Проблема искусственного интеллекта

Попытки понять природу сознания с помощью привычных для нас методов чувственного постижения внешнего мира привели к постановке проблемы искусственного интеллекта и возникновению компьютеров. Ученые, стоявшие у истоков этой отрасли знаний в 50-х годах ХХ века, в частности Алан Тьюринг, надеялись, что им очень скоро удастся создать искусственный интеллект, то есть, по сути, вдохнуть сознание в материю. По крайней мере, таких воззрений придерживаются последователи так называемой концепции «сильного искусственного интеллекта».

Сторонники этих представлений исходят из того, что мышление это всего-навсего процесс обработки находящейся в памяти информации: анализ, синтез и самопрограммирование, и, следовательно, рано или поздно оно может быть полностью воспроизведено компьютером. Один из основателей этого направления в науке пишет: «Более того, такая программа будет не просто моделью разума; она в буквальном смысле слова сама и будет разумом, в том же смысле, в котором человеческий разум - это разум».

Однако, несмотря на начальный оптимизм, разработка этой проблемы показывает несводимость элементарных функций сознания к механическим вычислительным процессам, протекающим в мозгу и моделируемых компьютером. По сути дела, компьютер принципиально мало чем отличается от арифмометра в основе обоих лежат сугубо механические процессы. Компьютер может быстро считать или делать другие очень сложные логические операции, но он не понимает, что он делает. Иначе говоря, он симулирует какие-то внешние проявления развитого сознания, но любая совокупность этих процессов не приводит к возникновению сознающего индивида, того самого наблюдателя, о котором мы говорили раньше. Ученые, занятые этой проблемой, оптимистично добавляют: «Пока не понимает», - уповая на то, что банальное усложнение производимых компьютером операций приведет к возникновению нового качества.

Но есть все же ученые, которые доказывают, что машина никогда не сможет мыслить по-настоящему, ибо в основе даже самого элементарного акта мышления лежат невычислимые процессы, то есть процессы, которые невозможно формализовать, то есть свести к серии последовательных логических операций. Косвенным доказательством этого является тот факт, что попытки создать искусственный интеллект терпят самую впечатляющую неудачу именно в решении задач вполне заурядных, – таких, с которыми легко справляется любой, даже самый неразвитый интеллектуально человек, например задач на распознавание предметов одной категории. Попытки решить задачи этого типа приводят к созданию очень сложных самообучающихся программ, но сам факт того, что любой ребенок, незнакомый с формальной логикой, легко эти задачи решает, наводит на мысль о том, что в основе его мышления лежат не формально логические процессы, а какие-то принципиально иные.

Сошлемся на Пенроуза, последовательного критика концепции «сильного искусственного интеллекта»: «Пока что ни один управляемый компьютером робот не может соперничать даже с малым ребенком в таком, например, простейшем деле, как сообразить, что для завершения рисунка необходим цветной карандаш, который валяется на полу в противоположном конце комнаты, после чего подойти к нему, взять и использовать по назначению. Коли уж на то пошло, даже способности муравья, проявляющиеся в выполнении повседневной муравьиной работы, намного превосходят все то, что можно реализовать с помощью самых сложных современных систем компьютерного управления. А с другой стороны, перед нами имеется поразительный пример способности компьютеров к чрезвычайно эффективным действиям я имею в виду последние работы по созданию шахматных компьютеров.

Современный компьютер легко справится с любой сложной деятельностью будь то математические вычисления, игра в шахматы или выполнение какой-либо работы по дому, но лишь при условии, что эту деятельность можно описать в виде набора четких вычислительных правил; а вот собственно понимание, лежащее в основе этих самых вычислительных правил, оказывается феноменом, для вычисления недоступным».

Пенроуз убедительно доказывает принципиально невычислимую природу человеческого мышления на примере математического мышления, пользуясь для этого знаменитой теоремой Гёделя о неполноте. Смысл его аргумента в том, что, сталкиваясь с логически неразрешимой в рамках принятой системы аксиом задачей, человеческий разум легко пополняет систему аксиом для ее разрешения, то есть выходит за рамки принятой логики, оставаясь верным истине. Никакой компьютер в принципе не способен распознать истину, если ее понимание выходит за пределы заложенной в него логики. Иначе говоря, число разрешенных логических операций в любом компьютере всегда ограниченно, поэтому любая компьютерная программа периодически «зависает», сталкиваясь с задачей, неразрешимой в рамках положенных в ее основу аксиом.

Человек же в своих размышлениях способен генерировать новые аксиомы, и это относится не только к математическому мышлению. Мышление человека, хотя и имеет формально-логическую компоненту, в основе своей невычислимо. Иначе говоря, поведение человека, да и в значительной степени животного, невозможно полностью алгоритмизировать, потому что оно в самой сути своей свободно, то есть основано на способности непосредственно видеть или чувствовать истину.

Эта способность души - непосредственно видеть или узнавать истину в ведической философии называется апарокша-гьяной, прямым, не опосредованным нашими органами чувств и умом знанием. Впрочем, любому непредвзятому человеку и без долгих доказательств ясно, что компьютеры едва ли когда-нибудь научатся по-настоящему испытывать счастье, боль, любовь, наслаждаться музыкой, плакать над стихами, чувствовать гармонию или справедливость, переживать вдохновение, сострадать или раскаиваться. Подобный опыт не поддается алгоритмизации, ибо это исключительная прерогатива души, сознающего, или мыслящего «я».

На мой взгляд, фундаментальная ошибка исследователей проблемы искусственного интеллекта заключается в том, что они ставят знак равенства между атрибутивным сознанием, которое можно моделировать, и конституционным, которое моделированию в принципе не поддается. Сознание как свойство атмы, души, можно изучать и моделировать, но сознание как суть атмы не моделируемо и не постижимо внешними способами. Именно внешнее, атрибутивное сознание души проявляется через мозг человека или животного. Мозг это всего лишь биокомпьютер, но пользователем этого компьютера выступает носитель сознания, атма, душа. Мозг, как любой компьютер, действует на основе правил логики, но устанавливает эту логику сама душа, которая находится за пределами логики и способна непосредственно чувствовать истину. В этом смысле любой настоящий поэт или композитор интуитивно гораздо ближе к пониманию настоящей природы сознания, основанного на способности непосредственно видеть истину, чем ученый, ослепленный светом собственного сознания, потому что любой акт подлинного творчества это соприкосновение с миром идей, на которое способна только соприродная ему душа.

О том, как стихи или образы приходят к поэту из иного плана бытия, из «чертога теней», пишет О. Мандельштам:

«Я слово позабыл, что я хотел сказать.

Слепая ласточка в чертог теней вернется,

На крыльях срезанных с прозрачными играть.

В беспамятстве ночная песнь поется...»

Сами Веды называют попытку все измерить и свести к вычислению и логике майей, «иллюзией» заблуждением, изначально присущим всем живым существам в этом мире. Эта попытка «алгеброй гармонию поверить» привела к тому, что из нашего мира постепенно изгоняется все невычислимое, потому что оно самим фактом своего существования раздражает ученых.

Так мы постепенно, вслед за душой, выметаем из нашей жизни жертвенность, любовь, красоту, заменяя их вполне вычислимым и объяснимым сексом.

Источник: vk.com

Комментарии: