И все-таки они восстанавливаются

- В какой из сфер биофотоники работаете вы?

- Мы работаем в сфере биологии развития и пытаемся понять как клетки превращаются в другие клетки в процессе развития позвоночных и беспозвоночных животных. На разных живых моделях мы изучаем клеточную иерархию, например, как стволовые клетки на раннем этапе развития превращаются в специализированные клетки.

За открытие фундаментальных основ развития нервных систем нашей лабораторией президент Владимир Путин вручил Государственную премию в 2019 году. Мы открыли уникальный механизм превращения глиальных клеток в нейроны. Сегодня появилось целое научное направление, посвященное изучению этого механизма. Большинство нейродегенеративных заболеваний – болезнь Альцгеймера, Паркинсона и прочие – характеризуется потерей нейронов, которая никак не восполняется. Человек, потерявший большое количество нейронов в результате таких заболеваний, живет в вегетативном состоянии: дышит, питается, но не реагирует на внешний мир.

Технология превращения глиальных клеток в нейроны потенциально может восполнить их потерю и повлиять на регрессию нейродегенеративных заболеваний, которые приносят много боли как пациенту, так и его близким.

- Как это происходит?

- У каждого нейрона есть свой молекулярный почерк – набор молекул, свойственных конкретному нейрону. Зная эти молекулы, ученые могут «вынуть» их из нейрона и поместить в глиальную клетку, т.е. трансформировать ее таким образом, чтобы глиальная клетка с нейрональными генами (факторами транскрипции) постепенно становилась нейроном.

Это направление развивается по всему миру, и чем больше ученых будут этим заниматься, тем быстрее мы добьемся успеха. Кстати сказать, премию нам дали за открытие этого эффекта в процессе раннего развития – в эмбрионе. Получается, можно подсмотреть этот механизм у биологии развития и попытаться перенести его на взрослых людей с неизлечимыми заболеваниями – Паркинсона и Альцгеймера.

- Когда это позволит лечить людей?

- Это часто задаваемый вопрос, но я не хочу давать прогнозы. Повторюсь, что если этим направлением будет заниматься больше ученых и лабораторий по всему миру, тем быстрее будет найдено решение.

В Каролинском институте (Швеция) и в Венском медицинском университете (Австрия) этим занимаются очень активно. Ученые пытаются увеличить процент трансформированных глиальных клеток, чтобы нервная ткань восстанавливалась еще быстрее. И это актуально не только для нейродегенеративных заболеваний, а также для заживления тканей после травм головы или послеоперационного восстановления. Любые повреждения мозга опасны для человека. А боль пациента тяжело дается его близким.

После получения премии меня заваливали письмами с просьбами о помощи, ко мне приходили на работу и на коленях умоляли помочь. Но, к сожалению, пока известны лишь фундаментальные механизмы глионейрональной трансформации, которые необходимо переводить в прикладной аспект как можно скорее.

- А что вы говорили людям, которые обращались к вам за помощью?

- Мне приходилось объяснять, что мы сделали фундаментальное открытие, но не лекарство. Это тяжело психологически, ведь людям сложно понять, они плачут и просят помочь.

Весь мир сегодня бьется над этим. Результаты у всех разные, но зачастую неудачные. Некоторые пытаются увеличивать уровень дофамина (в случае Паркенсонизма), и это помогает на короткий срок, но не решает проблему потери нейронов.

- Расскажите, как вы совмещаете работу в Швеции и в России?

- Мы отлично взаимодействуем как с коллегами из Швеции, так и с коллегами из Национального научного центра морской биологии во Владивостоке. Помимо медицинских проектов у нас много фундаментальных биологических вопросов, которые нужно решить. Мы наблюдаем за развитием нервной системы моллюсков, иглокожих, рыб, чтобы понять, как нервная система эволюционировала. Для этого нужно использовать животных с разным эволюционным бэкграундом, разным типом развития. Тогда сложится картина эволюционного развития нервной системы.

Сейчас мы пытаемся написать российско-шведский проект, чтобы дать возможность нашим ребятам из Владивостока, Москвы и Санкт-Петербурга ездить в Швецию, а шведским ребятам ездить к нам.

- Во время вручения премии вы подняли важную проблему, связанную с отсутствием кадров.

- Да. Одна из серьезных проблем российской науки – недостаток высококвалифицированных кадров. Особенно это заметно во Владивостоке и в целом по Дальневосточному отделению Российской академии наук.

Источник: m.vk.com

Комментарии: