ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ ПОРТРЕТ СОВРЕМЕННИКА |
||
МЕНЮ Главная страница Поиск Регистрация на сайте Помощь проекту Архив новостей ТЕМЫ Новости ИИ Голосовой помощник Разработка ИИГородские сумасшедшие ИИ в медицине ИИ проекты Искусственные нейросети Искусственный интеллект Слежка за людьми Угроза ИИ ИИ теория Внедрение ИИКомпьютерные науки Машинное обуч. (Ошибки) Машинное обучение Машинный перевод Нейронные сети начинающим Психология ИИ Реализация ИИ Реализация нейросетей Создание беспилотных авто Трезво про ИИ Философия ИИ Big data Работа разума и сознаниеМодель мозгаРобототехника, БПЛАТрансгуманизмОбработка текстаТеория эволюцииДополненная реальностьЖелезоКиберугрозыНаучный мирИТ индустрияРазработка ПОТеория информацииМатематикаЦифровая экономика
Генетические алгоритмы Капсульные нейросети Основы нейронных сетей Распознавание лиц Распознавание образов Распознавание речи Творчество ИИ Техническое зрение Чат-боты Авторизация |
2021-08-31 14:15 автор: иерм. Прокопий (Пащенко) Если посмотреть на психологический портрет узника, то он практически совпадает с психологическим портретом современного человека. И некоторые авторы, изучающие идею тоталитарного строя, даже вводят такой термин, как «диктатура без слез». Современный узник не должен догадываться, что он узник. И, соответственно, изучение опыта людей, которые могли в условиях жесткого давления сохранить человеческое лицо, отстоять свои жизненные идеалы, продолжить предначертанный им путь, – это одновременно попытка ответить на вопрос, что же делать современному человеку. Прежде, чем перейти к интеллектуальной деятельности и науке, важно рассказать о механизмах подавления человеческого сознания, чтобы понимать, как вообще можно наслаивать изучение опыта интеллектуальной деятельности заключенных на современность. «Остаться человеком…» – это обширная тема, посвященная выживанию людей в экстремальных обстоятельствах. Сюда же относится тема сопротивления процессу регрессии личности в условиях давления. В последние годы образ современных компаний и сами условия работы стали резко меняться. Такие творческие профессии, как врач, педагог, сейчас все больше жестко стандартизируются и регламентируются. Возможно, что изначально при введении стандартов преследовались и благие цели. Однако современная педагогика часто ставит учителя в жесткие рамки, которые иногда можно сравнить даже с условиями узника. Надежда Мандельштам воспоминала о своем опыте педагога в тоталитарные годы, когда любой шаг в сторону или произнесенное на уроке вольное слово сразу доносились администрации. Учение академика И.П. Павлова. Вторая сигнальная система и ее роль в сохранении личности в экстремальных условиях Как формируется идея подавления личности? Все мы помним учение академика Павлова о первой сигнальной системе. Совершенно незаслуженно ему приписывали пособничество тоталитарному строю, несправедливо считая, что его учение об условных рефлексах было на руку советскому правительству, чтобы «дрессировать» людей. Павловым было разработано и учение о второй сигнальной системе, которое можно назвать учением о нашем разуме, мировоззрении, формирующемся в течение жизни, – «орудии высшей ориентировки человека в окружающем мире и в самом себе» (И. П. Павлов, 1932 г.). А. В. Брушлинский, директор института психологии РАН, в своей книге «Психология субъекта» писал об автономности человеческой личности, подчеркивая, что учение академика Павлова подтверждает тот факт, что ?если у человека есть собственное мировоззрение, то он способен сопротивляться воздействию условного рефлекса и даже трансформировать импульсы среды. Например, навыки поста, воспитания позволяют человеку сдерживать даже свое чувство сильного голода. В христианстве человеческое достоинство воспринимается не как честолюбие, но как способность человека стать выше хаотичных импульсов. Все мы испытываем воздействие климатических условий, внешней среды и внутренних позывов (голод, агрессия, печаль и т.?д.). Задача – не быть полностью определяемым этими воздействиями. Во все времена, во всех культах и системах, где, так или иначе, ?старались поработить человека, стояла задача выключить то, что называется второй сигнальной системой – по сути, наш разум. Тогда можно было в человеке воспитывать другие связи и отклики. С появлением интернета и сетевых технологий эти задачи упростились. Описывая подавление второй сигнальной системы, академик Ухтомский ссылается на превосходное описание, заимствованное у М. М. Пришвина: «Пойманному орлу, незрячему и голодному, не дают покоя в течение нескольких дней, все время дергая веревку, на которой он сидит: он должен себя самого навсегда потерять и свое совершенно слить с волей хозяина». Сенсорная депривация – простой и эффективный метод пережить более глубокое, более зависимое взаимодействие. «Задерганную птицу отпускают, дают видеть и поклевать кусочек мяса из рук хозяина, покрикивающего при этом бессмысленный звук: «Ка! Ка!». Потом опять закрывают в неволе. Когда потом одураченного орла спускают с перчатки на зайца, он с яростью набрасывается на добычу, как бывало в свободные дни». Человеческий мозг так устроен, что использует все ресурсы ощущений. Если же от какого-нибудь одного органа чувств в него не поступает информации, то он начинает более тщательно, детально и эффективно обрабатывать другие источники. В таком случае более ярко выраженной становится и реакция организма, которая дает в перспективе ожидаемый результат. «Вот клевать бы, клевать и что еще проще: взмахнуть крыльями и унести зайца на вершину горы ?…? Мгновение еще, и он улетел бы в горы и был бы свободен и, наученный, никогда бы больше не попался в человеческую ловушку»… Но киргиз кричит: «Ка!» и показывает кусочек мяса… И этот полувысохший, пропитанный потом и дегтем кусочек имеет какую-то силу над могучим орлом: он забывает и горы свои, и семью, и свою богатую, еще теплую добычу, летит к седлу, позволяет надеть себе коронку на глаза, застегнуть цепь. Киргиз прячет грязный кусок за голенище и берет себе зайца. Так приучают орлов». Конечно, у человека все гораздо сложнее, но данный пример показывает, что создание новых связей формируется через подавление старых. Современный человек, который, приходя с работы, садится играть в видеоигры, пока не заснет, очень напоминает этого орла. Только вместо цепочки выступают игровые или новостные вбросы, которые постоянно держат человека в состоянии напряжения и не дают переключиться на осмысленное восприятие действительности. Второй образ – образ воронки. Академик Ухтомский описывает, как формируется патологическая доминанта, подавляющая наше поведение. Очаг возбуждения в коре головного мозга, который, придя в движение посредством некой доминирующей идеи, стягивает к себе все импульсы, поступающие в сознание. Это значит, что все, что человек в этот момент слышит, так или иначе ассоциируется у него с текущим возбуждением. Например, честолюбцу кажется, что говорят о нем, если рядом кто-то шепчется. Одержимому ревностью – в любом звонке супруги мерещится связь с любовником. В такие моменты в остальных отделах коры головного мозга одновременно развиваются процессы торможения, то есть человек в момент возбуждения забывает обо всем остальном. Боец на ринге в минуты боя не думает, что у него есть долги по ипотеке, он полностью поглощен атакой. Механизмы подавления личности в условиях ограничения свободы Как это относится к узникам? Когда человек попадет в условия жесткого внешнего контроля, срабатывает главный принцип подавления второй сигнальной системы. Не зря в лагерях заключенного лишали возможности остаться наедине с самим собой, чтобы у него не появилась возможность осмыслить происходящее, разорвать патологические связи и оторваться от навязанных идей. Угнетающе действовала на узников и обстановка внешней убогости. В концлагере все было предельно жестко регламентировано, заключенный не имел права даже почистить зубы в неположенное время. Такая внешняя регламентация приводит к тому, что, если у человека не работает вторая сигнальная система, то остается очень мало стимулов для развития мышления и принятия самостоятельных решений. Сравнивая школу учителей старой формации, которые были глубоко вовлечены в процесс воспитания и индивидуально подходили к каждому ученику, с современной регламентацией процесса, можно прийти к выводу, что теперь остается все меньше данных для принятия решений. Мозг устроен так, что те функции, которые не развиваются, начинают атрофироваться. Если они вовсе не используются, то отмирают. ? Если человека продержать достаточно долгое время в положении, в котором он не принимает самостоятельные решения, то он начнет подчиняться, даже незаметно для самого себя, приказам, которые вбрасываются в него извне. Этот процесс очень подробно описал Бруно Беттельгейм в своей книге «Просвещенное сердце». У людей в описанных жизненных обстоятельствах постепенно угасала сознательная деятельность, и они переключались на внешние приказы. В лагерной терминологии он называл таких заключенных «стариками», «живыми трупами». Детально прописанный распорядок дня, полностью регламентированное общение, отсутствие нестандартных внештатных ситуаций, обстановка внешней убогости – все это неизбежно приводило к угасанию мыслительной деятельности. Нечто подобное происходит и в настоящее время в бизнесе, где жесткая стандартизация ведет к замедлению работы сознания. Другой момент – это постоянный страх. Для того, чтобы подавить способность человека размышлять, необходимо держать его в состоянии возбуждения доминирующей идеи. При этом отпадает даже надобность зомбировать человека, его достаточно какое-то время продержать в определенной обстановке. Поэтому, например, некоторые специалисты-психиатры выступили против двухгодичного пребывания в Вооруженных Силах новобранцев. Для сокращения срока службы была объективная причина: два года – достаточный срок, чтобы у человека сформировались глубокие и значимые связи, которые при возвращении в обычную гражданскую жизнь приводили к сложностям с переключением на учебу, семейную жизнь. Над заключенными довлел постоянный страх перед расстрелом, перед приведением в исполнение какой-либо угрозы. Тот же принцип действует и в современных компаниях, а теперь и в стране. Так, в некоторых концернах «западного образца» могут использоваться те приемы, которые после концлагерей были взяты на вооружение в сектах. ?Например, это страх увольнения, подавление системой через погружение в обстановку разноплановых задач, когда человеку трудно ориентироваться, потеря сосредоточенности. В лагерях это была бессмысленная работа, которая имела разрушительный эффект. Заключенных заставляли пилить лед, ведрами черпать воду из одной полыньи в другую, таскать камни, рыть ямы голыми руками. ? При отсутствии смысла выполняемой работы мозг блокируется. В современной жизни это с успехом заменяется бессмысленным бумагооборотом. Тонны отчетов, презентаций, десятки электронных писем приводят к моральному опустошению и апатии. И в лагерях, и в современной жизни речь идет о жестком контроле тех областей жизни, которые, казалось бы, отношения к делу не имеют. В частности, Бруно Беттельгейм описывал, что взрослый мужчина перед строем заключенных должен был брать у офицера СС разрешение, чтобы сходить в туалет, а также детально описывать то, что он потом в туалете делал. Это унижало человеческое достоинство. Как это применимо к современности? Теория социальной турбулентности Подобные тенденции мы наблюдаем и в современном мире. Например, те же приложения с геолокацией, которые являются частью программ различных компаний и сервисов, позволяют точно определять местоположение пользователя, вплоть до помещения или даже стеллажа, к которому он подошел. А некоторые начальники вмешиваются и в личную жизнь подчиненных. В классических же сектах это обычно делается через унижение. В Соединенных Штатах в 1960-е гг. стали развиваться групповые терапевтические сессии, на которых уже под видом психотерапии выдавалась, в принципе, та же самая технология зомбирования через унижение[7]. Человеку внушали: переступишь через определенные важные в себе пределы – станешь продвинутым, креативным, преодолеешь табу. В итоге люди ломались. Сейчас же, например, человеку могут дать какое-либо задание, которое противоречит его глубинным представлениям о добре и зле, объяснив при этом, что, переступив данное табу, он станет счастливым. В лагерях все эти техники были широко известны. Стоило заставить человека совершить поступок, противоречащий совести, как начиналась его деформация. В условиях нашего времени возникла возможность открыто контролировать человека в обществе. Прошло то время, когда человека нужно было ограждать колючей проволокой и ставить надзирателей. Сейчас функцию надзирателей выполняет страховка, ипотека, жестко стандартизированное образование имногое другое. Идея внешнего контроля переместилась в область документации. В конце Второй Мировой войны была создана рабочая группа по исследованию травматического эффекта стратегических бомбардировок в Германии. Перед группой была поставлена задача усилить эффект бомбардировок с помощью средств пропаганды[9]. Агитационные материалы немцев в годы Второй Мировой войны[10] преследовали ту же цель. Каково было пленным находиться под воздействием информации о военных успехах нацистов (мнимых или реальных)? Нужно было иметь большое мужество, чтобы не сдаться, а продолжать стоять на своем. Впоследствии была разработана идея социальной турбулентности, которая позволяла воссоздать эффект стратегических бомбардировок уже новостными методами. Бомбардировка сообщениями, погружение человека в обстановку полной непредсказуемости, неизвестности, в которой он лишен возможности адаптироваться, резко ограничивает его способность принимать решения. В современном мире люди, погружаясь в новостной поток, оказываются в том же самом положении, что и люди, подвергавшиеся стратегическим бомбардировкам. Сейчас этому способствуют опасность вируса, террористические атаки, военные действия на Ближнем Востоке, климатические изменения, угроза голода, продление карантина, возврат и смена билетов, ситуация неопределенности. Ожидание ужасов осени. Современными средствами был проведен эксперимент, при котором людей погружали в виртуальную реальность, где изменялись параметры существования: например, снежинка могла раздавить плечо, так как весила тонну. Выяснилось, люди могут адаптироваться даже к аномальным ситуациям при условии, что их можно хоть как-то прогнозировать. Но когда условия существования менялись таким образом, что возможность адаптации исчезала, у человека даже начиналась физическая тошнота, хотя все происходило в виртуальной реальности, и он не подвергался реальной опасности. Однако его окружала обстановка, с которой он не мог свыкнуться. Источник: vk.com Комментарии: |
|