Ум в движении. Как действие формирует мысль

Почему жесты помогают нам думать? Как с пространством соотносятся язык и речь? Как развивались рисование, картография и дизайн? Свою книгу «Ум в движении. Как действие формирует мысль» когнитивный психолог Барбара Тверски посвятила пространственному мышлению, которое включает в себя конструирование «в голове» и работу с образами в отношении не только физического пространства, но и других его видов — пространств социального взаимодействия и коммуникации, жестов, речи, рисунков, схем и карт, абстрактных построений и бесконечного поля креативности. Ключевая идея книги как раз и состоит в том, что пространственное мышление является базовым, оно лежит в основе всех сфер нашей деятельности и всех ситуаций, в которые мы вовлекаемся.

Карты в умах: когнитивные коллажи

Потрясающие исследования клеток мест и клеток решетки убедительно доказали, что в мозге нет ящика с когнитивными картами, откуда он извлекает их по необходимости. Когнитивные карты создаются и переделываются на ходу из фрагментов, распределенных по мозгу. Клетки решетки представляют пространственные отношения, но не точно, а приблизительно и относительно системы ориентиров, постоянно изменяющейся с изменением исследуемого окружения. Люди без малейших усилий собирают разрозненные фрагменты, чтобы ориентироваться в пространстве или выносить суждения. Мы, впрочем, при составлении ментальных карт отнюдь не ограничиваемся собственными изысканиями, своими клетками места и решетки. Мы прибегаем к воспоминаниям о конкретных местах, в которых побывали, или о путях, которыми перемещались, но помимо этого — к описаниям мест и путей в рассказах и их изображениям на картах. Сейчас к нашим услугам мобильные телефоны и дополненная реальность, и кто знает, какие еще возможности появятся у нас в будущем. Люди могут пользоваться пространственными схемами, общим представлением о планировке больших и малых городов не только в собственном регионе и стране, но и в других.

Однажды я посетила один за другим Прагу и Будапешт и поняла, что у них одна карта: река, текущая по оси «север — юг», старый город и замок на западном берегу, а также «новый» город и музей ар-нуво на восточном. Я не могла бы сделать эти карты взаимозаменяемыми при поиске замков и музеев, но оказалась в состоянии использовать общие схемы, чтобы понять планировку городов. У японцев есть особый способ организации городского пространства — с разбивкой на квадранты, названные по схеме «север — запад, север — восток, юг — запад, юг — восток», причем каждый квадрант делится геометрически на меньшие единицы, поименованные по определенной системе. Поняв эту структуру, вы оцените остроумную и прозрачную систему адресов Японии, разительно отличающуюся от западных систем.

Принимая решения в ходе навигации, оценивая расстояние или направление либо рисуя карты, люди могут выдвигать как эксплицитные, так и имплицитные умозаключения. Это делает пространственное суждение и навигацию аналогичными решению любой проблемы: собрать всю информацию, представляющуюся существенной, и попытаться ее осмыслить.

Пространственное мышление, абстрактное мышление

Здесь кроется причина возникновения своего рода прокси, с помощью которых люди оценивают расстояния и направления в пространстве или рисуют примерные карты пространства. Подобно нашим репрезентациям тела и пространства вокруг тела, суждения о расстояниях и направлениях являются не случайными возмущениями физических параметров, а систематическими искажениями под влиянием прокси и процессов их создания. То же относится и к суждениям о более обширных пространствах, которые невозможно увидеть из нашего нынешнего местоположения. Это существенно само по себе, но становится еще более важным, потому что искажения пространственных суждений непосредственно проявляются в погрешностях социальных и когнитивных суждений согласно Пятому закону когниции: познание отражает восприятие. Ранее при разговоре о пространстве вокруг тела мы отметили, что ум создает пространственные схемы, чтобы постоянно отслеживать, где находятся вещи относительно друг друга. Эти пространственные схемы являются, по сути, сетями и могут использоваться для отслеживания отношений внутри любого комплекса идей: идеи в концептуальных пространствах подобны местам в реальных пространствах. […]

Вращение

Мы узнаем, как люди понимают пространство, из их суждений, предположений, решений и рисованных от руки карт. Давайте подробнее рассмотрим эти задачи, их результаты и следствия. Нашей отправной точкой станут процессы восприятия, искажающие суждение, — процессы, коренящиеся в гештальт-принципах организации восприятия: общая судьба и группировка. Принцип общей судьбы описывает ожидание того, что связанные объекты должны быть одинаково ориентированы. Если наклонился один, наклонятся все. Согласно принципу общей судьбы, наклон, или ориентация, географической сущности должен быть близок ориентации ее системы координат. Для географической сущности системой координат является охватывающая ее структура, в данном случае классические направления по сторонам света. Это предполагает, что ум должен мысленно так повернуть географическую сущность, чтобы ее ориентация приблизилась к ее системе координат, а именно — сторонам света. Естественно, мир не развивался в соответствии с ожиданиями группировки или общей судьбы; его эволюцией управляли другие силы.

Оказывается, многие (если не большинство) географические сущности, такие как Южная Америка, Италия, Лонг-Айленд, область залива Сан-Франциско и Япония, наклонены относительно охватывающей их системы координат, сторон света. Охватывающая система координат может быть приблизительным прокси истинной ориентации — именно приблизительным. Люди представляют Милан на севере, а Неаполь — на юге Италии, и это верно, хотя Неаполь, стоящий на Средиземноморском побережье Италии, смещен далеко на восток от Милана и даже Венеции на Адриатическом побережье страны.

Чтобы узнать, использует ли ум принцип общей судьбы, хотя география ему не подчиняется, мы разработали географические опросы, специально созданные так, чтобы заставлять людей ошибаться. В одном из них группе студентов из Стэнфорда предлагалось провести линию, указывающую направление от Стэнфорда, расположенного в западной части залива Сан-Франциско, к Беркли, который находится на его восточном побережье. Других студентов этого университета попросили начертить линию в направлении из Стэнфорда, лежащего в удалении от океана, к Санта-Крузу на тихоокеанском побережье. Область залива Сан-Франциско в действительности наклонена относительно оси «север — юг».

Несмотря на то что истинное расположение городов можно было видеть на дорожных картах, которыми тогда пользовались, и на картах погоды, публикуемых в ежедневных газетах, значительное большинство студентов, живших в этом регионе, ответили неправильно.

Большая их часть начертила линии, согласно которым Стэнфорд находится западнее Беркли, а Санта-Круз — западнее Стэнфорда. И то и другое неверно. Неправильные ответы проистекали из поворота главной оси области залива так, что она становилась ближе к оси «север — юг», чем была в действительности. Область залива Сан-Франциско на самом деле ориентирована практически диагонально относительно сторон света, но человеческий ум поворачивает ее, приближая к вертикали по отношению к оси «север — юг». В ходе неформального тестирования итальянской аудитории большинство подняли руки в ответ на вопрос, считают ли они, что Неаполь (западное побережье Италии) расположен к западу от Венеции (восточное побережье Италии). Эти итальянцы ошиблись и были очень удивлены. Вот и жители области залива Сан-Франциско с изумлением узнали, что Беркли расположен западнее Стэнфорда, а Пало-Альто западнее, чем Санта-Круз.

Аналогичным образом люди мысленно располагают Южную Америку вертикально; ее истинная ориентация кажется им заваленной на бок. Когда студентам дали силуэтное изображение Южной Америки и предложили разместить материк в квадратной рамке, ориентированной с севера на юг, значительное большинство «выпрямили» его. Можете проверить собственную память. Затем мы показали студентам новые, самодельные, карты, на которых географические объекты были наклонены относительно канонических осей. Как и следовало ожидать, когда участников исследования попросили вспомнить направления между парами городов или сориентировать карту по памяти, они ошиблись в направлении вращения из-за использования сторон света в качестве прокси истинной ориентации. Мы обнаружили ту же ошибку, предложив испытуемым пятна, напоминающие карты. При тестировании школьников происходило то же самое; в отношении этой ошибки между детьми и взрослыми нет различий.

Выравнивание

Один из ключевых гештальт-принципов организации — группировка похожих вещей. Объекты, находящиеся в тесной близости, воспринимаются как группа — подобно объектам, сходным по определенному атрибуту, такому как форма, цвет или размер. Вот еще один географический блиц-опрос из нашего эксперимента. Что южнее, Рим или Филадельфия? Если вы ответили «Рим», то вы отнюдь не одиноки. Большинство опрошенных дали этот ответ. Их логика ясна, но ответ неверен. Отвечая на этот и множество подобных вопросов, люди, видимо, опираются на субъективную оценку, группируя объекты по их близости. Ум группирует значки «Х» первого ряда в две группы по три, а второго ряда — в три группы по два:

Если группы не вполне выровнены, ум трактует их как фактически выровненные. Это же относится и к крупным географическим объектам, таким как Европа и Соединенные Штаты. Ум группирует и выравнивает их вдоль оси «восток — запад», хотя большая часть Европы лежит севернее большей части США. Филадельфия расположена ближе к северу Соединенных Штатов, Рим находится в южной части Европы, поэтому люди и делают не такое уж беспочвенное предположение, что Филадельфия должна быть севернее Рима. Однако это не так. Группировка работает по оси «север — юг» так же, как по оси «восток — запад». Мысленное выравнивание Соединенных Штатов и Южной Америки заставляет большинство людей говорить, что Бостон расположен к востоку от Рио, поскольку он находится на крайнем востоке США, а Рио — под материковым выступом Бразилии, т.е. не в самой восточной части Южной Америки. Тенденция группировать аналогичные географические сущности была названа выравниванием.

Подобно вращению, пространственное выравнивание проявляется и в других заданиях. Когда испытуемым предложили выбрать правильную из пары карт, где одна была верной, а на другой Соединенные Штаты и Европа изображались более выровненными, большинство предпочло неправильную, но выровненную версию. Та же ошибка проявляется в отношении Северной и Южной Америки. Выбирая между правильной картой и той, где Южная Америка смещена к западу (или Северная Америка к востоку) и находится более-менее под Северной, большинство выбирает неправильную карту, но более выровненную.

Люди совершают те же ошибки вращения и выравнивания, вспоминая новые выдуманные карты или даже бессмысленные пятна, которые не интерпретируются как карты. В их воспоминаниях эти вымышленные карты и пятна предстают более выровненными, нежели в действительности; то же самое относится к «городам», указанным на вымышленных картах. Самостоятельно набрасывая карты знакомых окрестностей, по которым они много раз ходили и ездили, они выравнивают улицы, рисуя их более параллельными, чем в реальности. Это широко распространенные ошибки, которые сохраняются, невзирая на жизненный опыт.

Иерархическая организация

Вы, наверное, заметили, что группировка, восприятие аналогичных вещей как группы, в сущности, помещает их в категорию. Хотя географическое пространство является по большей части плоским, мы, люди, группируем географические сущности в категории, такие как континенты, и подкатегории: страны, затем регионы, затем города, затем городские кварталы. Из плоского пространства умы — или правительства — строят иерархии пространственных категорий. Пространственные иерархии являются партономиями, а не таксономиями. […] Партономии — это иерархии частей, таксономии — иерархии сходств. Города суть части регионов, а регионы — части стран, аналогично тому как пальцы являются частями рук, а руки — частями тел.

[…]

Подобно таксономиям, партономии тоже позволяют делать выводы, но о вмещении, а не о свойствах. Если колено — часть ноги, а нога — часть тела, то колено — часть тела. Прямые измерения расстояния и направления вроде тех, которые выполняют геодезисты, используют плоское пространство, так что пространственные партономии не годятся. Однако, поскольку люди не хранят у себя в голове карты, позволяющие увеличение (впрочем, как и любые другие), они используют партономии как прокси в отсутствие прямых измерений. Приведу в качестве примера еще один наш опрос. Обратите внимание, что и в нем проявляются систематические ошибки отвечающих.

Рино восточнее или западнее Сан-Диего? Задачка! И опять в уме нет полной и точной карты, с которой можно было бы свериться. Но постойте, это же легко выяснить! Воспользуемся иерархическим мышлением, тем самым, которое, после того как мы узнаем, что кинкажу — это животное, позволяет сделать выводы, что кинкажу дышит, ест и размножается. Здесь иерархия является пространственной. По всей видимости, люди мыслят следующим образом. Рино находится в Неваде, Сан-Диего — в Калифорнии. Невада восточнее Калифорнии. Значит, Рино должен находиться восточнее Сан-Диего. Рассуждение логично, но ответ неверный. Хуже того (или, может, лучше) — неверный ответ, с которым согласно большинство. Вывод, перенесенный с расположения штата на расположение города, с большей категории на меньшую, бывает правильным во многих случаях, но не с Рино и Сан-Диего. Проблема в том, что южная часть Калифорнии выдается на восток, так что Сан-Диего, город на юге Калифорнии, в действительности оказывается восточнее Рино, города на западе Невады.

Это подводит нас к Седьмому закону когниции: ум заполняет пропуски в информации.

Пространственные категории используются как прокси для оценки расстояния, а также направления. Расстояния между парами местоположений, входящих в одну пространственную группу, например штат или страну, оцениваются как меньшие по сравнению с расстояниями между парами точек из разных пространственных групп, даже если пары намеренно подобраны так, чтобы удаленность групп была меньше удаленности объектов внутри группы.

Казалось бы, если иерархическая организация может вести к систематической ошибке, только неопытные люди станут на нее опираться — но не эксперты. На самом деле как раз у экспертов, например опытных таксистов, более совершенное и глубокое по сравнению с неспециалистами иерархическое знание среды, в которой они перемещаются. Это не значит, что эксперты делают больше ошибок, чем любители. Эксперты вырабатывают и способы противодействия ошибкам. Иерархическое знание — не единственный метод определения маршрута или оценки расстояния, а эксперты владеют многими методами.

Существенно то, что склонность оценивать величины внутри группы как меньшие, а между группами — как большие наблюдается и в отношении групп, определяемых функционально, а не пространственно, т.е. не имеющих пространственной целостности. Здания Мичиганского университета в Анн-Арборе разбросаны среди строений коммерческого назначения, никак с ним не связанных. Студенты в Анн-Арборе давали меньшие оценки расстояний между парами университетских зданий и парами коммерческих, чем между парами, состоящими из одного университетского и одного коммерческого. Подобным образом израильтяне — как палестинцы, так и евреи — полагали расстояния между двумя еврейскими или двумя палестинскими поселениями меньшими, чем между еврейским и палестинским, тогда как в действительности второе было меньше первого. Иными словами, в обоих случаях расстояния внутри группы воспринимались как меньшие в сравнении с межгрупповыми, хотя группы и там и там выделялись по функциональному или политическому принципу, а не пространственному.

Еще сильнее идею пространственного фундамента абстрактного мышления поддерживают исследования сходства внутри социальных групп и между ними.

Сходство — это расстояние в концептуальном пространстве. О политически близких поселениях судили как о более близких и в пространстве.

Так и люди, относящиеся к одной социальной или политической группе, оцениваются как более похожие друг на друга даже по несущественному признаку, нежели те, что относятся к разным социальным или политическим группам. Это естественно, хотя и чревато проблемами.

До сих пор мы говорили о трех механизмах, использующихся в суждениях о пространстве: вращении, выравнивании и иерархической организации. Каждый служит прокси или эвристикой для оценки расстояния или направления либо при выборе правильной карты вместо прямых измерений. Каждый вносит в суждения систематические искажения, причем продемонстрировать их трудно, если не знаешь, как обнаружить. Рим и Филадельфия, Беркли и Стэнфорд, Рино и Сан-Диего были намеренно выбраны для описанных нами географических опросов. Есть и другие эвристики, к которым прибегает пространственное мышление, например спрямление. Даже люди, давно живущие в Париже, спрямляют изгиб Сены на своих картах — рисованных от руки и ментальных. Остается лишь гадать, во сколько дополнительных часов пешей ходьбы и сожженных литров бензина обходится это искажение. Теперь мы обратимся к систематическим ошибкам, связанным с ориентирами и перспективой.

Источник: m.vk.com

Комментарии: