Про силу научной моды

Частью социобиологической критики, обрушившей сравнительную этологию в начале 1980-х, было утверждение что видовые демонстрации не могут "честно" информировать о намерениях и/или последующем поведении животного, ибо построенная на этом система коммуникации им представлялась радикально неустойчивой к "обману". Иными словами, "честный" сигнал должен быть одновременно и "дорогим" (тем "дороже" чем эффективней как ритуализированное средство борьбы за ресурс, будь то территория, брачный партнёр или место в иерархии), конвенциональные сигналы или вообще невозможны, или исключительно редки. См. статьи Мэйнарда Смита 1982 г. с теоретическим обоснованием этого и Кэрила 1979 г. с эмпирическим

А поскольку видовые демонстрации рассматривались этологами как сериальные элементы видового инстинкта, коооперативно реализуемого особями в соответствующих взаимодействиях; поскольку сам инстинкт рассматривался как групповая адаптация, "вслепую" сопрягающая и координирующая для общей (общевидовой) выгоды поведение индивидов, самих по себе "эгоистических", так что без связывания реализацией инстинктов в социальное целое (Kumpan) они неспособны к этой цели прийти, опираясь только на индивидуальные обучение и опыт; поскольку роль демонстраций в этом связывании виделась как ритуализированное указание участникам взаимодействия на их будущее поведение по ходу процесса, что позволяет обоим (а также зрителям) инстинктивно же корректировать свои действия по ходу процесса на основе предъявленных демонстраций, т.н. диалоговая модель коммуникации, - понятно, что отрицание сигнальности демонстраций и диалогового характера коммуникации обрушивало теорию инстинкта, а с ней весь концепт сравнительной этологии, о чём см. Е.Н.Панов, 2005 "Судьбы сравнительной этологии".

Увы, это произошло, несмотря на то что этологи немедленно показали что "обман" встречается исключительно редко, а "честное информирование" - норма, т.е. социобиологические модели не соответствуют фактам (см. статью 1982 г. Мойнайна об этом). Но, увы, этологии это не помогло, исследования в рамках её парадигмы практически прекратились к концу 1980-х, интерес занимающихся поведением животных в сообществах "ушёл" в социобиологию и родственные ей дисциплины - поведенческую экологию, когнитивную этологию и пр., а указанное несоответствие фактам было переоткрыто ещё раз уже исследователям, работающими в рамках социобиологической доктрины.

Они установили, что конвенциональные сигналы и "честное" информирование встречаются чаще чем им кажется, так часто, как об этом писал Мойнайн (см., например, исследование агрессивной коммуникации у коростелей http://wolf-kitses.livejournal.com/384432.html), и теперь не знают что с этим делать - объяснение этого в рамках социобиологической доктрины требует правой рукой левое ухо чесать, массы предположений ad hoc.

Почему социобиологическая критика была убедительна, несмотря на несоответствие выводов фактам (и, добавлю, фатальные изъяны теории, но это отдельная тема)? мне видятся две причины:

- этологи так и не нашли теоретический ответ на идею "обмана", тем более что она апеллировала к более общему подходу в эволюционной теории (Гамильтона, Докинза и пр.), как раз тогда набиравшего силу и теснившего эволюционные представления, на которые опирались этологи. А для учёных, как и обычных людей, факты не существуют сами по себе, важен концепт, в свете которых они рассматриваются. Если он популярен и без явных изъянов (а тем более "вообще" верен), они простят некоторое несоответствие фактам в отдельных конкретных случаях (как в этой истории с теорией заговора http://www.socialcompas.com/2015/03/12/8676/). Но вот если есть неотвеченный изъян - теория будет оставлена, даже если многое объясняет

- вторая причина, объективная - изъян в методах описания поведения у самой этологии. Провозгласив "морфологический подход к поведению", этологи с 1960-х гг. годов перестали ему соответствовать. Ибо вслед за отцами основателями считали без обсуждения, что единицы поведения - те самые демонстрации - наблюдателю даны непосредственно, и могу быть выделены индуктивно, по его "устойчивому впечатлению" (ну, может быть, несколько изощрённому техническими средствами или талантам художника). Пока этологов было немного, не больше чем по одному исследователю на вид и/или контекст общения, это более или менее работало (точней, систематическая ошибка была и накапливалась, но некому было на неё указать, и такая неточность была более-менее допустимой).

А вот когда на волне роста этологических исследований 60-70-х гг. один и тот же вид в одном и том же контексте общения стал исследоваться разными авторами, стали множиться нестыковки. Они выделяли разное число "демонстраций", их описания всё трудней совмещались друг с другом, не говоря уж о функциональных интерпретаций. Надо было срочно переходить от индуктивного выделения форм демонстраций к аналитической процедуре, представляющей разделение наблюдаемого потока поведения на N искомых форм и континуальный "фон" как гипготезу с последующей её проверкой на выборке хронометражей. Но этологи в 70-е даже не видели этой проблемы, не то что не стали её обсуждать. И когда социобиологи (и независимо от них Е.Н.Панов в "Механизмах коммуникации у птиц" ткнули перстом в эту рану) - им было чем ответить.

Когда студентам или широкой публике рассказывают "этологию", то как-то забывают сказать, что уже 40 лет как данная дисциплина находится в странном состоянии "посмертия" (или музеефикации). С одной стороны, она как бы есть, с другой - её нет. "Нет" - потому что с конца 1980-х гг. исследования проводятся в рамках другого концепта, социобиологического. И не просто "другого" , как любая ещё конкурирующая теория; только родившись, социобиологи атаковали сравнительную этологию, подняли волну критики, с одной стороны, в области теории, с другой метода, и представляли собственные теории как зеркальную альтернативу.

Что было чистой правдой: всё то что фиксировали сравнительные этологи в поле и дальше описывали в статьях - видовой репертуар демонстраций, их специфичная форма, стереотипное предъявление, состоящая из них этограмма, видоспецифический паттерн отношений формирующий социальную организацию вида - с т.з. социобиологов было маловероятным, почти невозможным (в основном из-за распространнности "обмана"). Это не могло быть объяснено в рамках общей теории, а требовало каждый раз объяснений ad hoc.

Тоже, к слову, относится к конвенциональным сигналам и прочим сигналам-символам, имеющим внешнего референта, вроде поз угрозы у ящериц или территориальных криков коростелей https://wolf-kitses.livejournal.com/384432.html. Когда сами социобиологи стали их находить всё чаще и чаще http://www.socialcompas.com/2016/02/03/ispolzuyutsya-li-ponyatiya-v-kommunikatsii-zhivotnyh/, она оказались вынуждены к каждому случаю придумать специальное объяснение, почему это возможно именно здесь. В то время как сравнительная этология "экономней" - она ко всем таким случаям даёт общую теорию.

Но 40 лет назад это этологам не помогло: едва появившись, социобиология подняла волну критики, за 10-15 лет "опрокинувшую" нашу науку, о чём см. "Судьба сравнительной этологии" Е.Н.Панова (2005, Зоол.журн.). Критика била по двум направлениям: по концепциям - теории инстинкта, идее социальных релизеров, диалоговой модели коммуникации, восприятию демонстраций как сигналов, передающих информацию (см. отличную книгу Докинза и Кребса "Animal signals: information or manipulation?, 1978 г.), и по методам выделения демонстраций. Этологи представляли дело так, что искомые единицы поведения - демонстрации, реально существующие и существенные для особей, квалифицированному наблюдателю даны непосредственно, как эмпирический факт, и могут быть объективно "схвачены" (а их специфичная форма - точно "очерчена") его "устойчивым впечатлением", работа которого, мол и есть провозглашённый ими "морфологический подход к поведению".

Это было неверно или, точней, продуктивно на первом шаге, но с быстрым ростом этологических исследований в 60-70-е вызвало трудности, которые мультиплицировались - но этологи это даже не обсуждали, пока критика (социобиологическая на Западе и Е.Н.Панова у нас) не ткнула в больное (скорей всего из-за излишнего авторитета отцов-основателей, особенно Лоренца, что хорошо видно из книги Е.А.Гороховской (2001) про рождение сравнительной этологии). И с конца 1980-х интересы исследователей полностью перешли к социобиологии и смежным дисциплинам (поведенческой экологии, когнитивной этологии и пр.), их теории стали руководящими при исследовании тех же самых проблем, которым занимались этологи: сигналы и механизмы коммуникаций, эволюция сигналов и социальной организации в филогенетических линиях, приложения поведенческих исследований для экологии, систематики и филогении.

Её конкурент - "программа Лоренца - Тинбергена", которой держалась сравнительная этология, была оставлена исследователями, и в её рамках конкретные исследования уже 30-35 лет как не проводятся. В этом смысле её давно уже "нет", но неполностью. "Есть" она в том смысле, что победившее направление создало только собственные интерпретации феноменов, с которыми всегда работали этологи (в основном эволюционно-генетические), но не язык для описания собственно поведенческих паттернов и процессов, которыми они складываются, и не методы работы с ними в поле. Всё это было стянуто у этологов, несмотря на критику, отчасти справедливую. Поэтому при подготовке этологов базовой программой, дающей представление о том, что есть поведение, и как оно изучается, остаётся сравнительная этология, и хочешь не хочешь, студентов, специализирующихся в данной области приходится учить именно ей.

В этом смысле она "есть" - в музеефицированном состоянии, без возможностей развития, в т.ч. новыми данными, добытыми социобиологами при изучении тех же видов и тех же контекстов общения, но в их парадигме. А жаль; для социобиологов эти данные (прежде всего по сигналам-символам и конвенциональным сигналам) чем дальше, тем больше "не в коня корм".

"Что не так с социобиологией?"http://www.academia.edu/31821827/%D0%A7%D1%82%D0%BE_%D0%BD%D0%B5_%D1%82%D0%B0%D0%BA_%D1%81_%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D0%B5%D0%B9_2016_

А жаль: это классные данные, их много и будет всё больше, поскольку число исследователей по нашей теме в смысле Холтона - видоспецифическому поведению животных в природе - растёт по экспоненте, и "золотого песка" они "намыли" немало. И ИМЕННО ЭТИ ДАННЫЕ сравнительной этологии будут живой водой: ирония истории в том, что добытые в рамках противного ей направления, они дают окончательный ответ на критику 70-80-х, показывая а) сугубую ложность претензий в области теории, См. "Как социобиология сама себя отрицает", ч.1-2 http://www.academia.edu/33923793/%D0%9A%D0%B0%D0%BA_%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F_%D1%81%D0%B5%D0%B1%D1%8F_%D0%BE%D1%82%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B0%D0%B5%D1%82._%D0%A7.1._2017_ http://www.academia.edu/34862308/%D0%9A%D0%B0%D0%BA_%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8%D0%BE%D0%B1%D0%B8%D0%BE%D0%BB%D0%BE%D0%B3%D0%B8%D1%8F_%D1%81%D0%B0%D0%BC%D0%B0_%D1%81%D0%B5%D0%B1%D1%8F_%D0%BE%D1%82%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B0%D0%B5%D1%82._%D0%A7.2._2017_

и б) верность ответа этологов, данного на более чем справедливые претензии в области метода - правда, с запозданием на 10 лет.

С т.з. истории науки здесь интересно вот что ( ). Все мы изучали рост научного знания по Попперу и научные революции по Куну, и поверили, что это самое знание может лишь возрастать, в т.ч. потому что новая парадигма, сменившая рухнувшую под грузом собственных противоречий, всегда лучше старой как "руководящая теория". В случае сравнительной этологии это безусловно неверно (а в своей диссертации показал https://istina.msu.ru/media/dissertations/dissertation/180/6e8/17356629/Dissertatsiya_Kuzin_2016-02-08.pdf , что неверно и для других направлений, а может быть, и "вообще".

Во-первых, добытое знание может и "забываться" при смене парадигм. Так, крупнейшим достижением этологии была идея сигнальности и "знаковости" единиц поведения (ритуализированных демонстраций, которыми обмениваются особи организованным образом в рамках кооперативной реализации инстинкта, что есть коммуникация, специфическая организованность такого обмена - её механизмы, а сами единицы наблюдатель выделяет, как морфолог морфоструктуры, по специфике формы, причём его разделение отслеженных потоков активности на "фигуры и фон" должно в конце процедуры описания совпасть с реально существующим и существенным для особей, которые не подскажут, не поправят ошибки и пр. Почему так в лоб, как думали отцы-основатели этологии, а за ними все прочие до конца 70-х, их не "нащупаешь", нужна гипотетико-дедуктивная ппроцедура, о которой ниже).

Впервые это установил Джулиан Хаксли, исследуя ухаживание и угрозу больших поганок (чомг) и краснозобых гагар: форма демонстраций "указывает" на будущее поведение, но не прямо, а символическим образом, т.ч. по форме телодвижений и их комплекса в целом не просечёшь, "что он хочет сказать", надо специально расшифровывать. И животные таки используют специфические формы демонстраций как предикторы будущего поведения, почему следующие выбирают уже не ккак реакцию на данную демонстрацию оппонента, но "с опережением" - как ответ на возможную его следующую демонстрацию, а потом и вероятный исход взаимодействия в целом. В этом смысле демонстраций - условный знак, даже если одновременно они "колят" и "толкают" оппонента как стимулы; информационная подсистема, оптимизирующая взаимодействие в целом (и только в этом; всё происходит "автоматически", в рамках инстинкта, ни понимания, ни ментальных репрезентаций не требуется, как в случае знаков нашей культуры).

Поэтому в демонстрациях важна не только и не столько "материальная часть", фиксированные комплексы действий, сколько "идеальное" - формы и образы, стереотипно описываемые этими вычурными и неестественными телодвижениями (происходящими из моторно не связанных действий повседневной активности, что делает сопряжённое исполнение их дериватов в рамках каждой из демонстраций репертуара особенно трудным и "неестественным"), как огнём сигареты чертят буквы в темноте. Эти формы и образы репрезентируются партнёру, а часто и "зрителям" взаимодействия, поскольку имеют свою семантику; поэтому первые должны быть точно описаны в рамках чисто структурного подхода, без неявного привнесения функциональных моментов, чтоб потом их эффекты исследованы в рамках функционального анализа, а по ним восстановлена и семантика, не сводимая к эффектам воздействия их как стимулов (и часто проявляющаяся без него - что увидели социобиологи, открыв в 90-е referential signals). И что потихонечку начали понимать https://www.researchgate.net/publication/315846523_Emergence_of_Symbolic_Information_by_the_Ritualisation_Transition

Конрад Лоренц, аспирант Хаксли, усвоил идею семантичности форм демонстраций как общее место (как и "морфологический подход к поведению" при выделении этих форм от своего первого учителя Оскара Хейнрота). И это, на мой взгляд, самая продуктивная идея сравнительной этологии, которая при её восстановлении должна акцентироваться в первую очередь, сдвинув фокус интереса этологов от "теории инстинкта" к "значащим формам" демонстраций и организованному обмену ими во взаимодействии, сигналам и механизмам коммуникации. Есть и другие, не менее важные, о чём далее, но это самая, в т.ч. и потому что утверждаемое ей а) хорошо соответствует эмпирии но б) с т.з. конкурирующего направления, господствующее ныне, оказывается маловероятным, почти невозможным, требующим специального объяснения ad hoc, но не общей теории, почему социобиологическая парадигма для исследования данных проблем удобней не более, чем ложе Прокруста - а эти проблемы центральные.

А вот в 60-е, ещё в рамках сравнительной этологии, это знание - что сами факты, что "подсвечивающая" их концепция - чем дальше, тем больше оказалась в забвении. По инерции демонстрации продолжали рассматривать как сигналы, но их "значением" - и в смысле эффекта воздействия, и в смысле "что передаётся" - стали считать мотивацию внутри, а не ситуацию во внешнем мире животного. Из знакoв и символов, "маркирующих" типы хищников, виды корма, стадии сближения потенциальных партнёров, шансы на победное завершение территориальных конфликтов и пр. предикторы потенциальных возможностей развития взаимодействия, которых ещё нет и которые их участниками а тем более зрителями не ощущаются непосредственно, они стали считаться тупо индексами уровня агрессивности, сексуального возбуждения и иных мотиваций. А после "падения" сравнительной этологии в 1980-х даже конвенциональные сигналы стали сомнительны с т.з. социобиологической парадигмы, что уж там говорить о семантичности демонстраций и сигналах-символах? Притом, что напомню, неадекватность претензий социобиологов в области теории была понятна уже в 1970-80-х гг., и дополнительно подтвердилась в следующие 40 лет исследованиями победителей, см. обзоры выше.

Иными словами, произошло забывание существенной части прежнего научного знания, что вызвало концептуальный кризис (фиксируемый разными авторами с противоположных теоретических позиций, т.ч. вполне объективно), длящийся по сей день. Что привело к странной ситуации, когда в отношении "4 вопросов этологии" мы знаем всё больше, а понимаем всё меньше. О чём язвительно написал ВВ Иваницкий в 1989 г., и посейчас ситуация ровно такая же, см. обзоры выше.

Иными словами, социобиологический концепт "победил" "программу Лоренца-Тинбергена" совсем не по куновской модели научных революций: 1) он был сильно хуже в теоретическом плане, и продолжает таким оставаться, несмотря на резкий количественный рост (общее число исследований, число отдельных школ, частных моделей для объяснения отдельных случаев и пр.), 2) (что самое удивительное) этологи "не нашлись" с возражениями в теоретической области, 3) на справедливые претензии к методу выделения демонстраций этологи "исправились", пусть с запозданием на 10 лет, но дали методы объективного выделения демонстраций, независимые от впечатления и суждения наблюдателя об их форме, числе единиц, их "границах" в последовательности, самом их наличии либо бесструктурности и пр. Причём 3 разных ответа (один из которых мой собственный), см. https://wolf-kitses.livejournal.com/340831.html

Однако это этологов не спасло, не вернуло уходящий интерес, особенно следующего поколения и, что всего страньше, победившие социобиологи отнюдь не использовали эти инновации, а тупо продолжили пользоваться этологическими методами, забыв про свою справедливую критику.

Почему так случилось? Полностью ответ я не знаю; он ищется в рамках того восстановления сравнительной этологии, к которому я шёл где-то с 1997 г., когда сложился паззл из собственных данных и проблем теории, и о котором надеюсь закончить писать в этом году. Но некоторые идеи есть.

Так, "забывание" описанных выше концептов произошло это под действием других дисциплин, исключительная популярность которых представила этологии не очень подходящий ей "образец" (в куновском смысле, как модель "настоящего", "правильного" исследования). Она, себе на беду, их заимствовала, с одной стороны, от лабораторной физиологии, с другой от быстро входящего моду на Западе экстремального варианта СТЭ, полемика которого с Левонтиным, Гулдом и пр. описана в диссере И.Кузина.

Вообще, действие других дисциплин, не конкурентных, а смежных, пересекающихся по проблемному полю, двояко. Первое мб названо чисто научным: влияние содержания теорий, которые представители данного направления должны учитывать но сами не могут вносить в них вклад, как полевые этологи должны учитывать в собственных построениях знания, полученные в экспериментальных исследованиях влияния гормонов и нейромедиаторов на работу мозга. Второй вид влияния разумно назвать ненаучным или точней вненаучным: это когда исследования других дисциплин из-за из модности у публики в большом обществе распространяются как культурные образцы и подчиняют себе исследования даже там, где такой образец контрпродуктивен.

Это как раз случай социобиологии, держащейся на плаву и даже успешной сильно после того как выяснились и внутренние противоречия, и невязки с полевыми данными (притом что, добавлю, в рамках этих исследований было открыто масса всего интересного. Другое дело, что предлагаемыми ею инструментами - что концептуальными, что методическими - работать не очень удобно, и очень неэффективно, как шилом колодец копать, и лучше вернуться к привычной лопате).

Источник: wolf-kitses.livejournal.com

Комментарии: