После Алтая мы организовали шесть клубов сновидений – в Минске, Риге и четырех городах России

После Алтая мы организовали шесть клубов сновидений – в Минске, Риге и четырех городах России. 5 рекламных агентов и 16 нанятых психологов зазывали народ в клубы и проводили индивидуальный опрос по специально разработанной методике. Беседы о снах записывались на аудио и видеопленки, затем передавались в группы отставных военных аналитиков. Те составляли свои причудливые классификации, выжимали из информации общие моменты и отправляли выводы заказчику.

Я помню эти дни. Безумный интерес от мощного проекта, потом усталость, раздражение и злость. Народ шел в клубы нескончаемым потоком. Представьте себе светлый зал, «шведский стол» с легкими напитками и сдобой. Атмосфера любви и тепла. Общая беседа, знакомства, милый флирт участников. Потом начинался опрос, и люди рассказывали, рассказывали, рассказывали…

Психолог кивал головой, задавал вопросы, магнитофоны мотали пленку. Всем нравилась их значимость. Участники опроса чувствовали, что их опыт и знания кому-то понадобились. Они делились этим, как могли. Да что там! Их было не остановить. И мы получали истории о покойниках на балконах, рассказы о погонях в старых развалинах, о полетах над городами и т. д. и т. п.

Через две недели я начал ожидать знака, который подсказал бы мне дату окончания этого культурного мероприятия. Знак пришел в виде огромного детины с квадратным лицом и пудовыми кулаками. Я как раз прилетел в Ригу для инспекции сновиденного клуба и, побродив по помещениям, наткнулся в коридоре на этого парня.

–?Клуб сновидений? – спросил он.

–?Да, – ответил я.

И тогда мужик закричал:

–?Так это ты тут спишь с моей женой?!

От его удара в челюсть я улетел под стол и с тех пор ношу золотую фиксу. Это был вполне понятный знак, не так ли?

Мы свернули деятельность клубов и приступили к анализу результатов. Психологи написали нам целые тома, но, в принципе, все сводилось к одной идее. Сон – это болтовня, немного действий и жуткие клише. Одни и те же мысли, сюжеты и телодвижения. Когда говоришь о сотне случаев, то кажется, что сходство небольшое. Но речь шла о тысячах снов.

Поражало огромное количество синхронных сновидений. К примеру, 3 февраля 1994 года многим людям снились игры с детьми либо на площадке недостроенного дома, либо на каких-то развалинах.

Другой случай совместного сновидения произошел, когда группе из восьми человек приснился сон об извержении вулкана, в котором вытекающая лава вошла в близлежащий город или деревню. Группа полагала, что произойдет стихийное бедствие. Но ничего не случилось. Существуют разные объяснения механизма совместных снов.

Что это было? Показ сновиденного фильма? Некий файл, который прокрутился через «дисковод», составленный из этих сновидящих? Или тут имело место неправильное декодирование информации? Какое-то предупреждение? Приказ? Выброс бессознательного материала? Ответа нет до сих пор. Это девственная область для дальнейших исследований.

Позже, в «Хазарском словаре» Милорада Павича я нашел слова средневекового мыслителя: «Сон – это сад дьявола, и все сны уже давно известны истории человечества. Сейчас они лишь чередуются со столь же широко использованной и потрепанной явью – точно так же, как люди передают из рук в руки металлические монеты, получая письма до востребования». (Перевод с сербохорватского Ларисы Савельевой.)

Тема синхронизации коснулась и меня. Знакомясь с отчетами аналитиков, я наткнулся на описание сна, которое идеально совпадало с моим сновидением. Женщина рассказывала о проникновении в пирамиду, где она, к своему удивлению, обнаружила небольшой курятник. Смешно – пирамида Хеопса, безжалостная охрана, подземные ходы и, наконец, курятник. У меня там была загородка для скота. Кажется, для двух коров. Но это неважно.

Я познакомился с вышеуказанной дамой. Мы подружились, и она вошла в группу исследователей, которая в ту пору собиралась вокруг меня. Женщину звали Алла. Позже, став хакером сновидений, она пробралась в ядро системы, которая отслеживает осознанные проникновения людей в причудливый мир снов. Алла – трагическая судьба и мятежный дух, разорвавший оковы телесного недуга. Реальный пример того, что настоящий хакер – это воин. Если бы я умел писать стихи, то посвятил бы ей оду. Но вернемся к анализу снов.

В то далекое время ученые открыто публиковали статьи об исследованиях сновидений. Военные почти не обращали на них внимания. Но с 1995 года ситуация изменилась. Из архивов изымались сотни работ, которые описывали прямые и обратные связи между мирами снов и яви.

Примеры прямой связи:

а) как различаются сны обычных людей и жертв изнасилования? б) сновидения людей, переживших концлагеря и массовые расстрелы; в) сновидения подростков с нарастающими признаками глухоты; г) влияние садизма и мазохизма на сны людей различных возрастных категорий; д) связь вестибулярной активности с частотой появления «прозрачных» сновидений; е) влияние менструального цикла (гормонов) на сновидения.

Примеры обратной связи:

а) роль сновидений в адаптации к стрессовым ситуациям; б) влияние сновидений на творчество и создание метафор; в) инкорпорация сновиденных решений в канву повседневных дел; г) влияние различных типов снов на стимуляцию гормонов.

Однако мы успели вовремя. Все знания о снах, доступные в ту пору библиографам России, Англии, Китая и Америки, нашли свое место в 50 пухлых папках с надписью «Архив». И надо заметить, там было много интересного.

Я окунулся в море теорий. Хвалебные статьи Кельвину Холлу и Бергсону сменялись критикой Фрейда.

«Нет, – писали видные ученые. – Содержание сна является функцией воспоминаний, выбранных наугад биологическим процессом».

«Что вы! Что вы! – кричали другие. – Вы не учли аспекты творческой инкубации и функции REM-сна. Мозг сам организует нейронные сигналы, чья познавательная корреляция создает разрывы и несоответствия в ходе сновидений!»

«Все это фигня! – утверждали третьи. – Мы должны рассматривать REM-сон, NREM-сон и пробужденное состояние как выражения одной недифференцированной позиции, ибо электроэнцефалограммы подтверждают, что в переходах между пробужденным состоянием, NREM-сном и REM-сновидениями наблюдаются пики сходной частоты от 7 до 9 Гц, а это, батеньки, тот самый спектр EEG, который мы отмечали во время трансцендентальных медитаций».

Выжженные пустоши их жарких споров сменялись уютными оазисами старых традиций:

«Человеческие мысли и сны имеют свои ороговевшие, непроницаемые внешние оболочки, которые, как кожура, защищают мягкую сердцевину от повреждений, – писал Даубманнус. – Сны и мысли при соприкосновении со словами гаснут так же быстро, как слова при соприкосновении со снами и мыслями. Нам остается только то, что смогло пережить это обоюдное уничтожение».

Рассказ австралийского аборигена:

«Мы с братом ушли подальше в пустыню, нарисовали на песке знак реки и вошли в сон, чтобы наловить немного рыбы, – рассказывал австралийский абориген. – Улов получился большим. Выйдя из сна с полными корзинами, мы отправились в деревню. Вдруг брат увидел путника. Мы снова вошли в сон, припрятали рыбу и вернулись обратно в мир пустыни. Путник приблизился. Как я и думал, он попросил накормить его. Брат сказал, что у нас ничего нет. Человек не поверил. “Вы поймали во сне много рыбы. Дайте мне пару штук.” “Нет, – ответил я. – Ты не правильно вспомнил наш сон. Прощай. Нам некогда болтать с тобой”. Путник бросил на нас сердитый взгляд, отвернулся и ушел. Когда мы забежали в сон, чтобы забрать улов, то увидели в корзинах только кости. Мы удивились, что один человек смог съесть столько рыбы. Но затем брат заметил, что путник сделал это в мгновение короткого взгляда. И тогда мы поняли, что он был посланником древних. Только древние могли так вольно обращаться со временем».

Вслед за этим шла новая волна современных теорий: «Исследования телепатии и снов» Стэнли Криппнера; «Реализация чувств в сновидениях»; «Стимуляция люцидных снов с помощью технических устройств (DreamLight)». Взгляд выхватывал абзацы и фразы:

«Как и любой метод адаптации бессознательного материала, творческие сновидения могут не принести желаемого результата, если человек остается в ловушке каких-то личных комплексов, – писала ученица Юнга. – Это верно и в том случае, если он имеет насущный интерес к другим делам».

«Если у вас появилась проблема, то переспите с ней, – советовал ее американский коллега. – Примерами этого тезиса могут служить таблица Менделеева, игла для швейной машинки Элиаса Хоу, поэма “Кубла Хан” Сэмюэля Кольриджа, повесть Роберта Люиса Стивенсона “Доктор Джекилл и мистер Хайд”, “Соната дьявола” Джузеппе Тартини и музыкальные пьесы Стравинского».

«Сон и образы сна метафорически объясняют эмоциональное состояние сновидящего. Во время сновидений мозг выделяет наиболее сильную эмоцию и начинает “сглаживать” ее, воспроизводя травмирующую ситуацию».

Гонг. Тихий перезвон колокольчиков. Томный и нежный зов флейты.

«И вы, и Конфуций – это только сон, и то, что я называю вас сном, тоже сон, – говорил Чжуан-цзы».

«На пороге сна, когда тот еще не наступил, а пробуждение к внешнему уже иссякло, ум освобождается от уз и становится свободным, – утверждал создатель Малинивиджайоттара-тантры. – Это лучший момент для просветления».

Как оказалось, сны были важным феноменом во всех мировых религиях. Дискуссии об интерпретации снов упоминаются в Талмуде – коллекции еврейских религиозных учений (200 г. до н. э. – 300 г. н. э.). В Упанишадах – священных индийских текстах (VII в. до н. э.) приведено феноменологическое описание сновидений. В V веке н. э. Птолемей разработал теорию прогнозов, основанную на толковании сновиденных образов.

Одолев седьмую или восьмую папку, я понял, что лучшее объяснение сна прозвучало в фильме «Волшебная лампа Аладдина»:

«Если сон про сон, то это не-сон. А если сон про не-сон, то это сон».

Под прессом мудрости столетий мой мозг дал течь и породил великую истину: любая теория – это вероятность, определенная набором задействованных фактов. В мире может существовать бесчисленное множество теорий о сновидениях, и все они будут по-своему верны. От рассуждений мало проку. Если хочешь кокос, надо трясти пальму!

А в России стояла жуткая тишина. Науку оголили донага и, дружно отприватизировав, закрыли в темном чулане. Профессора воровали колбы. Аспиранты пили спирт и продавали последние секреты. Вот почему, наверное, мой друг, богатый и патриотичный хакер, сказал нам: «Ша! Кто-то скупает заводы и месторождения! Кто-то наживается на крови пацанов и слезах осиротевших матерей. А я вложу деньги в развитие науки об осознанных и контролируемых сновидениях, чтобы каждый человек, пресытившись бредом своих властителей, мог отправиться в страну мечты и знаний – в прекрасное и сказочное Эльдорадо!»

Сказано – сделано. За месяц с небольшим мы провернули ряд мероприятий и накопили всю доступную на тот момент информацию о снах и сновидениях. Наш вывод был следующим: сновидение – это аналог текстового файла в формате only read. Примерно к такому же мнению приходят сейчас американские ученые.

Сновидение – это описание или интерпретация неких воздействий, которую наш мозг передает сознанию. Сновиденный мир – иллюзия, майя. На самом деле каждое отдельное сновидение представляет собой «шар восприятия», включающий в себя описание некоторого места, сцены, персонажей этой сцены, наших эмоций и переживаний в тот конкретный момент времени. То, что мы называем миром снов, является горстью «шаров» – пустотой в пустоте, отделенной от хаоса радужной пленкой.

Со мной абсолютно согласна американский психолог Патрисия Килро (The Dream as Text, The Dream as Narrative. Dreaming Vol. 10. No. 3, 2000):

«Текст как продукт, отделенный от потока непрерывного опыта, имеет жесткие границы. Эти границы позволяют нам фокусироваться на них и выделять данное событие на фоне других феноменов. Таким образом, фраза “У меня был сон” является признанием изолированного опыта с временными границами, которые начинаются там, где мы можем вспомнить это начало, и кончаются в том месте, где наше воспоминание заканчивается. По критерию формы мы можем считать сон субъективным текстом».

Человек, знакомый с компьютерами, знает, что текстовый файл не может влиять на операционную систему. Но, будучи снабженным макросами управления, он превращается в «отмычку» для взлома программы. Это хакерское правило справедливо для проникновения в любую защищенную среду, в том числе и для осознанного вхождения в мир сновидений. Вот почему дон Хуан заставлял Кастанеду искать в сновидениях руки – заставлял вспоминать об этом во сне, вносить осознанность, вводить макрос «Руки» в контекст описания сновиденного мира и таким образом постепенно создавать в программе его сознания большого верткого «червя»[1] – сновиденное тело.

Вы можете сказать, что это самая нелепая идея, которую вам преподнесли за два прошедших дня. Но она пришла в голову хакеру, так что удивляться нечему. Здесь важен другой аспект: мой приятель был настолько богат, что мог настоять на проверке своей гипотезы.

Дабы не повторять метод, описанный в книгах Кастанеды, наш аналитик предложил использовать «машинку» (CAR – a creation of artificial replacement). Создание искусственной замены предполагает следующую последовательность действий: сначала вы внедряете в исследуемое пространство какой-то активный элемент, а затем он создает там контролируемое пространство – плацдарм для дальнейших действий. В принципе, все техники прорыва в неизвестное подразумевают хакерские методы – будь то запуск космического спутника, генная инженерия или создание сновиденного тела. Мы должны «сунуть член» в неведомый мир и, пошевелив им, убедиться в том, что он останется целым (я имею в виду палец).

Мы решили заменить горсть сновиденных «шаров восприятия» на искусственное и подконтрольное нам пространство или, вернее, точную копию той матрицы человеческого сознания, которая описывает нам мир сновидений. Каждый из нас должен был составить карту снов и разместить «шары-лузлы» в единую картину.

О, как смешны мы были в своем тщеславии «первооткрывателей». Прошли годы, и теперь я понимаю, что мы лишь повторили толтековскую технику пересмотра – не пересмотра жизни, а снов. И знаете, что я вам скажу? Эти толтеки были настоящими хакерами!

Не лишним будет подчеркнуть одну деталь: то, что люди называют миром сновидений, является иллюзией. Фактически мы имеем дело с неким описанием реального феномена, который ускользает от нашего внимания. Чтобы узнать его лучше, мы вводим «искусственную подмену».

Я приведу пример из жизни. Неизвестный преступник совершил ограбление и уехал на машине в неизвестном направлении. Случай с неизвестным в квадрате. Что делает криминалист? Он использует «искусственную подмену» и получает (а) гипсовый слепок протектора покрышки; (б) отпечатки пальцев преступника. Через несколько часов полиция устанавливает марку машины и выдает ориентировку на некоего Кузькина, «пальцы» которого совпали с отпечатками, снятыми на месте преступления.

Вывод: введя «искусственную подмену» (карту сновидений), мы можем кое-что узнать о том загадочном феномене, который люди называют сновиденным миром. Но надо помнить, что глобус – это не Земля, а карта – не мир сновидений.

Сергей Изриги (один из первых "Хакеров сновидений"

Источник: vk.com

Комментарии: