Живя ежедневную жизнь, мы движемся сквозь череду переходящих друг в друга событий и ситуаций.

Живя ежедневную жизнь, мы движемся сквозь череду переходящих друг в друга событий и ситуаций. Повторяющиеся ситуации разнесены во времени и слиты с соседними в привычно текущий плавный поток. И временная разнесенность ситуаций, и их бесшовная вшитость в гладкую ткань повседневности могут становиться залогом отсутствия какого-либо удивления, внимания или рефлексии.

Можно раз в несколько дней смотреть видео с психиатрами и психотерапевтами на ютубе, читать их профили на b17, пролистывать их посты в инстаграме, оценивать страницы вк.

Можно ходить на лекции, на осмотры пациентов, проходить практику, сдавать экзамены и работать.

Но пока мы не поместим каждый интересующий нас кадр каждой ситуации на один ментальный стенд перед глазами разума, чтобы воспринять все множество кадров целиком и далее проанализировать их по деталям — мы можем не заметить ничего особенного. И никогда не испытать таких эмоций и такого полноценного осознания, какие возникают при обобщающей целенаправленной рефлексии.

Чтобы осуществить такую рефлексию, мы должны нарушить привычное течение и сделать разновременное – синхронным, раздельно переживаемое – едино осмысленным.

Мы должны определить границы интересующих нас кадров, предощутив и предпоняв их общность и примерную структуру, изъять их из общего потока каждого дня и выложить перед собой, поместить их в единое поле категориального осмысления.

В случае ютуба все несколько проще: хотя нам нужно было предпонять общность и поэтому задаться целенаправленным поиском, дальше нам уже не нужно рассчитывать на память и держать в уме все кадры и все детали.

Мы берём и вырезаем их вручную, а не метафорически. И делаем видео из нужных кадров.

Далее выделяем все исследуемые параметры и строим многоосевое описание изучаемой структуры.

Локации, вещи, телодвижения, мимика, поза, интонации, речевые конструкции, названия видео и прочее.

То же самое можно сделать с текстами: взять полтыщи интернет-психологов, психотерапевтов или психиатров, просмотреть их профили на предмет самоописания, представления себя, выделить повторяющиеся структуры и детали, сформировать наиболее частотный типаж, отложить далее на каждой его оси встречающиеся вариации.

Далее можно исследовать, как сложились эти способы самопредставления, какое впечатление они призваны производить и какое на кого производят.

То же касается любых привычных форм жизни и структур взаимодействия, которые обычно реализуются и воспринимаются, но не анализируются.

Любое самостоятельное исследование может быть ценно уже тем, что вместо нерефлексивного проживания постоянно стирающего память потока событий мы, совершив осознанное усилие, делаем этот поток не поглощающей нас средой, но материалом в наших руках.

Теперь мы не встроены в единственный кадр вечно текучего здесь-и-сейчас, но держим всю киноленту перед глазами.

Из позиции влекомых неизвестными силами и причинами мы переходим в мета-позицию, где анализируем эти силы и себя как прошлого участника созданных ими событий.

Теперь все то, что казалось само собой разумеющимся и естественным, предстает перед нами как сомнительное, проблематичное, требующее объяснений.

Цельное впечатление дробится на множество составных элементов и силовых линий организации. Рефлексирующий разум подробно и долго реконструирует то, что было дано нам в секундном ощущении, мимолётном чувстве, мгновенном распознавании.

Это и есть интеллектуальный арт-хаус. Психоделический распад привычной очевидности.

Позиция исследователя — это позиция, в которой всё перестает иметь основания само-по-себе. Всё перестает иметь привычный вид и смысл. Все до-исследовательские категоризации и оценки развоплощаются. Старые способы мышления деконструируются, приостанавливаются, изымаются. В дело вступают новые. Содержания проживаемого мира и сама его природа преображаются: теперь они являются чем-то другим, имеют другие смыслы и значения, вписаны в другие структуры и отношения.

И сами восприятия, и их интерпретации становятся другими. Оказывается, ранее они воспроизводились автоматично и безальтернативно. Теперь же возникает пространство осознания, пространство свободы.

Перестав ходить по бесконечным городским улицам, где каждый поворот, вывеска, указатель, интересный фасад задают следующий ближайший шаг, следующий частный выбор – мы смотрим на карту города и воссоздаем весь наш путь в едином поле сознания. Мы выходим из мира повседневных действий и восприятий, организованного как бесконечная серия фреймированных фрагментов, и вступаем в позицию исследования, теоретического осмысления.

В наших силах сменить саму теорию и переопределить все прошлые содержания, переназначить их значения, преобразить их сущность и поместить в иные структуры. Пока мы делаем это осознанно и рефлексивно, отдавая себе отчет в том, какими категориями мы пользуемся, в каких отношениях между собой внутри общей концепции они состоят, с чем именно в мире и по каким принципам мы их соотносим – мы сами пересоздаем и переосознаем мир. В противном случае он создается и осмысляется хаотическим потоком категоризаций и смыслонаделений, обосновать которые и увязать их в одну теорию – или череду попеременно использованных теорий – мы не можем или не пытаемся.

В таком смысле строгость мышления, рефлексия используемых мыслительных категорий и их оснований, выявление собственных верований и убеждений, становящихся контекстом или фундаментом осуществляемых размышлений, отслеживание границ применимости разных концепций и моментов переключения между ними – это залог сохранения мира, или разных миров. И сохранения ориентации в нем и его содержаниях, создаваемых внутри тех категоризирующих и смыслонаделяющих систем, которые актуализируются в данный момент наблюдателем и участником этого мира.

В конечном счете, это и залог сохранения стабильности самого мыслящего, чувствующего и живущего Я. Не единственнный, но один из.

Источник: vk.com

Комментарии: