Я и Другой в структурализме и экзистенциализме

К XX веку мир устал от тщетных поисков «Теории Всего». Бурное развитие естественных наук, а также очевидность тупика, в который заводит идеалистическая философия, привели к поискам новых методов построения философских концепций. Классическая философия искала единые принципы мироздания, но открытия двадцатого века показали ограниченность этих систем: на практике мир оказался намного более разнообразным, дискретным, противоречивым, чем это описывали классики.

В связи с этим изменился характер философии, векторы ее исследований стали разнообразнее, из рациональной она превратилась в иррациональную, из аналитической — в творческую. Сегодня мы рассмотрим структурализм как философский подход, который пытался совместить в себе идеи новой и старой эпох: рационализм и нестандартный подход. А экзистенциализм, напротив, рассмотрим как новую философскую традицию, возникшую в двадцатом веке в ответ на события своей эпохи. Проблема Другого, которая является одной из ведущих в неклассической философии, — нечто вроде «лакмусовой бумажки», с помощью которой можно отличить одно направление от другого. Особенно интересна категория «Другого» в свете самопознания и познания человеком окружающего мира.

Кто он, этот Другой?

По сути, понятие «Другой» возникает из-за нового отношения к самому познающему субъекту. В неклассической философии часто говорят о «смерти субъекта» или о том, что субъект не тождественен самому себе: он не един, а складывается из множества социокультурных детерминант. Идея субъекта как эклектичного, собранного из различных элементов, имеющего сложносоставной характер, возникает не только в теории познания, но и в психологии, социальной философии, и в тоже время классическое понятие цельного субъекта устаревает и воспринимается как искусственное.

По словам Жана Бодрийяра, «современный мир — мир симулякров». Современная философия понимает, что сложно говорить о непреложной истине, ведь зачастую она чем-то обусловлена: в одной ситуации будет истинным то, что при иных обстоятельствах уже не будет таковым. Нет ничего определенного, есть только эффект: эффект наделения смыслом, эффект единства и прочее.

Схожие процессы происходят и с субъектом. Человек перестает быть тождественен самому себе. Представление о сознании субъекта расщепляется, оно становится множественным, многоликим. Другой как раз и воплощает это расщепление субъекта познания: субъект не существует сам по себе, зато его можно описать и изучить через процессы, связанные с контекстом или моментом его бытия, через определенные точки соприкосновения человека и реальности.

Мыслители предлагают различные пути решения проблемы субъекта и его связи с реальностью. В нашем случае интересны позиции структурной психологии в лице Жака Лакана и экзистенциальной философии, представленной Жаном-Полем Сартром.

I. Структурализм

Чтобы выяснить, как структурализм разрабатывает тему «Другого», необходимо разобраться, в чем суть этого направления.

Историческими предпосылками зарождения структурализма как научно-философского метода стало острое желание исследователей в области гуманитарных дисциплин придать гуманитарным знаниям статус научных. Поскольку гуманитарные практики были в большинстве своем описательными и при рассмотрении проблем использовали индивидуальный подход, они нуждались в общих методах, используемых естественнонаучными дисциплинами. Таким образом, структурализм явился попыткой сформировать необходимую структуру, выявить систему, методологию, помогающую выстроить гуманитарное знание по аналогии с естественнонаучным.

До выделения отдельного направления философской мысли структурализм уже существовал в качестве метода структурного анализа, которым пользовался лингвист Фердинанд де Соссюр (1857 — 1913), выявляя законы отношения элементов в структуре языка.

Именно от Соссюра структуралисты унаследовали холизм — стремление видеть элемент на фоне целостной системы, убеждение, что целое предшествует отдельным элементам, а задача исследователя — увидеть и раскрыть структуру этого целого. Они абстрагировались от процесса развития системы (диахронии) и стали исследовать её внутренние механизмы (синхронию), оценивая любой элемент с точки зрения его отношения к общему ? Данному принципу соответствует понятие — десубстантивация..

Так структуралисты совершили в некотором роде «коперниканский переворот» в понимании отношения смысла и значения. Структурный анализ изменил онтологический статус смысла: в структурализме смысл является побочным эффектом, а не основой миропонимания, смысл порождается, производится той или иной системой. Выявление же структуры системы позволяет понять, каким образом функционирует объект и как можно на него воздействовать. На этом пути особую роль играет язык, так как именно язык описывает объект, а значит, и формирует в сознании наше представление о нем.

Наиболее известные представители структурализма, изучавшие категорию «Другого», — Жак Лакан, Мишель Фуко, Ролан Барт, Жиль Делез, Жак Деррида.

«Другой» в структурализме

Жак Лакан, создатель структурного психоанализа, возникшего на стыке психоанализа (З. Фрейд) и структурной лингвистики (Ф. де Соссюр, К.-Л. Строс), заявил, что субъект не обладает сознанием, не является творцом культуры, а лишь выполняет роль точки пересечения для символических структур. Сам по себе человек – пустая форма, которая наполняется культурным содержанием.

Основной тезис Лакана — бессознательное моего Я порождено речью Другого. Более того, бессознательное структурировано, как язык, поэтому, исследуя язык, используя психоанализ и объясняя субъекту смысл его собственной речи, можно прийти к бессознательному:

«… бессознательное есть дискурс Другого», — говорит Лакан.

Развивая идеи раннего Фрейда, Лакан привносит новый оттенок в понятие «бессознательное»: теперь это не область, где обитают инстинкты, но область языка, которая структурирована и имеет символический порядок. Лакан разрабатывает собственную теорию с тремя областями психики, где Я отвечает за воображаемое, Оно — за реальное и Сверх-Я — за символическое. Относительно реального психики Лакан употребляет кантовский термин — «вещь в себе». Воображаемое при этом — это индивидуальная трактовка, интерпретация символического порядка в мире, а также воображаемое отвечает за субъективное видение человеком не только мира, но и самого себя. Сверх-Я, по Лакану, является ведущим и играет первостепенную роль по отношению к реальному и воображаемому. Символическое формирует структуру мышления. Поэтому имеет смысл исследовать не реальность, ведь она вторична, а логику мышления — через речь.

Согласно Лакану, формирование понятия о самом себе у субъекта происходит на «стадии зеркала». Ребенок в возрасте между 6 и 18 месяцами начинает узнавать собственное отражение в зеркале и откликаться на свое имя. Именно в этот момент, говорит Лакан, человек отчуждается от своей сущности: он ассоциирует себя с отражением в зеркале, со своим именем, с надеждами и упреками Других в свой адрес. Окружающие Другие навязывают ребенку свои собственные представления о нем, и он вынужден принять их, так как собственных пока не имеет. Ребенок в своем воображении формирует образ целостного образа самого себя, основываясь не на внутренних переживаниях и анализе собственных реакций на речь или поведение Другого или самого себя, а основываясь на тех представлениях, которые предлагают Другие. Поскольку эти представления не могут в принципе соединится в непротиворечивую систему внутри психики, возникает проблема ощущения внутренней нецелостности, нетождественности самому себе. Проблему усугубляет самоанализ, просыпающийся в более позднем возрасте.

Формирование символической области психики также происходит в раннем возрасте и происходит в основном под влиянием Других. Окружающий мир усваивается через коды, которые навязывают некую семиотическую систему, представленную в социальном порядке. Речь, как одна из таких систем, позволяет человеку разобраться с социальным устройством, усвоить нормы поведения, традиции. Ребенок насыщается речевыми полями Других, и поэтому его собственное бессознательное говорит их языком.

Речь Других, окружавших нас в детстве, навсегда остается в нашей психике. Я детерминировано речью Другого. Независимого и самостоятельно формирующегося Я, согласно Лакану, нет.

Интересно, что данную идею можно соотнести с теорией универсальной грамматики Ноама Хомского. Хомский утверждал, что грамматические правила, схожие во всех языках, наличие одного и того же набора частей речи и даже схожее фонетическое звучание некоторых звуков позволяют говорить о существовании универсальной грамматики. Скорость обучения языку, усвоения норм поведения и другие факторы дали Хомскому основания говорить о врожденности схем, порождающих грамматические, лексические и прочие нормы языка.

Таким образом, мы видим, что бессознательное в концепции структурализма играет очень важную роль. Именно оно управляет человеком, подчиняет себе структуры культурные, духовные, ментальные, психофизические. Структуралисты считают, что эмоции, представления, воспоминания, желания и прочие составляющие психики подчинены бессознательному.

В связи с исчезновением субъекта познания интересна эпистемология структуралистов. Для них важен сам процесс познания в чистом виде, внутренняя организация знания. Предпочтение отдается форме, системе, связи элементов внутри системы, строгой логике. Субъект и объект познания уничтожаются. Человек предстает безвольным, неактивным, не способным на самостоятельное действие, его индивидуальность не рассматривается в рамках системы. Таким образом, структурализм уничтожает субъектно-объектные отношения, самого субъекта, и подменяет эти понятия новыми.

В каком-то смысле структурализм антигуманистичен — в нем есть выраженная антисубъектная направленность. Сам субъект, проблемы сознания, духа, самопознания, проблема свободы и творчества — не просто остаются вне фокуса структурализма, но и объявляются принципиально побочными и вторичными по отношению к бессознательным, безличным структурам, которые, по мнению структуралистов, и определяют суть бытия человека.

