Умвельт заповедного кабана

Мир каждого кабана состоит из живого и не живого, элементы его мира динамичны и статичны. Вот – дерево-сосна, дерево-дуб, мертвый ствол, шлагбаум и квартальный столб, дорога, прокатанная тракторами. А вот лось прошел мимо кабаньего гнезда, понюхал, и пошел дальше. О сосну хорошо чесаться, под дубом – желуди, по дороге зимой удобно ходить. Лось – это просто лось, сосед, с которым нечего делить. Элементы окружающей среды делятся на интересные и не интересные, значимые и не значимые. Воспринимаемые или недоступные для восприятия.

Когда я говорю об окружающей среде, то имею в виду ту среду, которую вижу и чувствую я. Но человек ограничен в своих возможностях непосредственного восприятия, как и любой другой биологический вид.

Я иду по зимнему лесу в зеленой куртке и красной шапке и воспринимаю этот лес зрением, слухом, обонянием и осязанием, как могу. На ветках ольхи пищат синицы-лазоревки, желтые с голубыми шапочками. Деревья высокие, но тучи еще выше. Ствол сосны – рыжий, иголки – темно-зеленые. Ветки ивы обкусаны на концах – здесь паслись лоси. Я вижу свежие лосиные следы, слышу шелест голых ветвей. Солнце белым кругом просвечивает сквозь тучи. За шиворот падает комок снега, кожей чувствую его холод. Пахнет чем-то свежим. Я бы сказала, так пахнет тающий снег.

За ивой стоит лось. Он видит меня как темный силуэт и вдыхает большими ноздрями чужой, не лесной запах. Чужой, значит – пугающий. Лосю трудно различать детали на дальнем расстоянии и обоняние говорит ему обо мне больше, чем зрение. Цвет моей одежды для лося не слишком отличается от цвета древесных стволов. Серо в лесу зимой, и я вписываюсь в его серость, несмотря на красную шапку. Считается, что лоси видят мир в основном в оттенках серого и голубого. Лось замер, и стоит так довольно долго, но мой силуэт двинулся, обдав новой волной чужого запаха. Тогда он дернулся и отбежал подальше. Снова наставил свои огромные уши. Все тихо. Пищат птицы на дереве с невкусными ветками. Но благоухает надкушенная веточка ивы, влечет к себе. Ммммм…

Самец лосиной мухи (она же – оленья кровососка, лосиная вошь) чует тепло и запах звериного тела, вкус его крови. Защищенный от всего большого мира, он идет шестью ногами по коже лося, пробираясь через шерсть, как через лес. Осенью он отбросил крылья и его планетой стал лось. Знать не зная о холоде и зиме, насекомое ищет самку своего вида, чтобы вцепиться в нее и больше не отпускать. Самка тоже живет на лосе, прицепившись к остевому волосу. Лосиные мухи не видят и не чуют ни меня, ни лазоревку, готовую склюнуть насекомое, выпавшее на снег из лосиной шкуры.

Лазоревка прыгает по тонким веткам, перелетает с дерева на дерево. То, как она видит этот зимний лес мы с лосем не можем себе представить. Птицы видят мир как люди, только гораздо лучше, потому что им доступен ультрафиолетовый спектр. Мир синицы объемен, красочен и подробен. Легко перелетая по ярусам леса, она одинаково четко может разглядеть как поверхность снега, усыпанную березовыми семенами, так и веточки деревьев, расщелины коры, где она находит невидимый для нас маленький корм. Несмотря на отсутствие ушных раковин, она отлично слышит все, что происходит в лесу. Глазами большими, относительно размеров тела, смотрит на нас со всех возможных ракурсов.

А под снегом живет полевка, мир которой горизонтальный и плоский. Она никогда не узнает неба, но нашла прошлогодний желудь и грызет его, затаившись под корнем. Несмотря на слой снега, ее возню слышит рыжая лисица, обходящая свой охотничий участок.

На сыром подтаявшем снегу словно рассыпана зола – это вылезли «снежные блохи» (коллемболы). Они ощущают текстуру снега и его влажность, а их простые глазки способны только уловить уровень освещенности. Я, лось или лисица можем появиться в их мире слегка загородив свет. Но, если я поднесу палец к снежной блохе, она почувствует опасность и отпрыгнет в сторону.

А вот идет кабан. Как же без кабана? Но я его не замечу, потому что он учуял меня за сто пятьдесят метров и тихонько обошел по ивняку.

Кабаны, как и большинство зверей, макросматики, их мир – мир запахов. А мы, люди, приматы – микросматики, смотрим на носатых макросматиков во все глаза.

Мы и близко не можем представить всего множества запахов, открывающихся кабану, всей глубины проникновения его в ароматную жизнь леса. У нас обонятельных рецепторов не хватает, у человеческого мозга другие приоритеты. У кабанов же в мозгу хорошо развиты обонятельные луковицы, а обширная носовая полость полна рецепторов. Если у человека в его небольшом носу помещается всего около 50 миллионов обонятельных клеток, то у кабана – более 560 миллионов. Кстати, это в 3 раза больше, чем у собаки, и в 2 раза больше, чем у домашней свиньи. Поскольку острота обоняния в какой-то степени зависит от длины носа, то, неудивительно, что самый главный нюхач среди млекопитающих – это слон.

И вроде бы у нас один на всех окружающий мир, сосны и дубы, снег и земля. Но каждый из нас – я, лось, лисица или снежная блоха, воспринимаем этот мир по-разному, в зависимости от особенностей органов чувств и образа жизни. У всех у нас будет разная картина одного и того же мира. Разный «умвельт».

Понятие «умвельт» ввел в обращение Якоб Иксклюль. Это значимая среда, состоящая из информации, которую животное получает при помощи органов чувств и может интерпретировать. Можно сказать, что умвельт – это субъективный мир животного, сложенный из элементов, которые оно замечает. Снежная блоха замечает одно, а кабан – совсем другое.

Каков он, субъективный мир кабана, его умвельт? Даже мир другого человека бывает трудно себе представить, тем более смоделировать умвельт особи другого биологического вида.

Отчасти понятие умвельта пересекается с теорией знакового поля Д.П. Мозгового, согласно которому поведение животного в пространстве определяют «знаки», «аттракторы» или, попросту, любые элементы и явления, которые животное способно воспринять. Чтобы не запутаться с «полями», напомню: биологическое сигнальное поле подразумевает под собой изменения, внесенные в окружающую среду животными. А знаковое поле гораздо шире, оно включает в себя любые «знаки», не обязательно созданные животными.

Набор элементов знакового поля для того или иного вида будет зависеть от его умвельта. Синица скачет по ветке высоко в кроне сосны. Кабан проходит под веткой, он низкий, близорукий и веток над своей головой не видит и ему нет до них дела, сосновая крона не входит в знаковое поле кабана. Зато в него входит сосновый ствол – кабан делает клыками насечки на смолистом стволе, чтобы тереться головой, загривком, толстым мохнатым боком.

Источник: vk.com

Комментарии: