Философия баночки с краской: или как мы понимаем разум?

Понимание разума напрямую зависит от того, с каких общефилософских позиций мы на него смотрим. Но поскольку такие объекты как мозг и/или психика являются достаточно сложными, вместо этого мы попытаемся рассмотреть эти точки зрения на примере баночки с краской.

Возьмем баночку с желтой гуашью.

Подчеркну: всё, что я опишу далее, является крайним и грубым упрощением – это важно учитывать. Задача лишь показать общие (глобальные) принципы мышления, посредством которого мы формируем представления о сложных вещах, таких как мозг и психика.

В данном случае я - внимание! - не считаю ни один из подходов исключительно истинным, поскольку та или иная форма (способ) мышления во многом зависит от того, с каким объектом мы работает и что хотим от него получить. К примеру, чтобы размешать сахар в чае совершенно не требуется знать химические законы растворения кристаллических веществ в H2O и термодинамические аспекты влияния движения молекул воды на кристаллическую решетку сахара. Вам, ёлки-палки, просто нужно попить сладкий чаек.

Рассмотрим саму краску.

С ДУАЛИСТИЧЕСКОЙ точки зрения мы можем говорить о том, что ЦВЕТ КРАСКИ и СУБСТАНЦИЯ КРАСКИ (вещество) – это самостоятельные и в целом независимые друг от друга сущности. Можно сказать, что цвет краски и вещество существуют независимо, но при этом способны оказывать взаимное влияние друг на друга.

В рамках этой дуалистической концепции мы можем сделать существенный крен в одну из сторон и редуцировать рассматриваемый объект до определенной крайности. Как это примерно будет выглядеть?

В дуалистической парадигме мы имеем две независимые сущности: то есть у нас есть ЖЕЛТАЯ КРАСКА, которая, в свою очередь, состоит из самостоятельных сущностей – ЦВЕТА и ВЕЩЕСТВА. Теперь мы можем РЕДУЦИРОВАТЬ краску либо до цвета, либо до вещества.

Вот крайняя (радикальная) форма психологии полностью отрицает значимость физиологии и все рассматриваемые психические явления понимает и объясняет сугубо же психологическими понятиями. В то же время крайняя (радикальная) форма физиологии мозга полностью отрицает значимость психологии и все рассматриваемые когнитивные явления понимает и объясняет сугубо же физиологическими понятиями. Психологи, которые отрицают физиологию, редуцируют условно психическое до самостоятельной сущности, независимой от физиологии. Физиологии, которые отрицают психологию, редуцируют условно физиологическое до самостоятельной сущности, независимой от психологии. Всё это – крайние точки, при которых сложные системные процессы сводятся единственной переменной, и эта переменная определяется как всё уравнение. По сути, обе точки зрения являются продуктом картезианства в науке, то есть стремление мыслить ЦВЕТ КРАСКИ и ВЕЩЕСТВО КРАСКИ как условно независимые сущности.

Возьмем теперь в рамках дуализма редукционистскую позицию и рассмотрим ВЕЩЕСТВО КРАСКИ как самостоятельное явление. Мы можем изучить химический состав краски (в нашем случае это гуашь) и обнаружить, что данная субстанция состоит из минералов, окислов металлов, глины, связующего клея, белил, декстрина, крахмала и всякого прочего интересного. Крайняя позицию здесь может состоять в том, что данная краска отныне понимается как совокупность этих веществ. Однако мы также можем пойти еще дальше и попытаться редуцировать уже и без того редуцируемое до одного элемента и имплицитно (неявно) свести желтую гуашь до крахмала. Каким образом? Методом исключения: удалив из состава крахмал, мы можем обнаружить, что вещество под названием ЖЕЛТАЯ ГУАШЬ отныне являет собой нечто совершенно иное, нежели прежде. Из этого можно сделать вывод, что сложное химико-физическое явление, которое мы называем желтая гуашь, сводится к крахмалу – именно он и является тем, что мы понимаем под желтой гуашью.

Подобную позицию можно увидеть в нейронауках, когда дофамин понимается как метаболит, занимающийся подкреплением поведения. Проблема заключается в том, что подкрепление поведения – это сложный, иерархический и многокомпонентный процесс, включающий в себя активный обмен множества химических соединений, синхронизации нейронов и активации связей между ними. По сути, это прямая попытка объяснить всю работу сложного компьютера розеткой, к которой он подключен.

В то же самое время мы можем отойти от химического анализа ВЕЩЕСТВА КРАСКИ и объявить его незначительным, поскольку сама по себе краска дана нам в ощущениях: тактильных, визуальных и обонятельных. То есть мы можем бросить в крайность и понимать краску сугубо как репрезентацию некоторого объекта в нашем сознании. К примеру, изучая ЖЕЛТЫЙ ЦВЕТ этой краски мы можем говорить о том, что само понятие «желтый» является исключительно языковой договоренностью (что, собственно, так и есть), а то, как мы видим этот цвет, является субъективным отражением обработки потока фотонов, которые захватывает наше глазное дно и затем полученный сигнал интерпретирует наш мозг. При этом мы можем полностью игнорировать химический состав краски и изучать сугубо с оптической точки зрения ее цветовой спектр, не забывая о том, что сама по себе краска (если в ней нет светящихся элементов) не источает ни цвет, ни свет, а лишь отражает тот свет, который попадает на нее из активного источника. В этом плане рекомендую посмотреть, что происходит с субъективным восприятием зеленого цвета под влиянием фитолампы, включенной в режим фиолетового спектра.

Итак, в рамках дуализма мы понимаем ЦВЕТ краски и ВЕЩЕСТВО краски как в целом независимые сущности. В крайней форме дуализма мы можем говорить, что отделение цвета от краски возможно, но пока у нас нет технических возможностей отделить цвет от вещества.

И вот здесь появляется другая позиция – нейтральный МОНИЗМ.

В рамках монистического подхода мы будем понимать цвет краски и вещество (гуашь) как аспекты одной сущности. По сути, это просто разные способы описания одного и того же объекта, существующего в рамках пространства и времени. То есть воспринимаемый нами цвет, исследуемые нами химические вещества, обнаруженные нами физико-оптические характеристики светового спектра и всё прочее будут являться для нас описательными аспектами той сущности, которую мы исследуем. Иными словами, если в рамках дуализма мы понимали цвет и вещество как самостоятельные сущности, то в рамках монизма мы имеем дело не с двумя сущностями, а с одной – краска, причем конкретная – желтая гуашь.

В этих парадигмах психоанализ (по крайней мере классический) и системная психофизиология (по крайней мере в рамках теории функциональных систем) являются монистическим способом рассмотрения разума.

Вернемся к примеру с подкреплением поведения и дофамину. В рамках психологического редукционизма подкрепление никак не связано ни с дофамином, ни с физиологическим процессами в мозге, поскольку подкрепление связано с субъективной ценностью поведения и самоотчетной формой сознания. В рамках физиологического редукционизма подкрепление не имеет отношение к «абстрактным» (без малого идеалистическим) понятиям субъект и ценности, а осуществляется сугубо химическим метаболизмом, где количественный фактор дофамина и дофаминовых рецепторов определяет, что будет подкреплено, а что не будет.

Так вот, если мы встанем на монистические рельсы и применим к этому теорию функциональны систем, то для нас окажется, что существуют только функциональные системы, состоящие из совокупности избирательно вовлеченных компонентов, взаимосодействие которых направлено на получение приспособительного результата. То есть с системных позиций дофамин является лишь одним из компонентов сложного системного процесса, предполагающего переход активной функциональной системы из рассогласованного состояния и состояние согласованное. К примеру, если взять редукционистскую точку зрения на дофамин как на метаболит подкрепления, то мы обнаружим: введение большого количества дофамина в мертвый мозг не дает вообще никаких эффектов подкрепления.

Соответственно, если переносить всё это на баночку с желтой гуашью, то подход будет выглядеть примерно так.

Первое: желтая краска (гуашь) является целостным веществом, неразложимым на простые элементы и не сводимым к ним. То есть удаление из ее состава некоторого элемента приведет к изменению самого вещества и его свойств. Добавление чего-то нового также может оказать влияние на состав и свойства вещества.

Второе: желтая краска (гуашь) неразрывно связана с окружающей средой, с которой взаимодействует реактивно. То есть контакт с кислородом, солнечными лучами и теплотой среды будет влиять на состояние краски, которая не мыслится как нечто отделенное от среды.

Третье: желтая краска (гуашь) имеет свою функциональную применимость, то есть в рамках некоторой среды она имеет целевое применение.

Четвертое: желтая краска (гуашь) не является чем-то принципиально статичным, а меняет свои свойства в зависимости от изменений во внешней среде. К примеру, потеря жидкости при высыхании данной краски даст более светлый оттенок, чем в момент, пока краска всё еще влажная. Соответственно, изменение химического состояния краски отражается на уровне визуальных и тактильных ощущений (она становится светлее и затвердевает). Здесь не одно влияет на другое – нет: цвет и вещество – это лишь аспекты описания объекта под названием «желтая гуашь».

P.S. В чём грубость и упрощенность этого объяснения? В первую очередь в том, что я здесь провожу сопоставление между изучением краски и разума (под разумом я понимаю категорию более высокого порядка, которая может подразделяться на то, что мы называем мозгом и психикой: в целом, понятие разум можно заменить на метапсихологическое понятие «психический аппарат», который с одной стороны – это нервная система, а с другой - психика). Краска не является живым объектом, в то время как разум является процессом сугубо живых систем. Неживые системы – реактивны, в то время как живые системы – активны. Неживые системы – линейны, а в то время как живые системы – эквифинальны.

Опачки, что это за понятие такое? Эквифинальность – это понятие из общей теории систем. Не вдаваясь в трудности определения, укажу, что линейные системы выдают один и тот же результат при соблюдении одинаковых начальных условий. Эквифинальные системы (как, например, человек) способны выдавать один и тот же конечный результат вне зависимости от начальных условий, поскольку их активность определяется внутренними состояниями.

Например, если воздействовать на металлический шар, находящийся в состоянии покоя, определенным образом, он покатится в определенном же направлении и остановится в определенной точке. Если изменить начальные условия и ввести переменные, то траектория, скорость и время движения шарика изменится.

В случае эквифинальной системы (человек) изменение начальных условий может в принципе не повлиять на конечный результат. Вот человек каждый день с понедельника по пятницу ходит на работу по одному и тому же маршруту. И тут в один из ней перекрыли улицу. Что он делает? Он переходит на параллельную и таки добирается до конечной точки: то есть он выдает один и тот же результат – приходит в конкретное место в конкретное время.

Источник: vk.com

Комментарии: