Привязанность, или проблемы в изучении и понимании явления

Мы знаем, что млекопитающим от рождения свойственно привязываться к опорной фигуре – родителю. У человеческих существ привязанность – это достаточно сильное и достаточно сложное влечение.

Однако в исследованиях данного явления возник странный перекос, который во многом, конечно, опосредован популяризаторами науки.

Поэтому эта заметка скорее не о сущности явления, а о подходах к его изучению.

В частности, наибольшую популярность набирают статьи и публикации касательно нейробиологии привязанности. Причем даже на солидных конференциях всё чаще мелькает занятное: (а) предпочтение дается нейробиологическим данным и (б) психологические теории привязанности доказываются и обосновываются именно данными визуализации мозга.

На мой взгляд, происходит очередная подмена целого частным.

Начнем с того, что понятие привязанности – психологическое, а не физиологическое.

Во-первых, привязанность является поведением, а поведение образуется по определенному организующему принципу. Психика вообще – это и есть тот самый организующий принцип субъекта.

Во-вторых, привязанность обладает психическим ядром, присущим всем психическим процессам. Речь идет об интенциональности, то есть направленности. Нет привязанности самой по себе – есть привязанность к чему-то или кому-то. Иными словами, само понятие привязанности предполагает наличие двух обязательных компонентов: (а) субъекта привязанности (кто привязывается?) и объекта привязанности (к чему/кому субъект привязывается?).

Выделение системы привязанности методологически мне кажется верным. В рамках устройства целостного субъекта безусловно есть та часть, работа которой определяется нами как работа привязанности. Нейронный субстрат в данном случае является материальным составом (субстанцией) данного влечения, и его компоненты, его структура и его работа организованны по определенному принципу, благодаря которому они являются тем, что они есть, и потому отличаются от всего прочего.

При этом гласно или не очень считается, что нейробиология привязанности – это фундаментальное знание, в то время как психология привязанности – это в лучшем случае уровень студенческого журнальчика.

Проблема в том, что само понятие и явление извлекается из понятийного аппарата психологии. И при этом само явление в его научном описании известно из психологии. Именно благодаря наличию этого концепта нейробиолог понимает, работу чего он вообще ищет в мозге. Мы не можешь искать в мозге то, что связано с поведением привязанности, если мы (а) не знаем такого явления и (б) не выделяем его среди других явлений.

В действительности выходит, что как раз психология описывает и определяет поведение привязанности и изучает его организующий принципы образования, развития и преобразования в различные невротические формы в случае отклонений (этим особенно пристально занимался психоанализ).

То есть в психологии привязанность рассматривается как целостное явление, в то время как нейробиология привязанности дает данные о материальном составе, работе субстрата, но не о самом феномене.

Мы вновь приходит к проблеме соотношения стола и древесины, из которой стол изготовлен. Стол не является древесиной: он сделан из (!) древесины.

В целом тенденция понятна. В существующей парадигме мы можем признавать психический процесс только в том случае, если он доказан движением нейромедиатора N в определенную область мозга. Это в лучшем случае, а в более популярном варианте мы увидим, в каком именно участке мозга расширились сосуды.

Субъект, с которым можно говорить и обмениваться информацией, был предан анафеме и выброшен из науки. Семантика (содержание), синтактика (строение) и прагматика (назначение) психического процесса была подменена субстратом.

А как вы думаете, какой нейромедиатор повинен в том, что вы привязаны к определенной женщине, которую называете матерью?

И как думаете: откуда этот хитрый нейромедиатор знает, что вам нужно привязаться именно к этой женщине из всех существующих? Знал ли он о ней что-то еще до вашего рождения? Может, он знал о ее существовании еще до того, как родилась она?

Нужны мета-анализы!

P.S. Поясню для граждан, которые любят читать по диагонали и оттого навязчиво меня поправлять. Я считаю нейробиологические исследования важными, как важными являются исследования в области синтаксического построения текстов. Однако, как и в случае текстов, не стоит сводить сущность всякого системного высказывания к подлежащему и сказуемому. Смысл текста не в синтагмах, но в семантике.

P.P.S. Взгляните на картину, приложенную к заметке. Это автопортрет Рембрандта. У этой картины, безусловно, есть определенный химический состав. И у волокон холста, безусловно, есть особенная структура, которая, возможно, отличает ее от структуры банного полотенца. Сведения о том, какие особенности в субстрате этой картины имеются, безусловно, полезны и познавательны. Однако сущность картины далеко не сводится к ее субстрату.

Источник: vk.com

Комментарии: