Ритмометод 7Р0 в свете обновления семиотической парадигмы

Шкарин Д.Л.

Общепринятые на сегодняшний день способы рассмотрения языковых систем связаны в своих истоках с рядом постулатов, образующих в совокупности доминирующую лингвистическую парадигму современности:

1. Язык есть средство человеческой коммуникации. Из этого принципа следует, что люди коммуницируют преимущественно через язык и, обратно, язык целиком циркулирует в рамках человеческой коммуникации.
2. Формы языка закрепляются на основе социальной договорённости и имеют по большей части случайный, немотивированный характер. Отношения знака и предмета не просто носят условный характер, но и развиваются в сторону повышения абстрактности знака: от указательного имени собственного к абстрактным символам (логическим переменным) логико-математических формальных систем.
3. По мере развития язык становится средством мышления и в своей семантической структуре репрезентирует картину мира как способ понятийной категоризации действительности. Таким образом, доминирующим значением знака становится функция соответствия знаковой формы (слова, высказывания, текста) действительности в параметрах истинности-ложности.

Именно на базе этой парадигмы с конца девятнадцатого века интенсивно развивается сфера семиотического знания. Классические теории Ф. Соссюра, Ч. Пирса, Ч. Морриса, Ч. Огдена, А. Ричардса задали базовые параметры анализа языковых систем с опорой на номинативную функцию слова в рамках оппозиции «означаемое-означающее» [10].

Параллельно в сфере анализа логико-математических систем (Г. Фреге, Р. Карнап, У. Куайн) происходило исследование логической структуры формального символа. Распространённые семантические треугольники (Фреге, Огдена-Ричардса и др.) фиксировали универсальную трехчастную структуру любого знака, стоящую из предметной области значений, системной области значений и способа выражения или обозначения. В сжатом виде эволюция подобных представлений отражена и представлена в обобщённой схеме модели развития знаковых систем и семиотической реальности [Соломоник, 12]:

Одновременно с развитием данной линии на протяжении двадцатого века происходили непрерывные попытки выйти за рамки классической парадигмы. Уже в рамках семиотики Чарльза Морриса было выделено три относи- тельно независимых области семиотических исследований:

1. семантика как исследование отношения знаков и предметов;
2. синтаксис, понимаемый в семиотическом смысле как внутрисистем- ные отношения знаков друг с другом;
3. прагматика как отношения человека и знака.

Но даже это расширение не преодолевало установку на языковую систему как на систему репрезентации. В частности, прагматика в этом развороте сводится к исследованию репрезентации позиций коммуникаторов внутри самих знаковых систем, т.е., по сути, сводится к семантическим и синтаксическим маркерам лица и модальностям высказывания.

Сходный вариант расширения лингвистической парадигмы происходил и в результате лингвистического поворота внутри аналитической философии. Наиболее мощный толчок, проблематизирующий логические аспекты языка, дала теория речевых актов Д. Остина, Д. Серля [11], в результате чего произошло теоретическое осознание, что здание рационального дискурса построено на доминирующем положении отдельного вида речевых актов – констатива, значение которого заключается в констатации определённых фактов и оценивается в параметрах истинности-ложности (Идёт дождь. Молекулы состоят из атомов. Квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов.). Между тем, отмечал Джон Остин, существует большое количество речевых актов, таких как экспрессивные акты, обещания, извинения, просьбы, советы, запреты и т.д., которые ничего не сообщают о фактическом положении вещей и работают по своим собственным законам. Итогом этого разворота явилась разработка ряда важнейших понятий современной лингвистики:

Локутивный акт (локуция) – речевой акт как высказанное содержание речи.

Перформативный акт (перформатив) – речевой акт как поступок, указанный в локутивном акте. Произнести перформативное слово означает осуществить само действие.

Иллокутивная цель (иллокуция) – цель произнесения речи.

Перлокутивный эффект (перлокуция) – последствия произнесённой речи.

Подобный тип анализа (интент-анализ) существенно углубил возможности понимания логики повседневной коммуникации. Общение предстало как многоплановый процесс, где перекрещивается множество прямых и косвенных целей, перформативов и локуций. Описывая звуковые струны мозга, Евдокия Дмитриевна Лучезарнова систематизирует типы речевых актов по их функциям, совместив перформативы с функциональными уровнями речи [7].

Таким образом, в естественной речи мы встречаем три основные речевые функции, перевязанные со всеми известными группами перформативов: ментальные действия, фактические (общение) и регулятивные. До этого момента действуют привычные лингвистические модели, детально прописывающие структурную логику осуществления каждого отдельного речевого акта внутри выделенных групп. Но на этом потенциал теории речевых действий заканчивается, потому что законы перформативной логики ограничены рамками современной лингвистической парадигмы, установки которой мы перечислили в начале статьи. Евдокия Дмитриевна Лучезарнова делает принципиальный шаг дальше, преодолевая ограничения, устанавливаемые репрезентативной моделью языка. Качественные изменения парадигмы обнаруживаются в момент перехода непосредственно к Методу 7Р0, так как внутри него перформативные речевые акты сменяются трансформативами, имеющими собственную специфичную структурную логику. В трактовке М.Н. Эпштейна, «трансформатив – тип высказывания, которое радикально меняет сами условия речевого акта, отношения между его участниками» [14, с. 472]. Но и эта трактовка оказывается узкой для описания практик Ритмометода, так как остаётся внутри границ межсубъектной коммуникации. Е.Д. Лучезарнова оперирует речевыми актами, которые радикально меняют не столько условия речевого акта и отношения между участниками, сколько сами субъекты и объекты действительности во всей тотальности происходящих в них процессов. Рассмотренная с этой позиции базовая практика переизлучения предстаёт как многоступенчатая система трансформации, подчинённая собственным законам преобразования.

Основу преобразований составляет перевод словоформ в алфавиты субстанциональных языков в их отличии от условных языков естественной речи. Поэтому вкратце затронем значение алфавитного принципа в семиотических традициях. В семиотической школе Ю.С. Степанова алфавитные системы рассматриваются в качестве важнейшей константы мировой культуры, значение которой заключается не столько в закреплении письменного начертания звуков устного языка, сколько в полномасштабной интеграции мирового порядка на всех его уровнях. Этимологические исследования находят три системообразующие семиотические нити, сходящиеся в системе алфавита.

Первая нить восходит к концепту «мировой порядок» в др-инд. «rta» и «священный порядок, ритуал» в лат. «ritus». Вторая нить cвязывает концепт «число» и концепт «ритм, рифма» в нем. «reim», восходящим к др.-гр. «rythmos». Таким образом, смыслы перевязываются как «порядок в движении, течение порядка». Третья нить образует концепт «буква», соединяющий в себе пересечение нескольких смыслов:

1. тень от солнечных часов;
2. буква с точки зрения её звукового достоинства;
3. первоначало, первоэлемент [13, с. 73].

Подобная же реконструкция алфавита как модели мироздания в первичном языке и связь его с календарным вращением священного года в древнеиндийской символике двенадцатиспицевого небесного колеса «rta» представлена и в работах Германа Вирта [2, с. 286].

Многие исследователи алфавитов сходятся и в том, что понятие «элемент» образует свою форму соединением букв L M N, занимающих срединное 12-е, 13-е и 14-е место в ряду из 25 знаков латинского алфавита. Эти и многие другие наблюдения указывают на то, что порядок мира и порядок языка интегрированы в алфавите в единое целое [13, с. 77].

Этот же принцип двойной референции воплощён и в алфавитных системах Ритмометода 7Р0, в которых воплощены:

1) порядки мира (например, Хладастейное поле, Радастейное поле как субстанциональные наполнения внутри пространственных и временных вселенных и соответствующие языки Хладастеи и языки Радастеи);

2) собственно субстанциональные элементы этих вселенных, являющиеся одновременно элементами языков вселенной (например, Хладастейное поле задаёт три плана материальной плотности, представленное языками Циклохладаит, номерной Хладавит и Ритмохладавит, в котором выделены отдельные Хладастеи как целостные субстанции этих порядков);

3) числовые ряды как порядки следования мест и взаимосвязи элементов. При этом двойная референция алфавитных порядков находит своё воплощение в парадигматической и синтагматической логиках построения самих алфавитов.

Коснёмся более детально вопроса синтаксиса трансформатива или правил образования синтагм. Поскольку логика составления синтагм задаёт логику преобразования мира, то правила синтаксиса имеют ключевое значение для понимания логики самой трансформативной прагматики. В Ритмометоде мы обнаруживаем двойное соответствие выделенных парадигм исходной формулировки: типу языка и типу материальной трансформации [8, с. 339-344].

Таким образом, в трансформативах онтологической значимостью наделяется вся система семиотических различий. При этом любопытно, что в психолингвистике именно за глагольными формами закреплена первичная семантическая значимость любых словоформ как в исторической перспективе возникновения речи, так и в индивидуальном её освоении. Под глагольной формой здесь понимается не семантическое отражение процессов действительности, а деятельный характер самих словоформ как инициаторов активности.

Так, например, Б.Ф. Поршнев возводит эволюцию человеческого поведения к развитию способности торможения естественных, первосигнальных реакций запретительными командами (интердикции) и надстраивающимися над ними суггестивными командами. При этом обмен командами, согласно этой теории, диффузен, как относительно предметного содержания (отсутствие фиксированного семантического значения), так и относительно объекта воздействия (им может быть и человек, и особь другой популяции, животное и т.д.).

Весь спектр значений речевых сигналов размещён вокруг процессуальной оси «торможение действия – торможение торможения действия» (отогнать-приманить, отказать-разрешить, остановить-запустить) [9]. А.Р. Лурия, отталкиваясь от Б. Скиннера с его разведением прагматического («-манд») и коммуникативного («-такт») аспектов речи, подтвердил на уровне нейролингвистических исследований независимость функциональных систем, отвечающих за целенаправленное и познавательное поведение: «первым этапом развития регулирующей функции речи, т.е. функции речи, т.е. функции, лежащей в основе произвольного поведения, является умение подчиниться речевой инструкции взрослого» [6, с. 147].

Вторичную рефлексию данного синтаксиса мы можем видеть, например, в разработках парижской школы семиотики. А. Грейсмас формирует полную модель трансформации как порождающей структуры нарративного текста в форме семиотического квадрата, где отражены инверсии бинарной оппозиции в расширенной четырёхчастной структуре: объект – антиобъект – не-объект – не-антиобъект. В результате чего мы получаем вариативную логику трансформаций. В частности, Д. Вайткявичене применяет её к структуре литовских заговоров, что позволяет конструировать альтернативные виды комбинаций:

Соответственно, логика трансформации в заговорах на здоровье может простраиваться как приглашением здоровья с целью замещения не-здоровья, так и отделением болезни с переходом в не-болезнь, возможно и полное сочетание этих линий внутри одного заговора [1, с. 377].

По этой же логике в Ритмометоде 7Р0 мы можем отслеживать все возможные линии трансформации в практике переизлучения. Например, внутри Хладастейного поля:

Далее, продвигаясь по структурным уровням Метода, мы находим языки более высоких порядков, управляющие структурами нижнего уровня. Усложняются и правила трансформативного синтаксиса: переизлучение производится внутри ритмов, между языками и т.д. [8].

Таким образом, анализируя практику переизлучения в Ритмометоде 7Р0 в рамках трансформативной прагматики, мы обнаруживаем стройную многоуровневую систему семиотических преобразований: подбор формулировки как образование синтагм на исходном языке, задаваемый системами правил трансформативной прагматики (например, правила жёстких формулировок, правила подбора ритмов по словам-организаторам, правила подбора ритмоформулировки и т.д.) – вычленение парадигм из исходной формулировки (например, извлечение слов по частям речи, извлечение отдельных букв и т.д.) – подбор языков перепрочтения – чтение парадигм на подобранных языках и образование новых синтагм по правилам трансформативного синтаксиса – наполнение синтагм дополнительными преобразованиями, связанными с ритмологическим контекстом (подключение дополнительных ритмов, субстанций, фильтров, ориентиров, задающих точное направление и параметры трансформации) – считывание эффекта.

Заключительный такт трансформативного акта (считывание эффекта) сам по себе требует отдельного разбора, поскольку за рамками конвенциональной ситуации обычной коммуникации становится не совсем очевидным, что считать откликом. Усложнение процедур осуществления трансформативного акта влечёт за собой не менее сложные требования к фиксации перлокутивных эффектов, которые задаются как логикой осуществлённых преобразований, так и целостным контекстом реализации перлокутивных эффектов. Это требует развития умения дифференцировать знаковый отклик в пространстве и времени с опорой на множественные параметры среды, иными словами, развивает особые герменевтические навыки «чтения мира как текста». При этом, что наиболее ценно в Методе, сам наблюдатель становится откликом в единой системе универсума.

По словам Е.Д. Лучезарновой «цель Ритмологии – сделать тело лакмусовой бумажкой, определителем параметров среды» [8, с. 157]. В этом плане в Ритмометоде 7Р0 выстраивается понимание равноценного диалога человека и Вселенной, что предполагает прежде всего раскрытие и совершенствование человеком своих внутренних потенций. Постепенно система практик Метода превращается в систему трансформации самого разума, раскрывающегося как соразмерность планам космоса, проявленным на соответствующих языках.

Завершая статью, обобщим те принципиальные моменты, которыми Ритмометод 7Р0 существенно обновляет семиотическую парадигму, принятую в современной лингвистике.

Во-первых, сфера влияния трансформативной прагматики выходит далеко за пределы границ межсубъектной коммуникации. Тем самым восстанавливается статус полноценного диалога человека и бытия на всех его уровнях.

Во-вторых, происходит обращение к языкам самого космоса, чем преодолевается радикальная ограниченность современных подходов к языкам как формально-логическим системам репрезентации опытного знания.

В-третьих, постулируется и подтверждается на практике деятельная, преобразующая роль речи, предполагающая, прежде всего, трансформацию самого человека, включённого в открытую эволюцию разума.

Список литературы

1. Вайткявичене Д. О нарративной структуре литовских заговоров // Заговорный текст. Генезис и структура. – М. : Индрик, 2005. – 520 с.
2. Вирт Г. Священный год // Дугин А.Г. Знаки Великого Норда: Гиперборейская теория. – М. : Вече Год: 2008 – 320 с.
3. Греймас А.Ж., Фонтаний Ф. Семиотика страстей. От состояния вещей к состоянию души. – М. : Изд-во ЛКИ, 2007. 336 с.
4. Лурия А.Р. Название: Язык и сознание. – М : Изд-во МГУ, 1998 – 336 с.
5. Лучезарнова Е.Д. Внутри разума. – СПб. : РИТМОВЗЛЁТ, 2015. – 48 с.
6. Лучезарнова Е.Д. Откровенное знакомство, том 3. – СПб. : РИТМОВЗЛЁТ, 2015. – 416 с.
7. Поршнев Б.Ф.О начале человеческой истории. Проблемы палеопсихологии. – СПб. : Алетейя, 2007. – 714 с.
8. Семиотика: Антология / Составитель Ю.С. Степанов. – М. : Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2001. – 702 с.
9. Серль Д. Что такое речевой акт? // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов. – М., 1986. – С. 151-169.
10. Соломоник А.Б. Язык как знаковая система. – М. URSS. 2010. – 224 с.
11. Степанов Ю.С., Проскурин С.Г. С79 Константы мировой культуры. Алфавиты и алфавитные тексты в периоды двоеверия. – М. : Наука, 1993. – 156 с.
12. Эпштейн М.Н. Проективный словарь гуманитарных наук. – М. : Новое литературное обозрение, 2017. 1100 с.

Переопубликовано с https://irlem.ru/sites/default/files/vremya_ritm_zhizn_2019.pdf

Фото: https://www.flickr.com/

Источник: m.vk.com

Комментарии: