Собрание очерков Юнга о войне, тоталитаризме и др. эпохальных событиях и процессах первой половине XX века с точки зрения разработанной Юнгом вариации психоанализа

Собрание очерков Юнга о войне, тоталитаризме и др. эпохальных событиях и процессах первой половине XX века с точки зрения разработанной Юнгом вариации психоанализа. В качестве аннотации отметим несколько вещей.

Как правило фрейдизм привлекается левыми политическими теориями в качество своего психологического дополнения; юнгианство же считывается — опять же как правило — как реакция, откат, регресс от неудобных, травмирующих открытий Фрейда; интересно, однако, в любом случае, что юнгианский психоанализ сам непосредственно предпринимал мощные экспансии в социально-политическое пространство — и вполне радикального, критического толка.

Скажем, во входящей в предлагаемую книгу классической работе «Один современный миф» (о психологическом значении «НЛО») Юнг предлагает социологию снов: следует собирать сны многих людей в единый массив данных, выделять в нем общие символы, сюжеты и пр. — и анализировать это общее уже как симптоматику некоторых социальных процессов.

Так и в целом, Юнг видит прямой путь от индивидуальной к коллективной психологии: коллектив, массы, общества, народы состоят из людей, то есть индивидуальных психик; то общее, что у них есть — есть уже собственно общественное, то есть социальный факт, нечто выходящее за пределы индивидуального и составляющее уже социальную реальность; то есть, исследуя общее инливидуальных психик психоаналитик исследует социальные факты, то есть не переставая быть психологом становится социологом.

Психолог может заметить новую динамику в общественных процессах, то есть зарегистрировать «современность». Юнг приводит пример: сельская жизнь не меняется веками: соответственно и психика сельского жителя мало изменилась за тысячелетия; специфически «современные события» — те, что меняют истории, те, что производят некоторую эпохальную новизну — происходят иначе: Юнг приводит два весьма характерных примера: рабы две тысячи лет назад продуцировали некоторый психический процесс, который в итоге стал одним из основных событий мировой истории — христианство: рабы и заражаемые от них господа в крупных городах были очагами того процесса; другой пример: схожий с тем, что происходил в психике рабов две тысячи лет назад процесс происходит сейчас с женщинами — женщинами крупных городов и заражаемых от них мужчин. Интересна здесь локализация «современности» и «современных событий» — это не хронологический параметр, а социально-психологический — интересны и примеры: христианство/рабы, феминизм/женщины. Это конечно только иллюстрации юнговской коллективной психологии, а никак не описание ее методов и результатов.

Итак: индивидуальные психики складывают общественные процессы. Динамика же индивидуальной психики вовсе по Юнгу не сводится к играм с сексуальностью. Он совершает коррекцию фрейдизма: инфантильная сексуальность и обслуживающие её теоретические предприятия (классический фрейдизм и др.) может быть симптомом (а не причиной!) неудачной социальной адаптации; все современные пляски вокруг сексуальности могут быть симптоматикой неврозов, а не их истоком и объяснением. Социальная дезадаптация — не следствие/симптом «подавленной сексуальности» того или иного вида, а того или иного вида возня со своей сексуальностью — симптом социальной дезадаптации. Само по себе это кажется чрезвычайно важной поправкой психоанализа — имея ввиду как много «сексуальность» во всех модификациях занимает места в современной душе: это очевидный симптом. Однако, психологическая диалектика инфантильной сексуальности и социальной адаптации — лишь верхний слой. Юнг пишет:

«Религиозная деятельность куда сильнее подавлена в современном человека нежели сексуальная активность или социальная приспособляемость».

Подавлена в современном человеке — религиозность, то есть самое самость его. Подавляется не сексуальность, а религиозность, самость; между прочим интерес современного человека к психологии с одной стороны и оккультизму с другой — симптом этого подавления религиозности. Современный человек — атомизированный — оторванный и от других и от собственной глубины — субъект — пылинка индустриализированных урбанизированных масс, образующих чудовищные социальные штормы, ураганы. Этот субъект — такой современный, такой образованный, такой ни во что не верящий, которого за нос не проведешь и пр. и пр. — житель современных мегаполисов — этот-то субъект и есть субъект мировых войн и тоталитаризмов. Мировые войны и тоталитаризмы — патологические гиперкомпенсации его атомизации и обездушивания.

Исследование снов и пр. психических процессов людей, вернувшихся с Первой мировой войны, пишет Юнг, привело его — еще до формирования нацизма — к гипотезе: христианство — в коллективной душе Европы, некогда христианского мира — рухнуло; вернувшиеся из мировой бойни — те, что скоро устроят новую — они одержимы Вотаном. Дехристианизированный субъект современности — субъект одержимый. Юнг и описывает тоталитаризмы и мировые войны как эпидемии одержимости: политическая демонология. Нацизм есть массовая одержимость Вотаном.

Невроз есть автономный, действующий независимо от сознания невротика, психический комплекс: это ровно то, пишет Юнг, что раннее называлось «демоном». Демонология и есть психоанализ; психоанализ и есть демонология. Соответственно психоанализ социально-политической событий и процессов, общественной жизни есть политическая демонология. Психотерапевт же есть экзорцист.

Характерным образом Юнг пишет, что христианство есть рождение индивидуальной души (архаический человек имеет только коллективную душу); душа есть по генезису своему — христианка; тоталитаризм же есть одержание ослабевшей больной индивидуальной души коллективной динамикой, вернувшимися коллективными архетипами, что ведь по Юнгу есть напрямик симптом безумия; юнгианская терапия работает с архетипами, указывая притом, на их амбивалентность; но как работает? — терапия как раз за тем и нужна, чтобы реализовать благие стороны архетипа и купировать разрушительные; иначе как раз душу одерживает архетип в темной своей форме.

В общем: предпосылка мировых войн и тоталитаризмов — ослабление христианства; суть мировых войн и тоталитаризмов — эпидемии демоноодержимости. Юнг пишет буквально так.

Заканчивается серия очерков о мировых войнах и тоталитаризмах упоминанием атомного оружия. Интересно, что в поздней книге Юнга — и принципиальной для понимания его взглядов на христианство — «Ответе Иову», темы, которые в этих очерках рядоположены, но не соединены, сходятся: феминизм, восстание подавленной женственности в «Ответе Иову» понимается как компенсация-исцеление того мужского, что явило себя в мировых войнах и тоталитаризмах и что грозит миру ядерным пожаром; и финальная психологическая/религиозная форма этого исцеления — провозглашение Католической церковью догмата о Успении Приснодевы-Богоматери Марии: именно Успение являет ту спасенную/обоженную/восславленную женственность — высшую, совершенную форму самости — что необходима человечеству для предотвращения новой мировой войны, чреватой ядерным концом мира.

В предлагаемую книгу входит множество работ (упоминавшаяся о НЛО и др.), но нам прежде всего интересны следующие:

О бессознательном. — Душа и земля. — Архаический человек. — проблема души современного человека. — Любовная проблема студента. — Женщина в Европе. — Значение психологии для современного человека. — Состояние психотерпии сегодня. — Предисловие к «Очеркам современных событий». — Вотан. — После катастрофы. — Борьба с тенью. — Послесловие к «Очеркам современных событий».

Книга в нескольких форматах приложена к этому посту. Читать цитаты из нее по тегу —

Источник: vk.com

Комментарии: