Ф.Ф. Фортунатов: мускульные и слуховые ощущения звуков

Ф.Ф. Фортунатов, на мой взгляд, — один из самых парадоксальных русских лингвистов. Парадоксальных именно по отношению среднестатистического доктора наук к нему. Давно стали хрестоматийными фразы (только фразы!) о том, что он одновременно и основатель «формальной» московской лингвистической школы, и излишне психологичен в своих суждениях о языке. Мне думается, что люди, повторяющие эти штампы, просто не знакомы с трудами самого Ф.Ф. Фортунатова либо прочитали их, уже находясь под влиянием этих штампов.

Не берусь утверждать, что я сам понял его идеи «правильно» или более «правильно», чем кто бы то ни было другой. Но я берусь утверждать, что более материалистически настроенного языковеда рубежа позапрошлого и прошлого веков не найти.

Я не хочу рассуждать в том духе, в котором было принято рассуждать лет 70 назад. Я не буду убеждать самого себя и других, что Ф.Ф. Фортунатов по философским убеждениям действительно был материалист (вообще, противопоставление идеализма материализму нужно оставить в прошлом). Но я полагаю, что его рассуждения о природе языкового знака не вносят в понимание знака никакого метафизического, теистического или мистического компонента. Другое дело, что язык его сочинений весьма труден и многие его суждения нуждаются как бы в расшифровке и дополнительной интерпретации (что, конечно, влечёт за собой риск их искажения).

Начать следует с того, что язык, по Ф.Ф. Фортунатову, существует в процессе мышления и в речи, а речь — это процесс выражения мыслей и чувствований [Фортунатов 1956: 111]. И вот здесь начинается как раз интересующая нас тема.

«Наше мышление состоит из духовных явлений, называемых представлениями, в их различных сочетаниях, и из чувства соотношения этих представлений. Представлением как известным духовным явлением называют тот след ощущения, который сохраняется некоторое время после того, как не действует уже причина, вызвавшая ощущение, и который впоследствии может воспроизводиться по действию закона психической ассоциации» [Там же]. Ф.Ф. Фортунатов не говорит в данном случае, какова та причина, которая вызывает это духовное явление, но можно с уверенностью утверждать, что коль скоро речь идёт об ощущениях, то их причина может быть только материальной — воздействие материальных предметов на органы чувств. Важно обратить внимание: такое специфическое духовное (сейчас бы сказали: психическое) явление, как представление, может воспроизводиться, когда уже отсутствует причина, вызвавшая его.

Духовные явления суть особые физические, точнее, физиологические явления, а именно следы ощущений от воздействия на тело внешних предметов. Здесь нет речи о двух параллельных мирах: мире физическом, в котором живут ощущения, и мире духовном, в котором живут идеи. Здесь монизм: духовные явления — это такие физические явления, которые способны длиться, когда их причина уже не действует, и воспроизводиться при отсутствии их причины или источника.

В интерпретации закона психической ассоциации Ф.Ф. Фортунатов почти дословно повторяет И.М. Сеченова: «Все наши духовные явления (как первичные, называемые ощущениями, так и различные сложные чувствования, а равно и самые представления) способны воспроизводиться по действию этого закона, а именно: духовные явления смежные, т.е. получаемые в опыте вместе или в непосредственной преемственности, способны впоследствии воспроизводить одно другое, и точно так же духовные явления, сходные между собою, способны воспроизводить впоследствии одно другое» [Там же: 111–112]. Коль скоро мы живём не в мире отдельных предметов, а в мире связанных между собой предметов, то и представления о них (т.е. все наши представления) связаны в нашем сознании либо по сходству, либо по смежности.

По закону ассоциации духовных явлений могут соединяться и схожие предметы (точнее, конечно, их представления): «…когда я вижу или представляю себе снег, я могу получить при этом, по действию психической ассоциации, также и представление другого предмета (т.е. воспроизведение ощущений другого предмета), сходного со снегом, равно как и наоборот, ощущение или представление другого предмета, сходного со снегом, способно вызвать за собою представление снега» [Там же: 112].

Что значит, что духовные явления способны воспроизводить одно другое (ключевое слово, видимо, «воспроизводить»)? В сознании человека появляется ощущение холода вместе с ощущением (зрительным) снега. То же самое с представлением (зрительным) снега и представлением (зрительным или слуховым) слова снег. И Ф.Ф. Фортунатов отмечает, что духовные явления способны воспроизводить одно другое, связанное с первым смежностью или сходством, если в данный момент этому не препятствуют какие-то другие условия [Там же: 112–113].

Другие условия могут быть либо психическими (духовными), либо физическими.

Психические причины «нарушения» связи между двумя представлениями — это те же законы ассоциации. Например, представления А и Б связаны между собой, но при возникновении представления А оно воспроизводит вместе с собой не Б, а некоторое другое представление Д. «Таким образом, одно действие психической ассоциации уничтожает собою другое действие психической ассоциации: духовное явление Д в нашем примере получит большую силу или потому, что в прежнем опыте духовное явление Д чаще, чем Б, давалось в сочетании с духовным явлением А, или потому, что оно было сильнее» [Там же: 113].

В чём состоят физические условия, при которых ассоциации между духовными явлениями могут «нарушаться»?

Ф.Ф. Фортунатов особо оговаривает, что при различии духовных и физических явлений первые не существуют без вторых: «Явления духовные не должны быть смешиваемы с явлениями физическими, но вместе с тем нельзя упускать из виду того, что для существования духовных явлений требуются известные физические условия» [Там же].

Он отдаёт себе отчёт в том, что физические условия психической жизни человека динамичны: «Всякое ощущение предполагает физическое изменение в нервной системе, в свою очередь, связанное с другими физическими условиями жизни; следовательно, и при воспроизведении духовных явлений по закону психической ассоциации требуются известные физические условия существования духовных явлений, хотя бы физические условия для воспроизведения духовных явлений не совпадали с физическими условиями оригинальных духовных явлений. Закон психической ассоциации, следовательно, получает тот смысл, что духовные явления, смежные или сходные, действительно воспроизводят одно другое, насколько это допускают в данный момент физические условия воспроизведения духовных явлений» [Там же: 113–114]. Иными словами, если наличные и оригинальные физические условия (состояния нервной системы) не различаются слишком сильно, то духовные явления вполне могут воспроизводиться, хотя наличные условия могут не совпадать в точности с оригинальными.

Ср. у И.М. Сеченова: «…реальное и воспроизведённое чувствования бывают совершенно сходны между собой по содержанию только в крайне редких случаях, потому что в воспроизведении отражается не одна чисто объективная сторона впечатлений, но и та изменчивая умственная почва, на которую оно падает» [Сеченов 2011: 126].

Поскольку физические условия одних и тех же духовных явлений могут различаться, можно утверждать, что все наши ощущения и представления в целом одинаково легко воспроизводимы по необходимым для них условиям. А наиболее легко воспроизводятся ощущения зрительные, слуховые и мускульные. Следовательно, говорит Ф.Ф. Фортунатов, представления, существующие в нашем мышлении, заключают в себе как свою неотъемлемую часть «…различные сочетания воспроизводимых зрительных, слуховых и мускульных ощущений» [Фортунатов 1956: 114]. И это чрезвычайно важно: духовные явления содержат в себе сочетания физических (физиологических) явлений. Но выше было сказано, что духовные явления — это особые, продолжающиеся или воспроизведённые физические явления. Следовательно, духовные явления содержат в себе и часть наличных условий, часть актуальных ощущений и состояний организма.

Звуки речи представляют собой движения органов речи, и формирование звуков «…вызывает в нас известные мускульные ощущения, именно ощущения движений этих органов. Когда я произношу, например, и, я получаю известное мускульное ощущение. Точно так же, когда я произношу, например, звуковое сочетание па, я получаю известные мускульные ощущения» [Там же]. Вместе с тем я получаю и слуховые ощущения от произносимых мною или другим человеком звуков. Эти слуховые ощущения отличаются от слуховых ощущений, исходящих от природных объектов, поскольку они являются представлениями звуковой стороны слов, которые в моём сознании соединяются с предметными представлениями, т.е. с представлениями смысловой стороны слов.

Представления звуковой стороны слов могут воспроизводить также и движения (либо микродвижения) органов артикуляции. «Действительно, каждый знает по собственному опыту, что когда мы представляем себе звуковую сторону слов, мы при этом нередко невольно образуем и самые движения органов речи, хотя бы и очень слабые, которые, однако, могут становиться и настолько сильными, что мы невольно произносим слова вслух» [Там же: 115]. Движения органов речи тоже соединяются со слуховыми ощущениями по тому же закону ассоциации. Поэтому с некоторым духовным явлением оказывается связано сочетание движений и / или ощущений.

Таким образом, когда я слышу чужую или собственную речь, в моём сознании, пусть и в самой слабой форме, воспроизводятся слуховые и мускульные ощущения. Именно мои ощущения, т.е. изменения в нервной системе и в органах, а не собственно раздражения, попадающие на органы, являются физической и физиологической основой индивидуального языка. Именно они являются неотъемлемым компонентом духовных явлений — чувствований, представлений, мыслей.

Вот как сам Ф.Ф. Фортунатов подытоживает эти свои рассуждения: «Итак, представления звуковой стороны слов состоят в воспроизведении мускульных и слуховых ощущений звуков речи, причём способны воспроизводиться и те движения органов речи, которые образуют эти звуки» [Там же: 115–116].

Мы начали с того, что язык, по Ф.Ф. Фортунатову существует в процессе мышления и в речи. Важнейший момент: в процессе мышления и в процессе выражения мыслей и чувствований. А звуковые представления — это воспроизведение (т.е. опять-таки процесс!) мускульных и слуховых ощущений. Язык как комплекс духовных явлений, служащих выражению других духовных явлений (мыслей и чувствований), сводится к физиологическим процессам, причём духовные и физиологические явления подчиняются единым закономерностям.

Разумеется, речь выше шла только о произносительно-слуховой стороне слов (о плане выражения, как говорили в Женеве в 1906–1911 гг.). И в её понимании Ф.Ф. Фортунатов не останавливается на констатации того, что слуховой образ ассоциируется с понятием без объяснения этих двух феноменов, но исходит из современных ему положений физиологии и психологии.

__________

Сеченов И.М. Элементы мысли: впечатления и действительность / Под. ред. К.Х. Кекчеева. Изд. 2-е. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2011. – 224 с.

Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. В 2 т. – Т. 1. – М.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1956. – 450 с.

Источник: m.vk.com

Комментарии: