Алкснис и Рейнольдс: Бихевиоризм, энактивизм и феноменология

Критики могут сказать, что энактивистский бихевиоризм — это неправдоподобное сочетание, поскольку энактивизм в долгу перед феноменологией, а их методологии различаются. Феноменология противостоит некоторым формам бихевиоризма, особенно Уотсону, чьи работы, однако, не принадлежат радикальному, молярному или логическому бихевиоризму. Безусловно, современный энактивизм обязан феноменологии — философы Хутто и Маин (2013) являются исключением.

Холистические позиции, например, бихевиоризма Райла, сами опираются на Хайдеггера и Гуссерля. Еще, энактивизм как часть науки и хотя бы мягкого натурализма должен заниматься вопросами, которыми не занимается классическая трансцендентальная феноменология. Традиция претерпевает изменения, и в этом процессе энактивистский бихевиоризм обретает смысл. Ни одна из рассматриваемых теорий — бихевиоризм, феноменология и энактивизм — не привержены строгому научному натурализму и позитивизму. И хотя бихевиоризм возник в естественно-научном контексте — это скорее прагматическая, а не позитивистская позиция (Баум, 2016).

Аспекты бихевиоризма заметны в классической феноменологии, но, к удивлению, вдохновленные феноменологией современные философы редко упоминают теоретиков бихевиоризма, или вовсе отрицают всякую связь (Романо, 2016; Галлахер, 2017, стр. 69-70; Моррис, 2010; Томпсон, 2007, стр. 50; Ноэ, 2004, стр. 32-33). В их позициях есть очевидная связь с бихевиоризмом, но они держат дистанцию или иногда критикую соломенное чучело бихевиоризма: их оппонент либо не имеет четких характеристик, либо никак не связан с холистической традицией радикального, молярного или райловского бихевиоризмов.

Феноменология и бихевиоризм обращаются к поведению как к противоядию от наследия картезианства и материализма и поддерживают подобия прямого социального восприятия намерений и эмоций. Они разделяют взгляд «первенства восприятия», в котором высшие формы познания находятся в контексте. Эти взгляды лучше сочетаются с подходами «снизу вверх», а не «сверху вниз», что согласуется с превосходством «онлайн познания» над «оффлайн познанием» — перовое подразумеает активное взаимодействие, а второе — пассивную рефлексию (Уиллер, 2005, стр. 12-13).

Финальные сходства феноменологии и бихевиоризма — привычка и знание-как, вместо распространенного в когнитивной интерпретации декларативного знания [см. функциональный анализ знания, — прим. пер.]. Они не представляют бихевиористскую онтологию сознания и познания, точно не редуктивную или ненасыщенную. Наоборот, они многое раздлеяют с холистическим бихевиоризмом, который развивает взгляд на человеческую мотивацию и поведение без принимаемого современной философией дуализма в причинности — «есть механические причины, а есть ментальные».

Отголоски холистического бихевиоризма в феноменологии

Полное рассмотрение тезиса об объяснении ментальных и интенциональных состояний поведением у Мерло-Понти затрагивает сексуальную интенциональность из «Феноменологии восприятия». Хьюберт Дрейфус доработал несколько важных концептов Мерло-Понти — его работа заслуживает внимания, на которые стоит обратить внимание.

Мерло-Понти (2012) акцентирует воплощенную интенциональность, в том числе взаимодействие с миром через развитие телесных навыков и способностей — практическое ноу-хау, а не «знание о». Люди часто не осознают напрямую такую двигательную интенциональность — предрефлексивную телесную ориентацию или взаимодействие с миром, посредством которого реализуется внимание к определенным объектам, например, в визуальном поле.

Эти телесные привычки не являются случайными простыми механизмами или дискретными реакциями. Они возникают из исторического и культурного контекста и предстают понятными в терминах того или иного интенционального проекта, даже если концептуализация самого агента отличается.

Развитие привычек сопровождается появлением навыков, в которых отчетливее прослеживается культурное и нормативное изменение (ср. Сакс, 2014). В этой модели заметен холизм и нечто, похожее на цикл «убеждение-желание-восприятие», который считали проблемой бихевиоризма со времен Патнэма (Роулендс, 1991): этот цикл в человеческом поведении динамичен и сложен — нельзя выявить номологическую связь между конкретным ментальным состоянием, вроде боли, и поведением. Дело в том, что поведение зависит не только от ощущения боли, но и от набора убеждений о том, как стоит выражать боль, а как — нет, от негласных норм общества, наблюдаемых как социальные практики, и от истории индивида [см. статью про боль как поведение в социальном контексте — прим. пер.]. Это справедливое замечание, но мораль в том, что ошибочен редуктивный бихевиоризм, а не бихевиоризм вообще.

Философы в духе Мерло-Понти помогают переосмыслить цикл «убеждение-желание-восприятие» с помощью бихевиористских идей. Например, в его воплощенном объяснении восприятия объекты не бывают нейтральными и зависят от контекста: при восприятии объектов на предрефлексивном уровне у человека возникает запрос в терминах возможного поведения, которое отражает его проекты в мире на длительных промежутках времени, а не мгновениях; и физических способностей, приобретенных с тренировками — ловких или неуклюжих. Восприятие тесно связано с подвижностью и действием, что акцентирует книга Альва Ноэ «Действие и восприятие» (2004), а также с обучением и тренировкой и навыкам. Восприятие имеет нормативный и культурный аспект.

Многообразие возможных активностей, которые задают практический вектор, наделяют целью, привлекательностью или отталкиванием, наполняет силовыми линиями или негласными значениями, неясно расшифровываемые телом, — Клод Романо, 2016, стр. 339.

Понять этот взгляд и его связь с холистическим бихевиоризмом помогает «интенциональная дуга» Мерло-Понти. Дуга — больше, чем просто поведение; она связана с «прошлым, будущим, социальным контекстом, физической средой, идеологической и моральной ситуациями» (Мерло-Понти, 2012, стр. 137).

Хьюберт Дрейфус говорит о появлении интенциональной дуги в терминах холистического бихевиоризма при объяснении копинга и приобретения навыков. Используя идеи Мерло-Понти об интенциональной дуге, Дрейфус (2002a) руководствуется простой идеей о возникновении интеллекта через «все более точную дискриминацию ситуаций и соответствующие реакции на каждую» (2002b, стр. 367). Эти тонкие различия ведут к «оптимальному гештальту» или «максимальной хватке», которые направляют поведение и наделяют его смыслом. Мерло-Понти перенял идею интенциональной дуги у немецкого психопатолога Франца Фишера, но интерпретация Дрейфуса выделяет отголоски бихевиоризма в складывающейся картине интеллекта.

В своей первой книге Мерло-Понти «Структура поведения» сосредотачивается на структуру, форму или гештальт поведения животных и людей. Он критикует бихевиоризм Уотсона (1913) за атомистическое объяснение рефлексов — уход от холистического понимания организма и контекста. Однако в его работе поведение — это ключевое понятие, которое объединяет в себе ментальное и физическое.

Некоторые авторы заметили связь работ Мерло-Понти c Мидом (Розенталь и Буржуа, 1991) и Райлом (Джексон, 2011; Эванс, 1983) за счет преуменьшения их вклада в бихевиоризм. Проведенные им взаимосвязи справедливы, но важнее принять нередуктивный бихевиоризм. Как признает сам Мерло-Понти, работа Эдварда Толмена имеет столь же серьезное значение.

Наработки Райла в «Понятии сознания» и «Дилеммах» тоже не сводятся к ментальным или физическим фактам. Райл и Мерло-Понти переосмысливают дилемму о причинной связи интенциональности, сознания и жизненного опыта с поведением или возможной редукции перечисленного к поведению. Мерло-Понти видит взаимную причинность между этими уровнями, похожую на взаимосвязь концептов Гибсона о запросах и аффордансах.

Нередуктивный бихевиоризм и некартезианская феноменология исследуют взгляд, который не укладывается в причинностный дуализм. В более поздних работах, например, «Детская психология и педагогика: лекции Сорбонны 1949-1952», Мерло-Понти продолжает положительно говорить о бихевиоризме, в частности о молярном бихевиоризме Толмена, который по словам Мерло-Понти рассматривает поведение во всей полноте и с учетом экономических и исторических обстоятельств, предоставляя ресурсы на «Реализацию начального проекта бихевиоризма Уотсона» (Мерло-Понти, 2010, стр. 343).

Прочтение Хайдеггера Дрейфусом выделяет навыки и поглощающий нерепрезентационный копинг. Для него навыки и поглощенный копинг — это «склонность реагировать на ситуации соответствующим образом» (Дрейфус, 1990, стр. 117). Идеи Дрейфуса об «оснащенности», или подручного использования инструментов, вроде молотка, в социальном контексте, полностью холистичны. Невозможно объяснить инструмент неинтенциональным и ненормативным способом, как хочет редуктивный бихевиоризм. Дрейфус считает Хайдеггера бихевиористом (Дрейфус, 1990, стр. 147), когда опирается на предрасположенность реагировать. Не ясно, насколько такое прочтение Хайдеггера в целом удовлетворительно, но оно выделяет важную часть «Бытия и Времени». Даже Райл признавал это, сначала в своей ранней карьере, когда он опирается на хайдеггеровское разделение подручного и наличного в собственных объяснениях декларативного и процедурального знаний; затем в поздней карьере, когда уделяет две из пятнадцати страниц автобиографического эссе феноменологии (ср. Томассон, 2002; Чейз и Рейнольдс, 2017).

Современный бихевиоризм и энактивизм

Аутопоэизс в энактивизме Эвана Томпсона опирается на работу Мерло-Понти отличным от Дрейфуса образом, но он все еще считает, что ловкая активность — не причина опыта, а сам этот опыт (Томпсон, 2007, стр. 256). Это возвращает к идее энактивизма, который поддерживает теорию идентичности сознания и поведения и имеет четкую связь с согласующимися с Райлом формами бихевиоризма, где наблюдаемое интеллектуальное поведение — это работа сознания.

Однако, как Галлахер и другие, Томпсон отрицает эту связь. Он говорит, что, в отличие от бихевиоризма, перцептивный опыт опосредован искусным овладением, которое находится между сенсорным стимулом и двигательной реакцией (2007, стр. 256). Разумеется, Райл говорил о том же, но считал, что этот взгляд поддерживает бихевиоризм, а не противоречит ему. Зависимость восприятия от контекста — зерно для бихевиористской мельницы.

Такой взгляд дополняет перспективу расширенного бихевиоризма. Когнитивные подходы оспаривают редуктивный или молекулярный бихевиоризм и указывают на нищету стимула, которого недостаточно для объяснения сложного поведения. С когнитивной точки зрения для объяснения интеллекта необходим язык, репрезентации, симуляции, воображение, имплицитные или эксплицитные выводы и размышления в решении задач.

Но в современном энактивизме и бихевиоризме — логическом, молярном или радикальном — стимул не является «нищим»; за стимулами стоят потоки взаимодействий. Любые реакции или действия необходимо понимать как активности в контексте онтогенетической и филогенетической историй организма, сложной взаимосвязи сиюминутных обстоятельств и последствий поведения, включая социальные корреляции — работающие через других людей.

Критика бихевиоризма, в основном направлена на его грубый вариант — никто не стремится защитить ее, и именно ее «вытеснил» когнитивизм. Сегодня, возможные друзья бихевиоризма продолжают атаковать его карикатурную версию.

Детальный разбор холистического бихевиоризма провозглашает его ренессанс. Различие энактивизма и воплощенного познания с современным бихевиоризмом в их социальных и исторических обстоятельствах — обе позиции полагаются на «тело в ситуации» для объяснения интенциональности. Классические и современные эмпирически ориентированные версии феноменологии похожи на взгляды бихевиористов — вопреки частому мнению, они дополняют друг друга. Вопреки тому, что они заявляют, многие современные позиции опираются на сложные версии бихевиоризма и любое развитие в этих областях делает вклад в холистический бихевиоризм. Бихевиоризм неуязвим перед любой популярной критикой, а взаимосвязь упомянутых подходов полезна для конкуренции с когнитивизмом и нейроцентризмом без отсылок к ненатурализму.

Текст: Вероника Пачина и Тимур Курицын.Оригинал: Alksnis, N., & Reynolds, J. (2019). Revaluing the behaviorist ghost in enactivism and embodied cognition. Synthese, 1-23.

Источник: m.vk.com

Комментарии: