ПАНИЧЕСКАЯ АТАКА И Я-ОБРАЗ

Однажды, в небольшую лекционную аудиторию, неплотно усеянную людьми, вошёл человек. Он хотел приятно провести время в компании слушателей, посетивших его мероприятие. Оно проводилось им с недавних пор, поэтому в делах выступления лектор был ещё не искушён, следовательно, изрядно волновался. Обычно он проводил свои занятия с небольшим количеством людей, ему так привычнее. Тем не менее, в этот день он рассчитывал быть на высоте, показав всем свой уровень знаний.

Этот человек был не робкого десятка, ответственно подходя к своей работе и тщательно готовясь к выступлению. И хотя ожидания от мероприятия у зрителей были достаточно высокими, лектора подобный пафос не смущал. Лишь затылок казался ему странно напряженным, и эта скованность держалась уже неделю. "Наверное это волнение" - думал он, не придав ему должного значения.

Итак, пробил его звёздный час и выступление началось. Наш смелый оратор взошёл на авансцену, приветственно улыбнулся, произведя на всех приятное впечатление. Он выразил огромную благодарность присутствующим и тем замечательным людям, которые позволили провести встречу, на которой он имел честь брать слово.

Но вдруг он оборвал себя. Оказалось, что пересохло в горле. Всячески извиняясь, он налил водички в стакан и с неприятным удивлением обнаружил, что его правая рука сильно дрожит. Задумавшись на секунду, он сделал пару глотков и продолжил свой рассказ.

Спустя пару минут, однако, с интересом наблюдая за ведущим, зрители заметили, что он изрядно пропотел. Вскоре он и сам увидел это, но ничего не оставалось, как снова попросить прощения и иронически подшутить над собой.

Сняв с себя мокрые одежды да подкрутив нужные потовые железы, лектор заглянул в большущее зеркало, стоявшее сбоку от него, и с облегчением заключил, что больше нет причин для задержек. Он продолжил свой разговор.

Но вскоре лектор убедился, что облегчился он совершенно зря. Внезапно подступившая тревога накрыла его обволакивающим своим, вязким одеялом, да ещё с какой заботой! Мышцы шеи в одночасье стали куском бетонного монолита, ливнем снова проливался пот, не щадя оставшихся на нём сухих одежд, а сердце, похоже, показывало чудеса упругости на батуте, готовясь вылететь куда-нибудь на орбиту.

В жутком, предпаническом состоянии, он пробовал было отвлечься, продолжая свой рассказ, но спустя минуту прозвучал финальный аккорд: чей-то недовольный, пристальный взгляд наблюдал за каждым его движением. И лишь всмотревшись в него, несчастный лектор тотчас почувствовал внезапный как молния испуг. Голова задрожала, дыхание сбилось, а сердце с разбегу провалилось куда-то в нижнюю часть спины. Ещё находясь в сознании, которое больше напоминало точку космологической сингулярности, он успел заключить: "Мне конец. Это смерть". А спустя несколько секунд его сознание исчезло, уступив место животному страху. Стыдливый побег. Занавес.

В зале повис тихий как пустота вопрос, оставшийся без ответа. Никто не мог понять, что произошло. Слушатели, находясь в крайнем замешательстве, неторопливо высыпали в фойе, откуда разбрелись в смешанных чувствах по своим делам. Никто не получил того, за чем пришёл, оставив в памяти лишь воспоминание о странном происшествии и переволновавшемся лекторе, который не смог.

Немного придя в себя, он вернулся домой. В голове немым укором повис только один вопрос: «Чёрт побери, что это было?» Стыдливо и недоумевая, он взглянул на себя в зеркало, в жутковатой от испуга гримасе пытаясь найти хоть какой-то ответ. Он ещё не знал, что случившееся навсегда разделило его жизнь на до и после.

Однако, на какое-то время, наш герой решил не искать себя в ответах, потому что образовались делишки важнее – друзья пригласили его в кафе. Нет, ну правда, не хватало ещё думать над непонятными вещами. Ерунда какая-то. Перенервничал, наверное. Нужно просто хорошенько расслабиться. Но опять это чёртово ощущение в области затылка, бллин...

Он знал своих друзей давно и доверял им, бояться было нечего - с ними комфортно и легко, а это то, что ему было необходимо. О странном курьёзе решил он поэтому умолчать.

Они встретились, погуляли, а затем единогласно решили продолжить общение в каком-нибудь заведении.

Зайдя в кафе, они уселись за свободные столики. Он отошёл в уборную по природной необходимости, а вернувшись в зал, застал их в комфортном положении людей, готовых сделать заказ. Он направился к столику, глядя на добродушные лица друзей, как вдруг с навязчивым упорством в голове закрутилась странная мысль, откуда-то ему знакомая: "Они хотят приятно провести время. Я не должен их разочаровать". Внезапно он почувствовал сильную тревогу. Его походка сделалась тяжелой. Подойдя к столику, он снова ощутил этот жуткий, уже знакомый ему, дискомфорт: выскочила испарина, сердце заколотило, мышцы натянулись как гитарные струны.

Нечеловеческими усилиями он пытался отвлечься. С гримасой человека, которому словно зачитали смертный приговор, он хотел забыть о себе, натужно поддерживая дружескую беседу. Всё это казалось ему чем-то нереальным. В одночасье вся обстановка сделалась какой-то невероятной, нелогичной, гротескной.

Уже спустя мгновение он обнаружил себя до смерти испуганным, судорожно глядящим в зеркало, пытаясь вспомнить, как он снова оказался в уборной. Ему казалось, что всё в этом кафе напоминало о его моральном падении. И он не смог больше вернуться к друзьям, которые пытались понять, что случилось. Его смелости хватило лишь на то, чтобы со скоростью Флэша покинуть на всех парах злосчастное кафе, оставив друзей с застывшими в недоумении лицами.

Прошло некоторое время. Наш герой стал переживать панические атаки уже в других местах: магазинах, парикмахерских, в транспорте. Где бы его ни накрыло, всё казалось ему осквернённым местом, в котором находиться уже небезопасно. Через некоторое время он был уволен, потому что не выходил на работу. Мысль посетить данное заведение казалась ему ужасающей, а бегство от мира стало единственным средством спасения. Вскоре он перестал выходить на улицу.

Но однажды, заставив себя подышать свежим воздухом, и вернувшись в чудовищной панике, он взглянул в зеркало и честно спросил себя: «Ты хочешь продолжать такую невыносимую жизнь или будешь бороться?».

Будучи смелым и честным человеком, он признался себе, что не хочет больше так жить.

Он начал с очевидного: тщательное обследование. Врачи стали его новыми друзьями, а со старыми он более не поддерживал связь. Антидепрессанты и транквилизаторы, витаминки и лавинообразный отказ от всего вредного - первое, что ими было завещано, и он прислушивался к белохалатным друзьям больше, чем к себе. Лишь к психиатру и психологу он и не думал идти. Боялся их. Он ведь не псих. "Не нужно. Достаточно просто пропить курс таблеток и избавиться от пагубных привычек" - с упорством Сизифа отвергал он всё же возникающие время от времени мысли поискать хорошего специалиста "пси-профиля".

Шли долгие месяцы. Были закончены многие курсы многих таблеток. Были взяты анализы со всех точек тела, включая самые глубокие. Были отрегулированы биологические часы таким образом, чтобы ложиться спать всегда в одно время, а просыпаться в другое, всегда одинаковое. К сожалению, это не помогало и он по-прежнему боялся приступов.

И лишь пять лет спустя, потеряв последние силы на безуспешную борьбу, он решился начать искать. И вскоре нашёл его. Ему повезло, с первого раза попался "свой" психолог.

И там он узнал абсолютно всё. Узнал, что на самом деле с ним происходило и почему это происходило именно тогда. Вспомнил свои испуганные глаза и немой вопрос, оставшийся без ответа. Вспомнил, как покидал со скоростью света уборную кафе, словно его обнаружили там за постыдным занятием. А вспомнив, отразив себя в этом, он понял, как найти к себе истинный путь, отпустить своё прошлое и жить дальше. И знаете, у него получилось.

Кусочек из бытовой жизни данного человека я привёл для того, чтобы описать модель возникновения панических атак (ПА), ведь похожих случаев насчитывается множество. Человек спокойно себе живёт и радуется, но из ниоткуда возникший приступ паники переворачивает всё с ног на голову.

Первая ПА - это событие, всегда застающее нас врасплох, как неудачное танцевальное ПА на виду у всей планеты, после которого хочется провалиться сквозь землю. И в дальнейшем нам не даёт покоя мысль: «У меня же всё было хорошо, почему вдруг стало плохо?» Мы не видим скрытой фазы накопления напряжения, а замечаем лишь дебют - яркие симптомы, поэтому не можем понять, почему происходит такой резкий скачок из счастливого вертикального положения в несчастное горизонтальное, больнично-коечное.

Лектор в нашем рассказе пытался найти ответ, но не видел причин. Он смотрел, но не видел. Навязчивая фраза "Они планируют приятно провести время. Я не должен их разочаровать", ставшая триггером ПА, явилась краеугольным камнем его жизни - взвалить на себя большую ответственность за реакции людей и не допустить иного исхода. Почему-то ему сверхнеобходимо было казаться для всех примерным, ответственным, приятным и не допустить, чтобы кто-то оказался разочарованным. В ином случае он почувствовал бы себя ничтожным.

Странный симптом напряженного затылка, обнаруженный лектором за неделю до описываемых событий, явился ярким признаком предстоящей ПА, о которой он справедливо не догадывался. Мышцы шеи и затылка, как правило, хронически напряжены при действии неосознаваемого внутреннего конфликта. Поэтому лектор не смог распознать причину данного напряжения.

Внутренний конфликт неизбежно разряжается в виде приступов паники, когда организм находится в состоянии стресса, ослаблении в результате болезни, или когда человек умиротворённо наблюдает за игрой огненных языков в камине. В этом случае причина неявная, но она есть - неосознаваемый внутренний конфликт. И чтобы он разрядился в приступе, необходим стимул, который напомнил бы ему о травме: запах, цвет, звук, процесс - любой источник, могущий привести к очагу травмы.

Лектору казалось, что жизнь его полностью устраивала. Лишь напряжение в затылке говорило ему об обратном, потому что часть его личности неосознанно хотела измениться. Но поскольку новыми способами поведения он не располагал, в результате возник и постепенно накапливался конфликт. В конечном итоге это привело к перегрузке психики, критическому сбою нервной системы и возникновению панической атаки.

ПОЧЕМУ ОНА ВОЗНИКАЕТ?

ПА имеют различные причины:

1.Заболевания нейроэндокринного свойства;

2. Травмы;

3. Интоксикации;

4. Органические расстройства нервной системы;

5. Другие органические заболевания.

6. Психопатология.

7. Невротические расстройства.

Органические заболевания влекут за собой изменение структуры органа или систем органов, что приводит к повышенной чувствительности к стимулам внешней среды, стало быть паника может возникнуть из за малейших переживаний, которые воспринимаются в этот период чрезвычайно остро. Органический дефект первичен в данном случае, стало быть лечить необходимо именно органическое заболевание.

Но не следует забывать, что паническая атака может возникать, когда органический дефект не выявлен. В этом случае наблюдается обратный эффект: психологический конфликт приводит функциональному телесному сбою. Обратимому, конечно. Здесь показана психологическая работа.

Я отдаю себе отчёт в том, что теоретических концепций, объясняющих приступы паники, существует множество, как и частных случаев. Тем не менее я хочу описать одну из тех, которая лично мне очень нравится.

Для понимания сути я вынужден предельно упростить данную концепцию и сказать, что в личности человека есть три структуры:

Я - реальное (каким я себя вижу);

Я - идеальное (каким я хочу себя видеть / каким я должен стать);

Я - социальное (каким меня видят люди / каким меня хотят видеть люди).

«Реальное Я» ощущается, когда мы находимся наедине с собой и когда нам нет необходимости быть кем-то в социуме.

«Идеальное и социальное Я (для облегчения понимания объединим их)» - это установки, ожидания, оценки, накопленные человеком от других в течении жизни. Это представление о себе, которому хотелось бы соответствовать и которое воспринимают люди, общаясь с нами.

Перед тем, как возникнет первая паническая атака, происходит столкновение этих образов. «Идеальное Я» в обществе стремится быть таким, каким его научили казаться, чтобы по каким-то причинам угодить «Социальному Я», а «Реальное Я» этому может не соответствовать – оно хочет быть самим собой, но вынуждено подстраиваться под требования социума.

И чем сильнее несоответствие «Реального», тем сильнее попытка всё компенсировать в «Идеальном», чтобы, опять-таки, угодить Социальному. Отождествляясь с одной частью себя, человек отвергает другую.

В результате этого происходит расщепление личности на два образа: идеальное представление о себе, вступающее в конфликт с реальным, что и почувствовал впервые наш герой в виде сковавшихся мышц затылка. Но он не придал этому значения.

В этот момент возникли чувства стыда и вины, продиктованные мыслью: "Я не тот, за кого себя выдаю". И это было символически выражено в дрожащей руке лектора. Он боялся, что его подлинного сейчас "обнаружат". Вскоре отверженная часть личности начала бушевать и дала о себе знать в виде симптомов.

Упомянем, что наш герой в детстве вёл себя легко, развязно, свободно. Он любил рассказывать истории и быть в центре внимания. А кому-то из взрослых это не нравилось. Поэтому его ругали, угрожали наказанием в моменты его «подлинного» поведения. Крушили его самооценку.

Повторив несколько подобных актов, родитель уже может не ругать и не угрожать – ребёнок при одном желании вести себя развязно будет чувствовать, что его наругают. Так произошло формирование классического условного рефлекса.

Занимаясь преподаванием, лектор поступал в соответствии с настоящими желаниями (ведь он любил рассказывать истории). Но ему также приходилось бороться с условными рефлексами, где на каждое своё желание приходилось авторитетное желание родителя (Идеальное и Социальное), а если подчинения не происходило, возникала угроза наказания.

И для того, чтобы уберечь себя от наказания, он был вынужден подстроиться под требования реальности, придумав компромисс: "Я веду себя как хочу тогда, когда нет риска быть замеченным", тем самым ослушавшись авторитета. Так с малых лет он учился скрываться у всех на виду. И до какого-то момента всё было неплохо.

Внезапно всплывшая в сознании фраза "Они планируют приятно и провести своё время. Я не должен их разочаровать" стала триггером ПА, потому что лектор, вероятно, устал прятаться и стараться угодить всем, а решил освободиться от влияния наказывающего авторитета.

Он не связал своё неосознанное желание с затылочным спазмом - проявлением растущего конфликта. Кроме того, навыки вести себя раскованно, не боясь наказания, не были им выработаны, что в итоге включило бессознательный интроект "наказывающий родитель" и привело к перенапряжению психики. Этот интроект, кстати, ему и причудился в одном недовольном, пристальном взгляде во время выступления, а сразу после этого возникла ПА. Ведь взгляд не обязательно был наказывающим.

«Реальное Я недостойно любви, вместо него должно быть искусственное, идеальное Я, потому что оно учитывает желания всех значимых взрослых, следовательно оно получит как можно больше любви. А это именно то, чего оно хочет» - компромисс, к которому пришёл наш герой и который помогал ему в детстве, но оказался бесполезным во взрослой жизни. На этой почве и возникли телесные симптомы.

Лишь истинное принятие себя и очищение от надуманного помогло ему найти себя, и избавили его от панических атак, потому что разрушили их логическую основу - невротический фундамент, который питался энергией внутреннего конфликта.

Автор текста: Максим Янгель

Источник: vk.com

Комментарии: