СРАМ И СПАМ (о сквернословии):

СРАМ И СПАМ (о сквернословии):

Интересна мысль на эту тему Ф.М. Достоевского: «Сквернословят вслух, несмотря на целые толпы детей и женщин, мимо которых проходят,– не от нахальства, а так, потому что пьяному и нельзя иметь другого языка, кроме сквернословного… Известно, что в хмелю первым делом связан и туго ворочается язык во рту, наплыв же мыслей и ощущений у хмельного, или у всякого не как стелька пьяного человека, почти удесятеряется. А потому естественно, требуется, чтобы был отыскан такой язык, который мог бы удовлетворять этим обоим, противоположным друг другу состояниям… » (Дневник писателя).

Академик Д.С. Лихачёв, отбывая в молодости срок на Соловках, создал научный труд, в котором подверг филологическому анализу воровскую речь и пришел к интересным выводам. Сквернословие не является в подлинном смысле человеческим языком. Эти «слова» воздействуют не на интеллект человека, а на чувственную часть души, т.е. подобны сигналам, которыми пользуются животные. Из этого можно заключить, что не только употреблять в своей речи, но даже слушать сквернословие вредно, т.к. можно «испортить вкус» к нормальному человеческому слову.

Журнал «Наука и Жизнь»

Одной из примет постигшей нас культурной катастрофы стало сквернословие. Оно гнездится не только в группках тусующихся тинэйджеров, и давно уже перестало быть «лингвистической прерогативой» пьяного грузчика в овощном магазине.

Матерщина свободно и горделиво льется в коридорах и курилках престижных вузов, со сцены и экрана, со страниц нашей печати. Глубоким анахронизмом стало правило «не выражаться при дамах»: мат ныне неизбирателен по полу, и некоторые «дамы», особенно в нежном возрасте, способны заткнуть за пояс иного бомжа. Обвальное сквернословие вообще, по-видимому, спутник кризисных времен.

Историк и мыслитель XVII века дьяк Иван Тимофеев среди пороков и грехов, которые привели к едва не погубившей Россию Смуте, упоминал не только ложь, лицемерие, дерзость клятвопреступлений, потерю любовного союза, ненасытное сребролюбие, безмерное употребление вина и обжорство, но и «зловонное произношение языком и устами матерных скверных слов». Конечно, было бы упрощением, говоря о сквернословии, все сводить к социальным или к идеологическим причинам.

Привычный мат – это абсолютное и законченное проявление бескультурья. Хотя он и связан с уровнем образования, но не напрямую: я, например, знал крестьян, за плечами которых было два класса церковноприходской школы, но для которых матерное слово было столь же противоестественно, как лень или плохая работа; в то же время мне известны привычно и уныло матерящиеся студенты, инженеры и врачи.

Еще одно из проявлений сквернословия – намеренный эпатаж, вызов обществу, потуги разрушить общепринятые правила приличия. Диапазон этой разновидности мата весьма широк – от элементарного лингвистического хулиганства, надписей на заборах и в туалетах до манерно-циничных (на публике) выступлений некоторых представителей интеллигенции и, так сказать, произведений искусства – книг, кинофильмов, спектаклей.

Мат – это, увы, объективная суровая реальность. Отчетливо осознавая это, должны ли мы занять безучастную позицию? Вряд ли. Ведь сквернословие не только оскорбляет других людей, но и разрушающе действует на самого человека: мат как бы становится частью его менталитета.

Человек начинает смотреть на мир сквозь сетку, узлы которой связаны из матерных слов, и мир этот удручающе примитивен, поскольку все многообразие жизни низводится в нем до простейших отправлений. Нет и не может быть каких-то универсальных рецептов излечения от сквернословия. Ясно одно: это возможно только при значительном (на порядок, на несколько порядков) повышении культурного уровня как общества, так и отдельного человека.

С. Виноградов, кандидат филологических наук

Комментарии: