Всегда и всюду в философии, где имеет место вопрошание о бытии, с неизбежностью встает и вопрос о противоположности его - ничто.

Всегда и всюду в философии, где имеет место вопрошание о бытии, с неизбежностью встает и вопрос о противоположности его - ничто. В истории мысли мы находим тому немало подтверждений. И каждый раз, когда позитивно-спекулятивная философия обращалась к этой теме, она вынуждена была признать (в некотором смысле, совершая над собой насилие), что вопрошаемое "ничто" не есть совершенное, т.е. лишенное существования Ничто, абсолютное небытие, что оно противостоит чему-то и противостоит как равноправное. "Существующее существует не более, чем несуществующее", - утверждал Плутарх. Демокрит отождествлял "ничто" с пустотой, без которой не могла бы существовать материя. Гераклит считал небытие необходимым условием любого рода существования как определенного момента в процессе вечного становления и изменения сущего: нечто появляется и в самом уже "обнаружении себя" содержит свое исчезновение, и в нем - рождение чего-то другого, - следовательно, все вещи существуют и не существуют одновременно, а "бытие" и "небытие" - одно и то же. Софист Горгий трактовал "ничто" как "бытие" и "небытие" - одно и то же. Софист Горгий трактовал "ничто" как противоположность и оборотную сторону элейского бытия. Парменид отрицал существование небытия ("Бытие есть, небытия нет"); однако, раз допустив мысль (и только мысль, ведь в действительности небытия не существует) о невозможности небытия и - через это отрицание - о самом небытии, он своим же последующим тезисом ("Одно и то же есть мысль и то, о чем мысль существует", т.е. бытие) косвенным образом опроверг первоначальное отрицание: если всякая мысль бытийна в том смысле, что она с необходимостью и закономерностью высказывается о бытии, то, следовательно, это справедливо и по отношению к такой мысли, которая высказывает небытие, выносит суждение о нем и через это допускает его к существованию, т.е. как мысль "существует о" небытии, - разумеется, с неизбежностью его отрицая.

Основоположение платоновской философии (об умозрительно постигаемой реальности и противостоящим ей эмпирическом "небытии", в котором обречены прозябать "ненавистники разума") получило развитие в учениях средневековых мистиков и схоластов. Ненавистник разума был переименован в "грешника", "безбожника" - ненавистника Бога. Его земная жизнь (без веры, без Бога) названа "ничтожной", божественное приравнено ко "всему, что по истине есть, было и будет". Так древнегреческая дистинкция "ничто/бытие" восстанавливается в новом качестве в средневековой мысли.

(...) Экзистенциальная философия ХIХ-ХХ вв. в критике "умозрительной мудрости" и рационализма пошла еще дальше средневековой мистики. Она отказалась связывать бытие с мышлением, существование отождествлять с представлением и вовсе отвернулась от Платона. Истина, говорил Кьеркегор, это не то, что ты знаешь, а то, что ты есть, истину нельзя знать, в истине можно быть - или не быть. Но тут неожиданно в само бытие, в это "есть" (действительное существование всякого сущего всегда есть, в отличие от таких иллюзорностей, как явленность и представленность сущего) какими-то таинственными путями вновь прокралось "ничто". "В основании человеческого бытия приоткрывается Ничто", - пишет Хайдеггер. "Ничтожение не случайное происшествие, а то отталкивающее отсылание к ускользающему сущему в целом, которое приоткрывает это сущее в его полной, до того сокрытой странности как нечто совершенно Другое - в противовес Ничто". Это "отталкивающее отсылание" есть переживание бытия, бытийствование, и оно же - "ничтожение". По всему видно, что Хайдеггер (в отличие от Сартра, противопоставлявшего ничто и бытие как две несовместимые компоненты - как мышление и реальность, сознание и пространство, в котором сознание существует (экзистирует) и которое служит ему фоном) ведет речь о чем-то вполне конкретном, исключительном, а именно о том "ничто", которое, как ничто сущего, как его, сущего, трансценденция и превосхождение, "есть одно и то же с бытием". Человек оберегает "ничто", "держит место для совершенно Другого ко всему сущему свободным, так чтобы в его открытости могла иметь место такая вещь, как присутствие (бытие)". Если у Сартра "ничто" обозначает человека, то у Хайдеггера в его фундаментальной онтологии оно фигурирует как второе имя для бытия, как указание на нетождественность бытия сущему (миру объектов и их отношений) и намек на особый способ, каким оно проявляется - выходит наружу, высвечивается и осознается в этом мире.

Из сказанного с очевидностью вытекает, что нигде в философии - ни в доктринах элеатов и стоиков, ни в средневековой мистике, ни в экзистенциализме - "ничто" (если оно вообще допускается к рассмотрению) не мыслится как самодостаточная, "субстанциальная" величина, а всегда в противоположность чему-то действительно субстанциальному, всегда в связи с тем, что разумеется под "бытием".

(...) "В привязанности человека к миру, - пишет Камю, - есть нечто более сильное, чем все беды мира. Тело... отступает перед небытием. Мы привыкаем жить задолго до того, как привыкаем мыслить". Человек, "привязанный к миру", предпочитает, по выражению Камю, "уклоняться от смерти", не замечать ее. Точно так же позитивный философ, "привязанный к сущему", избегает "ничто", уклоняется от продумывания этой неонтологизируемой категории. Позитивная (религиозная, политическая, философская, научная) мысль ставит своей целью освобождение человека от страха перед смертью и небытием, преследует достижение эвдемонистического покоя. Она игнорирует эту центральную для экзистенциального нигилизма проблему, оставляет вопрос "быть или не быть?" в принципе без ответа. Страх перед смертью, таким образом, здесь не переживается, а преодолевается. Даже если позитивная философия не предлагает нам разумного истолкования смерти (а такое истолкование, к слову сказать, всегда сводилось к отрицанию действительного значения данной темы), она все же, признавая смерть чем-то в высшей степени бессмысленным и несправедливым, оставляет нам надежду на преодоление этой бессмысленности силой абсурдной веры ("для Бога все возможно"). И в том, и в другом случае побуждение к продумыванию смерти уступает место интенциональной привязанности к сущему, к бытию.

Позитивная классическая философия вопрошает об истине бытия, переводя бытие в "бытие" (т.е. в понятие) и представляя истину обязательной, необходимой, универсальной. В том, что ответ ищется и находится, - позитивность позитивного нарратива. Негативная экзистенциальная философия ставит вопрос не об истине бытия, а о смысле существования, приравнивая бытие к человеческой жизни, к существованию - "здесь" и - "вот". Негативность негативной философии в том, что она, во-первых, отрицает истину бытия (истину разумного представления о бытии как абсолютной и универсальной тотальности, то есть как логической единицы), и, во-вторых, прямо или опосредованно отрицает осмысленность существования человека в мире, - вернее, оставляет без положительного ответа вопрос о смысле.

Бытие и смысл образуют своего рода негативную антитетическую оппозицию; у Камю это - два "термина" неразрешимой "абсурдной дилеммы". Есть мир, который существует по своим законам и который представляет-собой-нечто-для-человека, и есть человек, который имеет (мог бы иметь, по крайней мере) свое представление о мире, который руководствуется в жизни своим опытом и разумением. Бытие - и смысл, реальное - и идеальное, мыслимое, воображаемое. Между тем и другим существует взаимоисключающая связь, негативная зависимость: одно исключает другое. Абсурд проявляет себя в этом нигилистическом "разладе", несовпадении смысла и бытия. На определенном этапе философского опыта обнаруживается, что всякий смысл имеет отношение к бытию лишь в той мере, в какой мыслится бытийным, что бытие реальное связано с мыслимым смыслом не более, чем театральные декорации - с ролью актера. Становится очевидным, иначе говоря, что смысл, каким бы бытийным он ни мыслился, есть всегда смысл представления о бытии, а не действительный смысл бытия. "Этот разлад между человеком и его жизнью, актером и декорациями и есть чувство абсурда".

(...) Фундаментальная настроенность абсурдного теоретика - сомнение и ностальгия: сомнение в достоверности, легитимности смыслопознания, и ностальгия по смыслу, который не был бы просто смыслом, просто идеей или представлением о чем-то. Позиция, занимаемая абсурдным философом (нигилистом), промежуточна: это позиция "между" - между смыслом и бытием, бытием и ничто, жизнью и смертью. Нигилист достаточно недиалектичен, чтобы не быть редукционистом; проводя различения принципиальных концептов и установок, он не стремится к их разрешению и примирению, к легитимации одной установки за счет другой. Наоборот, он видит свою задачу в том, чтобы, планомерно наращивая множественность и способствуя эскалации противоречий, последовательно избегать подобных решений, т.е. (по Камю) "хранить изначальную верность абсурду", поскольку абсурд - несогласие, несовпадение альтернатив, интенциональный раскол - является необходимым условием возможности экзистенциального опыта и познания. Смысл философствования нигилиста - в различении мотивов и отсрочке решения.

Камю сам демонстрирует в своих сочинениях (собственным рассуждением) образец такого "ни к чему не обязывающего", бесцельного философствования. Следуя проекту различения и отсрочки, "храня изначальную верность абсурду", он в каждом конкретном проблематическом случае при исследовании проблемы старается держаться одного верного правила: именно исследовать, а не судить и разрешать. В своей метафилософской рефлексии он придерживается стратегии чистой индуктивной констатации и вопрошания, т.е. сводит философствование скорее к постановке вопросов, навеянных жизненным опытом, нежели поиску ответов на них; он не предлагает никаких окончательных выводов, отказывается от конструирования философских систем. Концепты его пост-позитивной доктрины (см. разделы "Философское самоубийство" и "Творчество без расчета на будущее" в эссе "Миф о Сизифе") представляют собой, можно сказать, наиболее полную, последовательную и исчерпывающую реализацию изначальных идейно-смысловых предпосылок экзистенциального нигилизма. Здесь, в рамках "абсурдной" экзистенциальной философии, находит свое завершение и абсолютное выражение нигилистическая, деконструктивная мысль.

Экзистенциальная философия и нигилизм // Джохадзе И.

Источник: kassandrion.narod.ru

Комментарии: