Почему так важно осознавать эмоции, которые нас обуревают, и в чем опасность полного слияния с собственными чувствами? Как пограничное расщепление и ненависть к объекту, вызывающему боль, уничтожает в нашем сознании все его хорошие качества и тем самым разрушает привязанность? В чем отличия западного и восточного подходов в работе с негативными переживаниями и какие ресурсы сознания нужно задействовать, чтобы научиться эмоциональной регуляции? Разбираемся вместе с практикующим врачом-психотерапевтом Максимом Пестовым.
Про феноменологию осознанности написано масса текстов, мы сегодня сделаем акценты на ее терапевтических функциях и попробуем разобраться, почему одной осознанности недостаточно для достижения ментального благополучия.
Вообще в гештальт-терапии осознавание является одним из главных механизмов усложнения психики. Для чего оно вообще нужно? Ответ очень простой – для того, чтобы иметь возможность регулировать свою эмоциональную жизнь. Есть два полюса ее протекания: когда субъект слит со своими чувствами и полностью захвачен ими, вплоть до аффективного сужения сознания и пограничного расщепления, и когда он способен эмоционально реагировать, сохраняя при этом возможность не только быть в процессе, но и наблюдать за ним. Осознавание позволяет не только участвовать в чем-то, но и видеть то, как это устроено. Осознавая, я помещаю себя в центр происходящего, а не остаюсь болтаться на периферии. Если воспользоваться метафорой, ум без осознавания подобен лошади, которая несется вскачь. Осознавание в таком смысле помогает вспомнить, что я нахожусь на лошади. После этого обнаружения мы можем ей управлять вместо того, чтобы зависеть от ее настроения.
Читайте другой материал автора: Экзистенциальная тревога и становление идентичности
Осознавание является отправным пунктом, с которого начинается эмоциональная регуляция. С одной стороны, оно запускает процесс, который разворачивается во времени, и за развитием которого мы можем наблюдать, а с другой — само по себе нуждается в некотором поддерживающем фундаменте.
Часто бывает так, что даже понимая необходимость осознавания, мы спохватываемся о нем далеко не сразу. Например, сокрушаемся, что, обладая нужными навыками, не имели возможности ими воспользоваться. Вот именно для этого к осознаванию необходимо присовокупить такую способность как памятование, у которой очень много коннотаций в западном подходе осмысления психической деятельности. Например, существует термин Mindfullness, который лучше переводить именно таким образом, а не считать его синонимом Awareness. Памятование позволяет в нужный момент включать осознавание. В этом значении оно соответствует концепции о наблюдающем Эго.
К ещё одной способности, необходимой для функционирования осознования, относится развитие внимания или сосредоточенности. Важно не просто что-то там понимать, но и сохранять осознавание на протяжении достаточного количества времени. С точки зрения здравого смысла, контакт с неприятными переживаниями вызывает естественную интенцию скорейшим образом это прекратить. В восточной традиции этому желанию противопоставляется способность наблюдать эмоциональные реакции как объекты своего ума, сохраняя невовлеченность в эти процессы. В западной традиции возможность психической переработки неприятных переживаний определяется как неспецифическая сила Эго. Соответственно, внимание развивается по линиям ясности и стабильности и тем самым придает осознаванию необходимую направленность и устойчивость.
Итак, мы коротко описали «левую и правую руки» осознавания. Теперь посмотрим, что из этого вытекает. В процессуальном отношении осознавание позволяет вернуть опыту присущую ему целостность. Когда мы говорим про осознанность, то чаще всего имеем в виду обращение своего внимания к телесным компонентам эмоций. Психотерапевты иногда называют это заземлением — когда наблюдение телесных ощущений помогает снизить захваченность эмоциями. Это происходит в том числе и потому, что осознавание приводит к замедлению и тем самым увеличивает точность и снижает интенсивность переживаний. Это первый этап, обнаружение себя в точке, с которой начинается путь.
Следующий этап, который логично вытекает из предыдущего, называется символизацией или процессом придания смыслов. Очень важно иметь возможность поместить свои переживания в какой-то контекст, поскольку эмоционально сложная ситуация является частью остальной жизни. Часто аффект возникает тогда, когда переживание оказывается подвешенным в воздухе и изолированным от фоновых чувств. Например, переживание злости может быть особенно трудно переносимым, если нельзя получить доступ к другим эмоциям, которые также присутствуют в этих отношениях. Такая аффективная реакция называется пограничное расщепление, когда ненависть к «плохому» объекту уничтожает его хорошие качества и тем самым разрушает привязанность.
Читайте также: «Ненависть и контейнирование»: Патрик Кейсмент о преодолении деструктивности
Также следует помнить, что эмоции являются контактным феноменом, а это значит, что одного только осознавания недостаточно: важно связать эмоцию с потребностью и с объектом, который мог бы ее удовлетворить. Когда эмоции остаются «индивидуальным» процессом, с которым субъект пытается совладать самостоятельно и не «разворачивает» их в контакт, то мы наблюдаем остановку переживания. Крайним проявлением этого процесса оказывается наступление состояния психической травмы. Соответственно, задачей эмоциональной регуляции является возвращение чувствительности при психической анестезии, а не поддержка избегания контакта с отрицательными эмоциями.
Осознавание контекста позволяет совершить переход к третьему этапу эмоциональной регуляции, который мы условно назовем процессуальным мышлением. Под этим я понимаю способность наблюдать сложную эмоцию в измерениях прошлого (контекст совместной истории) и будущего (потенциал ее развития). Если этого не происходит, то переживание прерванного опыта, в которых кажется, что отношения рушатся, или жизнь разделилась на до и после, сильно способствует развитию аффекта, который затопляет сознание и находит себе выход в отреагировании. А этот способ не приводит к приращению опыта, скорее наоборот, препятствует психической переработке.
В заключение можно сказать следующее: осознавание, как и любой другой феномен, не существует изолированно и нуждается в поддержке, которая возможна в измерении «здесь-и-сейчас» (памятование и внимание), а также в плоскости развития (от контекста к процессу). Осознавание как точка, в которой манифестируется настоящее, находится в центре воображаемой прямой из прошлого в будущее. Благодаря этому достигается интеграция различных частей опыта и увеличение плотности экзистенциального присутствия.
Впервые статья была опубликована на портале Пси-помощь.рф.
Обложка: © Элиотт Эрвитт.