Технократический консерватизм

Наука апеллирует к фактам. На основании фактов, используя тот или иной метод, предложенный философией, на основании логических законов, с помощью особого языка описания наука выдвигает гипотезы, создаёт теории и «открывает» законы. Любая наука имеет свой язык описания, который в той или иной степени отличен от языка описания другой науки. Основания наук лежат или в наблюдаемых фактах, которые достоверны настолько, насколько может быть позволено техникой (в самом широком смысле) и в допущениях – аксиомах. Науки занимаются познанием действительности во всех её проявлениях. Термин наука (scientia) ввёл христианский теолог, философ-неоплатоник Аниций Манлий Северин Боэций (480-524/526гг.). Scientia – неологизм, который им был получен при переводе работ Аристотеля, буквально означавший «знание полученное из доказательств» или «выведение заключений из посылок», тем самым сместив эту функцию со слова episteme, использовавшиеся Аристотелем и его последователями. Слово episteme легло в основу слова эпистемология, то есть раздела философии, который занимается изучение знания, как такового, исследуя его структуру, развитие и функционирование. Таким образом знание и наука о знании, как таковые разные области культуры, первая связана с действительностью, а вторая с реальностью.

Науки, которые занимаются изучением самого человека бывают естественнонаучными и гуманитарными. Единого метода и эпистемологии, которые позволили бы говорить о едином «нормальном» научном поле для них не существует. Несмотря на то, что эти науки пересекаются и часто взаимно дополняют друг друга, они, используя разные языки описания могут и противоречить друг другу. Проблема нормальной науки в том, что научное сообщество необычайно эффективно в решение конкретной задачи, которая отчётливо видна, но крайне неэффективна в кризис, когда метод не работает, но новые факты противоречат старым теориями или не подтверждают выдвигаемые гипотезы. Студентов естественнонаучных факультетов (прикладные факультеты, вроде инженерии и программирования, как по своей сути ремесленные опустим), в отличие от гуманитарных факультетов обучают по учебникам, в котором в сжатом и понятном виде раскрывается текущие теории и гипотезы, без разъяснения и развертывания проблемы, как к том, к чему пришли и каким образом пришли отцы теорий и гипотез. Студенты гуманитарный факультетов работают с источниками, работами, которым многие века, таким образом прослеживая генезис той или иной идеи, естественнонаучный факультет выдвигает линеарное понимание развитие науки от примитивных форм к новейшим, более правильным, точным и порой даже, как к тем, что являются истиной. Восхождение позитивизма в 19 веке привело к кризису гуманитарного знания и отхождения того, что по сути своей являлось «метанаучным знанием», на второй план, речь о философии. Презрительное отношение сциентистов конца 19 – начала 20 века к гуманитарному знанию наблюдается во всех областях, от физической антропологии до атомной физики. Единственные области, которые избегали этого, находились на грани исследованного, речь о квантовой физике, теории относительности и биологии в англо-саксонской среде.

В тоталитарных режимах наука попала под тотальный контроль режимов и стала целиком утилитарной вещью, главной задачей которой стала польза и работа на результат, который удовлетворял на выходе идеологические установки. Если квантовая физика противоречит диалектическому материализму значит сторонников следует отправить на строительство Беломорканала. Если новые физические теории противоречит теории эфира, значит подобная физика еврейская и профессоров, которые «исповедуют» это учение следует отстранить. Феномен лысенковщины и арийской физики, безусловно следствие попытки поставить культуру под тотальный контроль идеологии. Показывает с одной стороны слепое следование идеологическому догмату, а с другой стороны несогласие старого научного сообщества с новыми теориями и гипотезами. В последнем случае тоже самое можно было наблюдать в истории с флогистоном, теплородом и дарвинизмом. Сам дарвинизм не принимали не потому что отвергали саму идею эволюции, а потому что идея развития видов случайным образом и ничем неконтролируемая вызывала недоумение, казавшись людям тех лет «нелогичной».

Что нам известно о человеке, как таковом?

1. Человек – существо ущербное, которое в отличие от других животных не имеет специализации. В этом его слабость и в этом его преимущество.

2. Человек – существо действующие, несмотря на то, что некоторые животные (приматы и некоторые другие млекопитающие, некоторые птицы), тоже могут целенаправленно, ради достижения какой-то цели менять действительность с использованием технических приспособлений, то есть орудий труда, что может говорить об абстрактном мышлении, но лишь люди некоторых видов смогли оформить в виде формальной системы, которую смогли передавать от поколения к поколению, таким образов создав философию и науку. Отсюда следует следующий пункт.

3. Целость вида, которая имела наиболее вероятно место в прошлом, утеряна. Современные расы представляют собой смешенные гибридные формы, как в генетическом отношении, так и биологическом. Сюда следует отнести вторжение индоевропейцев в Старую Европу, переселение людей из Передней Азии несколько тысяч лет назад и тому подобные события. В генетическом отношении имеется пропасть между евразийскими и африканскими (проживающими южней Сахары) расами.

4. Кроме того, что человек существо ущербное и существо утратившие свою генетическую чистоту (если таковая имелась), человек не может выжить вне культуры. Дети, выращенные животными (вплоть до пубертатного периода), в отличие от животных (за некоторым исключением), выращенных людьми никогда не социализируются. Что наводит на мысль о компенсаторной роли разума и зависимости наиболее разумных существ от более развитой культуры, то есть чем разумней существо, тем более оно ущербно в своей естественности и необходимо поддержка таких же существ, и чем менее оно разумно, тем менее поддержка нужна, в период становления, то есть развития от зиготы до взрослой особи.

5. Суммируя предыдущие постулаты, можно сказать, что действие, гены и культура определяют человека, как такового. При этом действие имеет онтологическую природу, гены онтическую, а культура является «мостом», который их соединяет, не давая разрушить саму суть человечности.

Отсюда следует, что методы и теории, которые предоставила классическая физическая антропология и расовые теории, следующие из неё либо неверные, либо требуют значительных уточнений и переработок. Развитие биологии, генетики и смежных дисциплин, особенно в области изучения сравнительной анатомии и сравнительного онтогенеза разных живых существ, позволяет установить факты, полученные из данных, которые получены эмпирическим путём, собраны за последние 60 лет. Данные говорят о том, что генотип не всегда полностью определяет фенотип, таким образом две единицы могут обладать схожим или одинаковым фенотипом, но совершенно различным генотипом, или схожим генотипом, но различным фенотипом. Из чего следует, либо господствующая сегодня синтетическая теория эволюции не верна и доводы эпигенетической теории эволюции верны, либо эпигенетическая теория дополняет синтетическую, в результате чего требует пересмотр постулатов синтетической теории. Другим доводом, которые на практике приводит к противоречиям и парадоксам является открытие Hox-генов, которые «включают» и «выключают» другие гены, при определенных условиях, часто зависящих от окружающей среды, в которой развивается организм.

Таким образом, если гуманитарное направление антропологии может, опираясь на те или иные источники весь точно определить, что такое человек в рамках той или иной традиции, и сформировавшейся культуры, то у естественнонаучной её части возникают проблемы, которые рихтуются лишь идеологическими предпосылками высказывающихся о ней, а не желанием узнать истину. Это имеет фундаментальное значение, если ряд гипотез верны, например, о детерминированности языка и мышления, а также генетической детерминированности языка. Сегодня нет биологов, которые бы не признавали биологическое разнообразие людей, но большинство биологов признавая его, веруют в морально-этический прогресс, который поможет преодолеть этот разрыв, который не только онтологический, но и онтический, то есть относящейся к непосредственной природе человека, как к его субстанциональной составляющей от мира сущего.

Комментарии: