Ответы Гегеля Марксу

I. О том, что у Гегеля нет истинного восприятия, так как в своей философии он не учел необходимость признания объективного мира - истинно сущим.

Маркс:

«Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание.» («Немецкая идеология»); «Мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, НАОБОРОТ, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней.» (Послесловие ко второму немецкому изданию 1–го тома Капитала); «теологу ex professo—никак не может прийти в голову, что существует такой мир, в котором сознание и бытие отличаются друг от друга...» («Немецкая Идеология»); «Не мысль [у Гегеля] сообразуется с природой государства, а государство сообразуется с готовой мыслью.» («К критике Гегелевской философии права»); «В прямую противоположность немецкой философии, спускающейся с неба на землю, мы [то есть марксисты] ... поднимаемся с земли на небо...» («Немецкая идеология»); «Это [новое, наше, революционное] требование <…> сводится к требованию иначе истолковать существующее, что значит ПРИЗНАТЬ его…» («Немецкая идеология»)

Гегель:

«Часто встречается ошибочное мнение, будто философия пренебрегает опытом, принижает его. Опыт входит в состав всякого человеческого знания: должно обладать и внутренним, и внешним созерцанием предмета, а оба они берутся из опыта. Опыт непременен и незаменим.» (Лекции по философии духа 1827/1828гг); «Теоретическая способность начинает с налично существующего, данного нам, внешнего и превращает его в некоторое представление.» («Философская Пропедевтика»); «Разумеется, интеллект осваивается с предметами не в их чувственном существовании, но благодаря тому, что он их мыслит, ВБИРАЕТ их содержание в себя…» («Философия природы» § 246); «Во взаимоотношениях с предметом Я бывает пассивным, а предмет – причиной определений во мне. В этом случае имеющиеся во мне определенные представления появляются оттого, что непосредственно наличные предметы производят на меня какое-то впечатление. Это и есть теоретическое сознание. Выступает ли оно как воспринимающее, или как воображение, или как мыслящее, его содержание всегда является некоторым уже данным и наличным содержанием…» («Философская пропедевтика»); «...воля [при этом] лишь ... преграждает себе путь к достижению своей цели тем, что <…> внешняя действительность не получает для неё формы ИСТИННО СУЩЕГО…» («Наука Логики» Гл. «Идея Блага»); «Вещи и по себе находятся так же, как мы их находим, и в этом мы несвободны.» («Лекции по философии духа» Берлин 1827/1828)

II. О практике.

Маркс:

«Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его.» («Тезисы о Фейербахе»)

Гегель:

«Закон нашего сознания, поскольку оно выступает как теоретическое сознание, состоит не в том, чтобы воспринимать предметы совершенно пассивно, а в том, что оно должно для того, чтобы воспринимать предметы, направить на это свою деятельность.» («Философская пропедевтика» §4); «От Я, которое превращается в предметы, в объективность лишь теоретически [в самосознании -В.К.], идеально, следует отличать Я, которое делает это практически, реально.» («Малая энциклопедия» § 173); «В то время как интеллект (der Intelligenz) старается брать мир лишь так, как он есть, воля, напротив, стремится к тому, чтобы теперь сделать мир тем, чем он должен быть.» («ЭФН» 1); «Теоретическое сознание рассматривает то, что есть, и оставляет все это так, как есть. Практическое же сознание является деятельным, оно не оставляет того, что есть, таким же, а совершает в нем изменения и само создает определения и предметы.» («Философская пропедевтика» §4); «Прогресс духа имеет, следовательно, лишь тот смысл ... чтобы знание оправдало себя как форма, из себя развивающая всякое содержание. Деятельность духа не только не ограничивается поэтому простым принятием в себя данного, но скорее, напротив, ее надлежит назвать творческой деятельностью...» (ЭФН 3)

______________________

Примечание. В длительных творческих актах важно уметь признавать наличное бытие свободным,- отличным от мысли в нашем сознании. Если бы это признание не осуществлялось художнику каждый день приходилось бы начинать заново ту работу, которую он не окончил вчера. В политической практике то же самое: важно признать, что уже сделано, что существует, а что предстоит осуществить. Вся критика Марксом Гегеля имеет ту предпосылку, что автор «Науки Логики» дескать не признает реальное раздвоение общества, - истинно существующим и выдает гармоническое единство в мысли – за положение дел в реальности. Маркс, таким образом, не увидел в «Науке Логики» необходимость такого признания и, если Ленин после прочтения этой книги писал: «Познание... [в «Логике» Гегеля] находит перед собой истинное сущее как независимо от субъективных мнений ... наличную действительность. (Это чистый материализм!)», то заблуждением самого Ленина нужно считать именно то, ложное представление, что автору "капитала" было известно об указании Гегеля на бесконечную важность такого, явно очерченного у него, «признания». Вторая ошибка Маркса заключается в том, что интенсивной считается только одна сторона общественного единства – рабочий класс, тогда как вторая, в процессе развития производственных отношений - нисходит в царство теней. По Марксу капиталисты, предприниматели,- лишь эгоисты, стремление воли которых – неограниченно обретать. Неверно думать, что эта характеристика Марксом "предпринимателей" не имеет своей предпосылки в действительности. Однако, ошибочно также считать, что в самом классе предпринимателей не существует своей борьбы и презрения к эгоистическим предпринимателям. - В процессе «великой депрессии» многие предприниматели стали в ряды защитников тех «социалистических» преобразований, которые были озвучены в «манифесте коммунистической партии». Односторонность теории Маркса, поэтому, заключается в том, что противоположный «рабочему», класс,- не был рассмотрен им как интенсивный в себе, как идеальный и как чреватый, при определенном давлении, переворотом,- от интенсивного обретения к интенсивной отдаче. Но, так как и сам класс рабочих в теории Маркса, так же, как класс "капиталистов" нацелен только на обретение или на возвращение собственности, то негативность не получает своей завершенности: не получает полного снятия. И бесконечное "отчуждающее обретение", рециркулентность двойной отдачи, истинная интенсивность,- невоплотима в его модели. Поскольку необходимое мыслится в том, что бы, в "экономической сфере" стоимость только исчезла или была поглощена субстанциальностью силы рабочих; что-бы восторжествовало полное тождество производительной силы и потребления, то это исчезновение, как результат активации революционной силы рабочих (в моносубъектной модели) есть только конечный акт обретения, то есть потеря возможности бесконечного обретения, и переход к застыванию в положении приобретшего. Эта теория есть, таким образом, субстанциализм исчезновения стоимости. И, как нигилизм стоимости, эта теория, предполагает в своей основе не бесконечную форму, которой, так же, как и Б. Спиноза К. Маркс не знал, а только тенденцию к ней.

1) Неосведомленность о необходимости признавания мира истинно сущим в логике Гегеля.

2) Непонимание степени интенсификации класса предпринимателей, и меры нейтрализации социальных противоречий, в процессе давления класса рабочих на класс предпринимателей.

3) Отсутствие перехода от обретения к новой отдаче, в мышлении, и потому нигилизм, исчезновение в понимании истинной формы стоимости, в противоположность аннигилентному и бесконечному отношению.

В этих, указанных выше, трех пунктах, нужно усматривать основные ошибки Маркса, в сфере политэкономии.

Источник: vk.com

Комментарии: