Я всегда могу бросить: Как образуется зависимость

Текст: Анастасия Пивоварова

Зависимость может затронуть любого человека, каким бы ни был его социальный статус или достаток — многие знаменитости открыто рассказывали о своей проблеме, например Бен Аффлек или Кэрри Фишер. Злоупотребление наркотиками и алкоголем и безуспешные попытки бросить курить первыми приходят на ум, когда мы говорим об аддикции, хотя принимать она может самую разную форму: кто-то одержим сексом, как Дэвид Духовны, а кто-то — шопингом, соцсетями или кофе. Разбираемся, как формируется зависимость, чем она отличается от пристрастия и что делать, если ситуация зашла слишком далеко.

Почему зависимость —

это болезнь

Подсчитать, сколько людей страдает зависимостью от чего-либо, невозможно, потому что даже под самим этим термином могут подразумевать разные состояния. В Международной классификации болезней (в текущей десятой версии, то есть МКБ-10), синдром зависимости описан как группа явлений, которые возникают при неоднократном использовании вещества и включают сильное желание принять наркотик, отсутствие самоконтроля, употребление несмотря на пагубные последствия, более высокий приоритет употребления наркотиков перед другими действиями и обязательствами, увеличенную толерантность к веществам. Проще говоря, человек видит перед собой лишь одну цель и не может думать больше ни о чём другом, пока не добьётся своего, и эта цель — наркотик.

Получается, что зависимость — это состояние, когда человек начинает физически нуждаться в том или ином веществе. То, что часто называют «психологической зависимостью», лучше сформулировать как «пристрастие» или «аддикция» — эти состояния входят в группу расстройств привычек и влечений и включают, например, клептоманию или потребность в азартных играх. Ещё бывает, что человек, например, пьёт алкоголь в избыточных количествах, хотя настоящей зависимости у него нет — тогда ситуация называется злоупотреблением или пагубным употреблением. О шопинге, компьютерных играх или постоянном использовании смартфона в МКБ не говорится — пока эти пристрастия не включены в списки зависимостей или аддикций.

Чем зависимость отличается от аддикции

Итак, «настоящая» зависимость — от алкоголя, никотина или кофеина — связана с физическим синдромом отмены. Когда нет доступа к веществу, человеку становится плохо, а доза этого вещества облегчает страдания. При пристрастии к сексу, интернету или еде синдром отмены только психологический, и в теории от этого должно быть легче. Но, конечно, зависимым от шопинга или интернета всё равно, входит ли их проблема в медицинский перечень, тем более что он может быть расширен — например патологическое влечение к азартным играм уже признали болезнью.  

Зависимость или пристрастие решают за человека, что ему делать, а сознание только подчиняется — или отключается вовсе. Поэтому и возникают истории вроде «не помню, как тут оказался» и «хотел проверить почту, а очнулся через два часа на фейсбуке». Аддикция отличается от любого ритуала или привычки тем, что именно она диктует правила, подчиняет и лишает выбора. Одни из-за этого теряют здоровье, другие деньги, а третьи вообще всё, включая жизнь. На что мы готовы променять свободу? Только на удовольствие. Хотя от зависимости можно избавиться, даже если она зашла далеко, это крайне трудно без поддержки. Самостоятельно воевать с собственной нервной системой — непростая задача.

Как удовольствие формирует зависимость

Ощущение удовольствия нам обеспечивает нейромедиатор (биологически активное вещество) под названием дофамин. Он отвечает и за предвкушение удовольствия, сладкое чувство ожидания, которое порой сильнее самого события. Конечно, в организме одновременно происходят миллионы процессов, но если очень упростить, то формирование привычек и шаблонов происходит следующим образом: когда мы ждём удовольствия и получаем его, дофамина вырабатывается много и происходит так называемое положительное подкрепление — ощущение, что мы всё сделали правильно. Если же мы разочарованы, то дофамина мало, и формируется «отрицательное подкрепление», которое напоминает, как делать не нужно. В голове появляются шаблоны и ярлыки, и чем чаще мы действуем по одной схеме, тем быстрее к ней привыкаем.

Типичная ситуация: надо принять решение, чем заняться — доделать проект, отправиться спать или зависнуть в соцсетях. Проект и сон важнее, но от них дофаминовый источник не откроется: заплатят всё равно только в следующем месяце, недосып отзовётся головной болью лишь утром, а вот интернет с его дофамином совсем близко. «Выдачей» дофамина заведует отдел нервной системы, называемый средним мозгом. Можно представить себе, как этот «завхоз» смотрит в книгу учёта, где «сон» и «работа» промаркированы красным, а «интернет» — зелёным. И средний мозг объявляет: на сон и работу дофамин не положен, приходите с интернетом — тогда дам.

Полосатое тело, ещё один важный отдел мозга — это «связной». Оно посылает сигнал в префронтальную кору головного мозга, которая работает «контролёром», о том, что есть шанс получить дофамин. Кора составляет прекрасный образ удовольствия и одобряет: надо залезть в интернет, иначе придётся страдать. Если часто повторять эту цепочку, то рано или поздно «связной» перестаёт спрашивать, а просто действует по работающей схеме. Мозг прокладывает дорожку, по которой бегут нервные импульсы, и чем она шире и надёжнее, тем проще действовать по одной схеме.

Ровно поэтому тренировки, постоянные занятия и повторения эффективны: чем больше мы работаем над одним и тем же, тем легче достигать результата. И тут зависимость ничем не отличается от любого другого процесса — с каждым разом поддаваться искушению проще. И каждый раз сложнее не подчиниться внутреннему голосу, который обещает удовольствие: мозг просто идёт по протоптанной дорожке, стараясь получить дофамин быстрейшим способом.

Поиск удовольствия

или побег от проблем

При этом заработать зависимость не так просто: для большинства людей та доза дофамина, которая выделяется в ответ на стимул, недостаточна, чтобы отключить префронтальную кору и превратить человека в зомби. К зависимости существует предрасположенность — и кому-то просто повезло, если устойчивость к любым аддикциям досталась от предков. Кроме того, зависимости не даст возникнуть, например, стабильная психика человека, который просто хорошо умеет контролировать стремления. Наконец, есть люди, которые вовремя заметили, что вещества или действия занимают много места в жизни, и смогли остановиться или обратиться за помощью.

Конечно, развитию зависимости способствуют и внешние факторы — ситуации, в которых оказывается человек, или его образ жизни. Проще всего проиллюстрировать это экспериментами: в одном из них крысам в клетках давали неограниченный доступ к наркотику, и животные доводили себя до судорог и смерти, постоянно принимая новые дозы. В другом для животных сначала построили специальные клетки с игрушками, горками, развлечениями и другими крысами. В таких условиях крысы употребляли наркотики, но у них хватало занятий и интересов, чтобы не доводить себя до передозировки.  

Люди не крысы, а жизнь сложнее экспериментов, но определённая логика очевидна: если клетка пуста и удовольствия ждать не приходится, то источник лёгкого дофамина притянет к себе, как магнит. Один из главных механизмов, из-за которых формируется зависимость или пристрастие, — это попытка заглушить тоску, разочарование или серость при помощи чего-то простого и яркого, «заесть стресс» или «запить неприятности». Уже выявлена корреляция между депрессией и интернет-зависимостью; похожим образом соотносятся посттравматическое расстройство и пищевая аддикция. Учёные до сих пор не решили, что же для формировании зависимости важнее: желание добраться до удовольствия или попытка спрятаться от проблем. Но ясно, что эти процессы связаны.

И всё-таки в большинстве случаев зависимость не развивается, даже если человек время от времени выпивает или может на ночь зависнуть у компьютера. Можно гордиться силой воли или самодисциплиной, но на самом деле мы так и не знаем, как же относиться к аддикции — как к болезни, которая заложена в нас генами и внезапно проявляет себя, или как к попытке решения психологических проблем. Ясно лишь, что зависимость — не стопроцентный выбор человека. Мало кто хочет менять время и силы, не говоря о здоровье, на вещества или разрушительные поступки. В эту игру нас затягивает собственный мозг, и не всегда удаётся остановиться вовремя. 

Что с этим делать

Когда зависимость вызвана веществами, которые меняют процессы в головном мозге и вызывают синдром отмены, то для лечения потребуются медикаменты, которые под контролем врача помогают преодолеть зависимость на физическом уровне. Обязательно нужен специалист, который покажет, как перестроить работу мозга: заново расставить ориентиры и наклеить ярлыки на события, записать новые шаблоны действий и разобраться, почему вам не хватает дофамина без дополнительных стимулов. Для этого существует психотерапия.

Если вы замечаете, что привычка или ритуал занимают в жизни всё больше места, можно попробовать просто заменить их другими: вместо фейсбука в обеденный перерыв выходить на прогулку, а в красивые винные бокалы наливать воду. Правда, помощь специалиста всё равно может понадобиться, иначе есть риск, что вместо одной зависимости разовьётся другая или новая привычка просто нанесёт вред — всем известны случаи, когда бросающие курить набирали нежеланный вес просто потому, что заедали стресс.