Хотя структурализм и был полезен для развития теории познания, он оставил без внимания важнейший вопрос: человек как субъект познания. Многие структуралисты, приходя к противоречивым данным, в попытке растянуть методы структурализма на более широкий круг проблем — например, из изучения лингвистики на всеобщую эпистемологию — приходили к выводам о том, что структурализм не может претендовать на глобальные обобщения. В первую очередь потому, что он игнорирует историческую изменяемость систем и человека, проявляющего себя как активного и деятельного субъекта.

II. Экзистенциализм

В отличие от структурализма в центре внимания экзистенциализма находится непосредственно человек, его личность, исследование проблем, связанных с конкретным субъектом.

Философия экзистенциализма возникает в сложную историческую эпоху, в век двух мировых войн, которые не могли пройти бесследно и для философских течений. Война обезличивает и обесценивает человека, но поствоенный период заставляет ценить личность человека во много раз выше, чем когда бы то ни было раньше.

Так как расцвет экзистенциализма пришелся в эпоху мировых войн, своими жизнеутверждающими установками идеи этого направления противостояли тоталитаризму и побуждали человека занять активную жизненную позицию.

Экзистенциализм обращает внимание на индивидуальность, ценность, самобытность и уникальность каждого члена общества, анализирует проблемы, связанные с межличностной коммуникацией, с рядом вынужденных ограничений и притеснений личности, находящейся в обществе и вынужденной находить контакт с другими личностями и окружающей действительностью в целом. В экзистенциализме объект и субъект всегда рассматриваются в конкретной ситуации, при столкновении с конкретной проблемой.

Экзистенциализму часто приписывают пессимизм, так как философия существования рассматривает человека как конечное, временное и смертное существо. Однако, по мнению экзистенциалистов, осознание собственной конечности и должно стать основным толчком для пробуждения человека.

Так, один из ведущих представителей этого направления, Жан-Поль Сартр утверждает, что существование предшествует сущности. Это значит, что человек не определен ни природой, ни средой, в которой он вырос. Даже если бог есть, это не меняет существующий порядок вещей, проект «Человек» создается самим человеком, его никто не задумывал и не создавал по некоему подобию, он не обладает никакой определенной, изначально заложенной в него природой. Все, во что человек верит, все, чему следует — это его собственный выбор и осознанное решение. Человек абсолютно свободен — им управляют не обстоятельства, а только лишь внутренние побуждения. Личностью человек становится в процессе самовоспитания.

С этим связана важная категория экзистенциализма — понятие «личной ответственности». Свобода личности, каждый её выбор не дают возможности человеку ссылаться на какие-либо негативные обстоятельства, препятствующие достижению цели или оправдывающие неверные поступки.

В своей статье «Экзистенциализм – это гуманизм», ставшей своеобразным манифестом экзистенциализма, ответом на обвинения в пессимизме, излишнем индивидуализме, порождающем одиночество, уныние и отчаяние, Сартр пишет:

«Человек прежде всего существует, человек — существо, которое устремлено к будущему и сознает, что оно проецирует себя в будущее. Человек — это прежде всего проект, который переживается субъективно, а не мох, не плесень и не цветная капуста».

Критикуя категорический императив Канта, Сартр утверждает, что человек свои решения всегда принимает сам, никакие явления свыше на самом деле не диктуют нам правила и не дают рекомендации. И даже явления, которые люди привыкли относить к знакам сверхестественного, проявлениям потустороннего, всего лишь интерпретируются нами как таковые, а решение, верить в сверхъестественное или нет, принимает сам человек. Так же как и трус делает себя трусом через свои поступки, а не по причине якобы природной склонности. Людям просто выгодно ссылаться на обстоятельства, чтобы не сталкиваться напрямую с собственной несостоятельностью — так говорит Сартр.

Реальность — это действие и решимость.

Стоит упомянуть, что «философия существования» представлена множеством школ и учений. В числе ее основателей такие немецкие философы, как Мартин Хайдеггер и Карл Ясперс, (1883-1969) и французские мыслители Габриэль Марсель (1889-1973) и Альбер Камю (1913-1960).

Все они поднимали тему диспозиции категорий Я/Другой, вопросы становления Я, личности, индивида, а также негативной и позитивной роли Другого в процессе утверждения Я в мире. Общим посылом, объединяющим всех представителей экзистенциальной философии, является стремление «пробудить» человека, его самосознание, обострить уровень осознанности по отношению к жизни в сознании каждого индивида, пробудить его к активной жизненной позиции и активному течению мысли.

«Другой» в экзистенциализме

Согласно идее Сартра, Другой является границей для обозначения области свободы моего Я. Другой может даже простым взглядом нарушить мою свободу, своим взглядом он превращает меня в объект и тем самым указывает мне на то, где заканчивается мое право на обладание и на действие, и начинается право всех других Других.

В одной из своих главных работ «Бытие и ничто. Опыт феноменологической онтологии» (1943) Сартр рассматривает первичность существования человека относительно его сущности, а также проблему свободы воли. В книге он выделяет три измерения бытия: Бытие-в-себе (?tre-en-soi), Бытие-для-себя (?tre-pour-soi), Бытие-для-других (?tre-pour-autrui). Все они тесно связаны и переплетены.

Бытие-в-себе — мы осознаем, что наше знание о каком-либо явлении мира, феномене, не раскрывает всей совокупности его свойств. В этом случае феномен является гораздо более объемным и наполненным, чем мы способны понять.

Бытие-для-себя — объект, существующий в этой категории, стремится к наиболее полному существованию, к различению себя и Другого. Кроме того, бытие-для-себя содержит в себе часть Ничто.

Бытие-для-других — раскрывает суть третьего измерения, в котором проявляются отношения между объектом и всеми, кто его способен воспринимать.

Таким образом, категория Другого играет важную роль в процессе самопознания. Другой создает онтологический горизонт, определяющий границы воли, свободы, желания, физического присутствия нашего Я. В позитивном смысле Другой видит, воспринимает нас, и, следовательно, делает существующими. Согласно Беркли (1685-1753) и основной максиме его философии:

«Существовать, значит, быть воспринятым (esse est percipi)».

Через категорию Я, имеющую давнюю традицию, берущую начало от Декарта, человек обнаруживает Другого. Другими являются все те, что не Я, но имеют аналогичное психофизическое устройство. Затем появляется более глубокая мысль, человек осознает, что без Другого который может зафиксировать факт существования моего Я, меня нет вовсе. Но в то же время Другой никогда не видит меня целиком, всего и полностью, он видит мое Я таким, как оно являетсянаблюдателю. Значит, осознавая собственное бытие через восприятие Другими, Я вынуждено собирать свою личность по кусочкам. Я таков, каким меня увидел Другой. Таким образом возникает интерсубъективность, в рамках которой человек решает, кем является он на самом деле и кем являются другие.

Все Другие, которых мы встречаем каждый день, малопредсказуемы для нас, и каждый из них ограничивает нашу свободу, поскольку их проекты и планы пересекаются с нашими, противоречат им. Так появляется отрицательная коннотация по отношению к Другим, а наша жизнь воспринимается как ежедневная борьба за самореализацию и личное пространство.

И что в итоге?

Рассмотренные философские направления не дают простых ответов на вопросы познания и самопознания, однако они предлагают оригинальные точки зрения на сущность субъекта и его отношения с Другим.

Согласно структурализму, поиск определения понятию Я бессмыслен, потому что Я это — точка пересечения структур, а не свободно мыслящая индивидуальность. Самопознание и познание окружающего мира могут ограничиваться выявлением глубоко рациональных структур, которые присущи человеку как части природы. Человеку необходимо осознать, что его действия детерминированы эволюционным процессом. Как только человек перестанет противопоставлять себя природе, перестанет искать некое собственное и уникальное Я, тогда он придет к состоянию гармонии внутри себя и гармонии с природой. Однако, если следовать этой логике, получается, что субъект не обладает волей и не способен на целеполагание и активную деятельность. Сомнительный вывод. Ведь Другие в этом контексте являются такими же элементами системы, как и Я. Роль Другого — зафиксировать существование Я, помочь ему адаптироваться к нормам и найти свое место в системе социального порядка.

С точки зрения экзистенциализма, мир — это чистый хаос, структуры теряют свой смысл при обнаружении элементов, которые не вписываются в систему. Например, иррациональное поведение человека, его эмоции, способность к целеполаганию, изменение действий в соответствии со своими планами — все это не сможет уложиться ни в одну систему, или же она должна быть настолько сложно организованной, что не вмещается в сознание человека. Наше Я не может быть постоянно тождественно самому себе, оно изменяется в каждый момент времени, совершая выбор. Я свободно, активно, непостоянно и деятельно. Единственный, кто может остановить активность Я и ограничить его свободу, — это Другой.

Таким образом, и структурализм, и экзистенциализм рассматривают Другого как нечто, отличное от нашего Я, которое, с одной стороны, помогает определить границы Я, обособить его, почувствовать свою уникальность, с другой, – интенсивно воздействующее на Я, формируя и деформируя его, влияя на него и подчиняя. Так или иначе, именно в этой диалектической борьбе протекает и наша внутренняя жизнь, и социальная часть нашего бытия.

Источник: m.vk.com

Комментарии: