онтологические сферы и не подчиняется необходимости объединять эти сферы по оси человеческого» [68]. Лиминальность связана с анонимностью поля, где существует призрачное. При этом в призраке «тело не отрицается, но возвращается в качестве чужеродного присутствия» [69]. Тело как бы преобразуется в связи с новым этапом пограничного бытия в мире: «…доличностное тело никогда не покидает нас, но, напротив, безмолвно сопровождает» [79].

«Присутствуя в настоящем, мое существование маскируется при помощи какого-то другого „я“, которое уже присоединилось к миру» задолго до того, как «я», личностный субъект, выходит на сцену» [79]. Ощущение изымает меня из самоидентичности в анонимность области изначального опыта (автор приводит пример с фантомной конечностью у калеки). Следовательно, я перестаю владеть собственным Я. Оно укрыто от меня. Оно распадается.

Природа, лишенная человека, становится независимой и потому пугающей. «…тени - это лучшее место, где мы можем уловить образ природы без нас» [131]. Природа больше не расположена в горизонте сознания. Природа – основание нас самих, в то же время мы в ней отсутствуем. У этой природы есть мрачная изначальная онтология – онтология теней. Бессознательное тоже выступает архаичным предсознательным бытием, неинтегрируемой зоной опыта, которую мы вытесняем и подавляем, так что тоже имеет право называться тенью. Субъект уже дестабилизирован, на сцену выходят его собственные тени, лакуны. Здесь примордиальным началом выступает плоть. Плоть – это «предшествующее опыту начало» [133]. Но она при этом имплицирована в опыте тела как схемы или образца. Плоть имманентна всем вещам. «Плоть – это немое существование, постигаемое только в терминах глубины, но не в горизонте опыта. Таким образом, она отмечает единство с бессознательным как тем, что структурирует вещи, сохраняя при этом автономность от этих вещей» [134]. Тело – это промежуточность. Плоть – это не материя, не сознание и не субстанция. Плоть – предел, не-деление на бытие и мышление. Это анонимная безликая зона. Опытного измерения она не имеет, наполняя вещи своей глубиной, являясь границей бытия объектов независимой природы.

Таким образом, «…говорить о феноменологии тела – значит говорить о чужеродной материи, чужой ткани, археологическом пространстве» [146]. Чужое – это иное плотское бытие мира, несравнимое со схемами ограниченного человеческого cogito.

Источник: vk.com

Комментарии: