Что происходит в мозге музыканта, когда он играет и отличается ли его мозг от мозга того, кто слушает музыку, но не занимается ей?

Представьте себе, горящий мост. На горящем мосту стоит дом и он тоже горит. В горящем доме горит шкаф, а в горящем шкафу горит куртка. Лес вокруг горит, медведи горят, зайцы горят, птички горят, все горят и все в огне. Примерно это происходит в мозге музыканта, когда он играет, если подключить его к аппарату МРТ и попросить сыграть что-нибудь. Его мозг будет сиять, как новогодняя елка, и можно с удивлением обнаружить, что в этот момент активны почти все его отделы. И мозг музыканта, особенно если мы говорим об опытном музыканте, который систематически и без длительных перерывов "нагружает" свой мозг рядом упражнений (репетиции, конценты, снова репетиции, концерты, прослушивание чужой музыки, написание своей, снова репетиции) по степени мощности и маневренности не уступает двигателю спорткара. Такая активность множества отделов мозга, казалось бы, должна потреблять невероятно много энергии и во избежании перегрева уже после минуты игры на инструменте музыкант должен выдохнуться. Однако, если вы спросите любого музыканта, что он чувствует во время игры, устал ли он и есть ли смысл отдохнуть, он вряд ли ответит утвердительно. Приобретая любой навык и доводя его до автоматизма путем долгих тренировок, энергии на выполнение задач расходуется мало и в смысле ощущений гораздо больше шансов услышать о том, что, наоборот, музыкант испытывает прилив сил и бодрости (встраивание любого навыка в структуру мозга: https://vk.com/id171287907?w=wall171287907_16514%2Fall)

В общем и целом

Официальная наука уже давно доказала, что среднестатистический мозг любого музыканта в своей работе имеет огромное количество отличий и преищуществ от мозга человека, который музыку не играет. И, что бы ни говорили ваши родственники, которые иногда не довольны тем, чем вы занимаетесь ("займись нормальным занятием, хватит бренчать!"), различия эти имеют в целом позитивный и устойчивый характер. Исполнение и даже прослушивание музыки оказывают существенное влияние на множество частей мозга, которые вы используете каждый день для разных целей: моторные навыки, визуальная и слуховая обработка информации, эмоциональные ресурсы, память и т.д. Так, современная неврология смогла проконтролировать процессы, происходящие в голове человека в то время, как он играет на инструменте, и выяснила, насколько много активностей проистекает там одновременно. Эти активности создают дополнительные связи между нейротрансмиттерами (передатчиками импульсов между клетками), которые так необходимы для работы всех наших функций и игра на любом музыкальном инструменте одновременно задействует практически все мозговые ресурсы человека. Яркий пример, который подчеркивает силу влияния исполнения музыки – это то, что во время игры левое и правое полушария работают в полной гармонии, за счет чего эффективность мозга увеличивается во много раз, потому как одновременно подключаются его аналитические и ответственные за творчество ресурсы. Однако это еще не все. В то время как музыкант анализирует, оценивает художественные качества исполняемого произведения, его эмоциональное содержание, мэсседж, то его мозг трудится еще усерднее. Музыкант, сам того не подозревая, развивает способность одновременно задействовать целый комплекс опций: социальную, исполнительную и аналитическую. Наконец, музыканты демонстрируют феноменальную способность хранить воспоминания. Разучивание своих и чужих песен, сочинение и развитая в процессе обучения способность улавливать множество деталей из окружающего мира (как ушами, так и глазами) очень хорошо тренируют память. Существует множество историй про дирижеров, которые, не говоря на языке приглашающих их театров, после пары месяцев репетиций могли с легкостью общаться с окружающими на их языке. В целом, если не рассматривать детали, играя музыку, музыканты «строят дополнительные мосты» в собственном мозгу, то есть количество связей в их мозге явно превосходит количество связей людей, которые не занимаются музыкой. Так же как и в музыкальной индустрии – чем больше связей ты устанавливаешь, тем больше вещей с тобой происходит, то же самое касается и мозга музыканта — чем больше нейронных связей он устанавливает (даже не подозревая об этом) в своем мозге, тем более развитым он становится. Гениальный ли вы барабанщик, который научился молотить по окружающим предметам еще до того, как сказать первое «Мама»; гитарист из музыкальной семьи или судьба вручила вам тромбон на 30-м году жизни – неважно, так как благодаря нейропластичности (подробнее: https://vk.com/wall171287907_13505) мозг решившего заняться музыкой в более позднем возрасте все так же восприимчив к изменениям.

Ресурсы мозга музыканта

В своём эссе «Musicophilia: Tales of Music and the Brain» (2008 г.) известный невролог и врач-психиатр Оливер Сакс отмечал: "Универсальная способность откликаться на музыку отличает человека как вид. Про птиц говорят, что они «поют», но музыка во всей ее сложности, с ритмами, гармонией, тональностями, тембром, не говоря уже о мелодии, принадлежит только нам. Некоторых животных можно научить отбивать ритм, но мы никогда не увидим, чтобы они вдруг спонтанно начали танцевать под музыку, как это делают дети. Как и язык, музыка – особенность человека." Впрочем, в каком-то смысле музыка предвосхитила появление языка, потому что именно звуки были первичной формой общения. Мы способны выражать эмоции, рассказывать, вдохновлять, вызывать сочувствие, доверие и сострадание с помощью звуков, которые мы издаём, но и сама музыка неизменно заставляет нас проживать разные состояния — от успокоения или погружения в глубокую печаль до стимуляции невероятной активности и рождения неподдельной радости. И, возможно, по этой причине музыка является одним из наиболее инстинктивных, интернациональных и коммуникативных видов искусств. Недавно учёные из Стэнфорда выяснили, что игра на музыкальных инструментах и прослушивание музыки (в меньшей степени) помогает мозгу предвидеть события и улучшает концентрацию внимания. Кроме того, исследование терапевтического эффекта ритмичной музыки показало, что она стимулирует работу мозга и заставляет мозговые волны резонировать в такт ритму музыки, что в свою очередь «облегчает движение, когда способность движения нарушена или вовсе не развита». А недавнее исследование, проведённое финскими учёными из университета Ювяскюля, помогло выяснить, что регулярная игра на любом музыкальном инструменте способна «изменить» схему нашего мозга и эффективно улучшать его работу в целом, повышая способности к обучению и переобучению, повышая и развивая навыки мышления и т.д. То есть по сути, мозг музыканта, благодаря систематической настройке и упражнениям, обладает значительно более впечатляющими ресурсами, чем мозг человека, который не занимается музыкой. Влияет это в первую очередь на расположенность к освоению новых языков, на способность к обработке поступающей информации разными способами, на освоение новых навыков, на повышенную адаптацию к новым ситуациям, на общую подвижность психики и т.д. И нет ничего удивительного в том, что многие музыканты, помимо музыки, занимаются рядом других вещей: живописью, писательством, физикой, лингвистикой, электроникой и способны добиться успешности в обоих направлениях, так как их мозг располагает к получению новых навыков и гораздо более пластичен, тоже самое касается и перехода на другие инструменты, и мозг мультинструменталиста уже к этому подготовлен! Так, исследования основанные на данных, полученных ещё в 2009 году, показали, что длительные периоды музыкальной практики способствуют вообще увеличению размеров центров головного мозга (в основном, отвечающих за слух, переработку поступающей извне информации и физическую ловкость). Подобные характеристики предполагают и гораздо более тонкие нюансы: музыкантам чаще удаётся, например, в шумной обстановке отфильтровывать звуковые помехи и разбирать речь, а некоторые даже могут похвастаться различением эмоциональных реплик в разговорах (в той же шумной обстановке, где, например, мой мозг не в состоянии будет разобрать ровным счетом ничего!), эта опция позволяет им в том числе без особенных напряжений разбирать на партии музыкальные композиции и, например, при прослушивании трека A Perfect Circle "послушать" исключительно барабанную партию, или исключительно гитарную и т.д. Предыдущие исследования также показывали, что мозолистое тело — ткань, соединяющая левое и правое полушария головного мозга, — больше у музыкантов, чем у обычных людей. Финские ученые во главе с Ибаллой Бурунатом (Iballa Burunat) решили ещё раз перепроверить старые данные и выяснить, улучшает ли это обстоятельство связь между полушариями мозга вообще. Для исследования были сформированы две группы. В первую входили профессиональные музыканты (клавишники, виолончелисты, скрипачи, играющие на фаготе и тромбоне), а во второй были люди, которые никогда не играли на музыкальных инструментах профессионально. Чтобы выяснить, как прослушивание музыки – не только её исполнение – воздействует на полушария головного мозга, учёные использовали МРТ-сканеры. В то время, когда испытуемые находились в сканерах, для каждого из них проигрывали три музыкальных произведения: песню Stream of Consciousness группы Dream Theatre (прогрессивный рок), аргентинское танго «Adios Nonino» Астора Пьяцоллы и три отрывка из классики – «Весны Священной» Игоря Стравинского. Исследователи записали реакцию мозга на музыку каждого участника и с помощью программного обеспечения сравнили активность левого и правого полушарий. Как и предполагалось, часть мозолистого тела, соединяющего два полушария, действительно больше у музыкантов. Исследователи также обнаружили, что активность левого и правого полушарий была гораздо более симметричной в мозге музыкантов, чем у «не-музыкантов». При этом клавишники показали наиболее симметричный баланс, и исследователи связывают это с тем, что игра на клавишных требует более синхронного использования обеих рук. Бурунат подчёркивает: "Клавишники более зеркально используют обе руки и пальцы при игре. Несмотря на то, что игра на струнных также требует задействовать мелкую моторику и координацию рук, всё же присутствует асинхронность между движениями пальцев их рук." Однако, музыканты, состоящие в профессиональных ансамблях и группах, вынужденные работать в коллективе, тоже показали симметричный баланс и быстрый ответ на несколько сенсорных стимулов. Исследователи считают, что этот навык — требующий скорости и оперативности, развитый при периодической необходимости "подстроится" под коллег из групп — также требует более симметричного использования. Так, когда музыканты на джем-сессии начинают играть вместе, не только их музыкальные партии синхронизированы по времени, но и ритмы головного мозга. Исследователи из Берлина записывали электроэнцефалограммы 12 пар гитаристов, чтобы лучше понять, как творится музыкальная магия. Гитаристы играли джаз-фьюжн, пока мозговая активность записывалась с помощью электродов на голове. Во время прослушивания метронома и далее во время совместной игры обнаружилось значительное сходство их мозговой активности и синхронизация фазы колебаний. «Наши исследования показывают, — говорит соавтор исследования Ульман Линдерберг, — что скоординированные действия людей предваряются и сопровождаются синхронизацией их мозговых волн». В заключении было выяснено, что активность мозга профессиональных музыкантов во время игры различается в зависимости от того, каким инструментом они пользуются: для духовых, помимо работы рук, характерно использование рта и языка; для струнных или клавишных — согласованная работа двух рук и порой подключение ног (для работы с педалью), у барабанщиков это обе руки и обе ноги. И, как выяснила группа исследователей из Университетского колледжа Лондона, этот эффект сохраняется у музыкантов даже если они не играют, а прослушивают треки. Ученые пригласили музыкантов — 20 опытных гитаристов и столько же битбоксеров; с помощью МРТ исследовали активность их мозга во время прослушивания музыки и сравнили с результатами контрольной группы немузыкантов. У всех музыкантов сильно активировалась сенсомоторная кора, причем они больше реагировали на музыкальные фрагменты, совпадавшие с их профессиональными способностями: у гитаристов при прослушвании музыки «светились» отделы координации рук, а у битбоксеров — ответственные за движения речевого аппарата. Так, эффекты, которые игра на инструментах оказывает на мозг, включаются у музыкантов и при простом прослушивании музыки, то есть тренировка происходит постоянно — а это значит, не только мозг меняется с музыкальным образованием, но и восприятие музыки вообще. Мозг музыкантов как бы постоянно «настраивает и перенастраивает себя», создавая альтернативные нервные пути: "Мы также наблюдали симметричные ответы мозга в лобно-теменной областях музыкантов, отвечающих за работу зеркальных нейронов". Зеркальные нейроны помогают музыкантам лучше считывать контекст и, например, чужие эмоции, а также повышают способность к копированию и запоминанию (подробнее: https://vk.com/id171287907?w=wall171287907_12980%2Fall). "Прослушивание музыки также, вероятно, активирует нейроны, которые регулируют движение, создающее эти звуки." (текст исследования на языке оригинала: https://journals.plos.org/plosone/article?id=10.1371/journal.pone.0138238). Таким образом результаты уже проведенных убедительных исследований свидетельствуют, что мозг музыкантов действительно отличается от мозга обычного человека: его полушария гораздо лучше взаимодействуют друг с другом, в нем гораздо больше новых связей, обеспечивающих эффективную настройку, перенастройку и т.д. Долгая игра на музыкальном инструменте напрямую влияет на развитие мозга и плоды этого влияния оказываются постоянными, устойчивыми и не зависящими даже от самой ситуации игры. Так что если вам, не владеющим музыкальными инструментами, интересно посоревноваться со своим другом-музыкантов в том, кто быстрее из вас освоит новый язык, новое ремесло или как быстро адаптируется к новой ситуации, то вы, вероятнее всего ему проиграете.

Музыка в голове и центр музыки

До того как были разработаны современные методы нейровизуализации, исследователи изучали музыкальные способности головного мозга, наблюдая за пациентами (включая знаменитых композиторов) с различными нарушениями его деятельности вследствие травмы или инсульта. Так, в 1933 г. у французского композитора Мориса Равеля появились симптомы локальной мозговой дегенерации — заболевания, сопровождающегося атрофией отдельных участков мозговой ткани. Мыслительные способности композитора не пострадали: он помнил свои старые произведения и хорошо играл гаммы. Но сочинять музыку не мог. Говоря о своей предполагаемой опере «Жанна д'Арк», Равель признавался: «Опера у меня в голове, я слышу её, но никогда не напишу. Всё кончено. Сочинять музыку я больше не в состоянии». Он умер спустя четыре года после неудачной нейрохирургической операции. История его болезни породила среди учёных представление, что головной мозг лишён специализированного центра музыки. Гипотезу подтвердил случай другого известного музыканта. После перенесённого в 1953 г. инсульта русский композитор Виссарион Шебалин оказался парализован и перестал понимать речь, но до самой смерти, последовавшей через 10 лет, сохранил способность к сочинительству. Таким образом, предположение о независимой переработке музыкальной и речевой информации оказалось верным. Впрочем, более поздние исследования внесли коррективы, связанные с двумя общими особенностями музыки и языка: обе психические функции являются средством общения и обладают синтаксисом — набором правил, определяющих надлежащее соединение элементов (нот и слов, соответственно). По мнению Анирудха Патела (Aniruddh D. Patel) из Института нейробиологии в Сан-Диего, исследования, проведённые методами нейровизуализации, указывают на то, что правильную конструкцию языкового и музыкального синтаксисов обеспечивает участок фронтальной (лобной) коры, а другие отделы мозга отвечают за переработку связанных с ним компонентов языка и музыки. (продолжение в комментарии)

Источник: journals.plos.org

Комментарии: