Капуцины умеют создавать каменные орудия труда?

Чернополосые капуцины в своей жизни очень часто пользуются камнями для колки орехов и других съедобных предметов с жесткой или колючей оболочкой вроде кактусов и корней, используют деревянные орудия для выкапывания корешков, стучат своими инструментами по деревьям (возможно, чтобы отпугивать хищников) и так далее. Еще один интересный способ использования камней в повседневной жизни капуцинов состоит в том, что самки, готовые к спариванию, швыряют камешки в самцов, чтобы они обратили на них внимание.

Также капуцинам очень нравится колотить камнем по камню, что приводит к побочному образованию различных отщепов с острыми краями и оббитых ядрищ, которые невозможно отличить от первых примитивных орудий предков человека.

Исследователи пронаблюдали, как обезьяны приходят к скале из гальки, берут камень и начинают долбить им по другому камню, вмурованному в конгломерат. Он нередко выбивается из конгломерата, а молоток раскалывается, от него отлетают разнообразные обломки, в том числе такие, которыми можно спокойно пользоваться как каменными ножами.

Но что интересно: полученные осколки никогда не используются своими производителями и, по-видимому, вовсе их не интересуют.

В чем смысл этого занятия – с точностью сказать пока нельзя. Замечали, что капуцины постоянно нюхают и облизывают то место наковальни, по которому бьют молотком. Скорее всего, таким образом обезьяны играют, в результате чего оттачивают свои навыки колки орехов и получают индивидуальный опыт. Побочно они так могут удовлетворять свою потребность в кремнии. [1] Но это может быть и просто бессмысленная культурная традиция наподобие обычая швырять камнями в определенные деревья у некоторых групп шимпанзе [2].

Этот феномен помогает понять процесс возникновения трудового сознания, окончание которого ознаменовано первым целенаправленным созданием каменных орудий. Вполне вероятно, что и раскалывание камней австралопитеками поначалу было простой игрой или социальной традицией, и лишь позже они додумались, что осколки можно использовать в своей трудовой деятельности. Но систематические занятия этим делом и усвоение индивидуального опыта, которое возникало в процессе, с самого начала значительно развивало познавательные способности предка человека (память, внимание, воображение, мышление, представление), так как приобретение опыта – это не просто ощущение чего-либо, а осмысление этого чувствования, понимание связей между различными ощущениями, построение образов воспринимаемых связей и объектов.

Здесь стоит указать на различие между Ощущением и Восприятием: ощущение характеризуется отражением лишь отдельных элементов объекта (температуры, цвета, звука, освещенности и т.д.); восприятие же заключается в отражении образов, то есть в построении цельного образа объекта с помощью познавательных процессов на основании ощущений. Отражение цельных образов возникает достаточно рано: ещё на инстинктивном этапе развития психики, поэтому и познавательными способностями обладают очень многие животные. Но в полной мере эти способности начинают развиваться лишь с переходом на индивидуальный опыт как на господствующий способ приспособления к среде: то есть, с возникновением сознания.

Так как выживание австралопитека зависело от того, насколько эффективно он будет усваивать индивидуальный опыт и пользоваться им (врожденных программ поведения-то минимум или и вовсе нет), то эволюционное преимущество получали именно те особи, мутации которых расширяли возможности по развитию познавательных способностей. Особенно полезными оказывались мутации, направленные на увеличение количества памяти, так как в таком случае становится возможно накопить в сознании больше опыта и информации – важнейших элементов для развития познавательных способностей.

Существенный момент: врожденны только задатки к познанию, но не сами познавательные способности, которые развиваются в процессе жизни. И если окружающая среда не будет принуждать особь к их развитию ради выживания (или если не будет необходимых для их развития условий), то зверь не получит никакого эволюционного преимущества от этих задатков, посему новая мутация не сохранится. По этой причине прижизненное развитие способностей (игрой, трудовой деятельностью, социальным обменом информацией, наблюдением за действиями сородичей) напрямую влияет на дальнейший ход эволюции нервной системы.

В один момент познавательные способности австралопитека смогли развиться настолько, что он стал способен анализировать объекты, мысленно расчленять их на составляющие части и свойства и синтезировать эти составляющие в новые образы – то есть, понимать сложные структурированные образы, состоящие из многих элементов. Мысленное же разделение камня на части, понимание его твердости, остроты и т.д. впервые даёт возможность представить в сознании образ каменного орудия, его форму и целенаправленно воспроизвести его в действительности. Таким образом возникает трудовое сознание.

Но как уже указывалось выше: врожденны только задатки к познанию, поэтому детенышам в процессе взросления приходится в ускоренном порядке заново проходить эволюцию психики, развивать свои познавательные способности посредством усвоения опыта для перехода между этапами. И именно усвоению культуры, опыта, накопленного наблюдениями и размышлениями миллионов людей, современный человек обязан всеми высотами своих мыслительных способностей.

Причем, переход от нерасчлененного сознания к расчлененному и трудовому невозможен вне социума: настолько большой объем опыта необходимо усвоить для их развития. Достаточно вспомнить детей-маугли, у которых врожденные задатки, очевидно, были, но из-за нахождения вне социума развить их они не смогли.

[1] Tomos Proffitt, Lydia V. Luncz, Tiago Fal?tico, Eduardo B. Ottoni, Ignacio de la Torre & Michael Haslam. Wild monkeys flake stone tools // Nature, 19 October 2016.

[2] Hjalmar S. K?hl, Ammie K. Kalan, Mimi Arandjelovic et al. Chimpanzee accumulative stone throwing // Scientific Reports, 2016.

Источник: vk.com

Комментарии: