Из письма академика АН СССР Петра Капицы И.В. Сталину от 30 июля 1952 года: "Для развития принципиально нового в науке по масштабу нужно очень мало. Главные три условия это: первое - справедливая и доброжелательная оценка всего нового, второе - заботливая поддержка при его развитии и третье - не бояться неудач в творческих научных исканиях. Единственно правильный и объективный метод оценки нового в передовой науке основывается на свободной дискуссии, которая, как Вы указали, у нас заглохла. Если бы к тому же наши товарищи научились бы пользоваться диалектическим методом, чтобы так же правильно и тонко разбираться сейчас в новом, как это сделал Ленин в области физики в своем "Материализме и эмпириокритицизме", то задача была бы значительно облегчена.

Жизнь показывает, что развивать в науке проблемы принципиально новых направлений могут успешно только хорошо подобранные небольшие коллективы. Мне думается, что Академия наук и должна быть у нас в стране той организацией, основная и главная задача которой организовывать у себя эти коллективы и развивать новые направления в науке и указывать путь их внедрения в жизнь. Необходимо заботливо охранять эти коллективы от деляческой напористости министерских работников, которые обычно считают, что ученый должен бросить все свои дела, чтобы вывести нашего практика из затруднения. Чтобы иметь сильную и передовую науку в стране, ученые не должны снимать с себя полностью общественную нагрузку, иначе они потеряют связь с действительностью, но ее нельзя рассматривать, как главную и по ней нельзя расценивать научную деятельность ученого. Нужно, чтобы наши академики занимались наукой не менее чем на 80% своих сил.Певец, который перестает петь, перестает быть певцом, это всем понятно, но удивительно, что академик, который не занимается наукой, почему-то у нас по-прежнему считается ученым. Сейчас, чтобы по-настоящему дать возможность заняться наукой, коллективу наших экономистов, по Вашему указанию, создали специальные условия, при которых их совсем не теребят и они могут всецело отдаваться научному творчеству. Необходимость этого мероприятия ясно показывает, что существующие условия работы нашего ученого не пригодны для углубленной научной работы. Необходимо, чтобы эти специальные условия стали бы нормальными условиями для любого ведущего ученого, занимающегося по-настоящему наукой в нашей стране. Вы исключительно верно указали на два основных, все растущих недостатка нашей организации научной работы - это отсутствие научной дискуссии и аракчеевщина. Это, конечно, не болезни, а это симптомы, которые показывают на отсутствие настоящей научной работы.
После Вашей статьи о языкознании, к сожалению, аракчеевщина у нас не прекращается, но продолжает проявляться в самых различных формах, я лично самую вредную форму аракчеевщины нахожу тогда, когда, чтобы исключить возможность неудач в творческой научной работе, ее пытаются взять под фельдфебельский контроль. Это приводит к тому, что свободное творчество, движимое энтузиазмом, заменяют безоговорочным выполнением обычно маложизненного детального плана. Нелепо бояться неудач в творчестве, но еще нелепее наказывать за это. Конечно, аракчеевская система организации науки начинает применяться там, где большая научная жизнь уже заглохла, а такая система окончательно губит и ее остатки. Я хотел бы верить, что ряд вопросов, которые я поставил перед Вами в этом письме, по развитию наук, будут своевременны и могут помочь ее более здоровому росту у нас в стране".

Текст приводится по изданию: Последиие письма Сталину. 1952-1953 гг. Реконструкция документального комплекса / Сост.: Г.В. Горская, М.С. Астахова, В. Дённингхаус, Е.Е. Кириллова, А.С. Кочетова. - М. : Политическая энциклопедия, 2015. - 542 с. - (Документы советской истории).