Почему с подростком трудно договориться |
||
МЕНЮ Искусственный интеллект Поиск Регистрация на сайте Помощь проекту Архив новостей ТЕМЫ Новости ИИ Искусственный интеллект Разработка ИИГолосовой помощник Городские сумасшедшие ИИ в медицине ИИ проекты Искусственные нейросети Слежка за людьми Угроза ИИ ИИ теория Внедрение ИИКомпьютерные науки Машинное обуч. (Ошибки) Машинное обучение Машинный перевод Нейронные сети начинающим Реализация ИИ Реализация нейросетей Создание беспилотных авто Трезво про ИИ Философия ИИ Big data Работа разума и сознаниеМодель мозгаРобототехника, БПЛАТрансгуманизмОбработка текстаТеория эволюцииДополненная реальностьЖелезоКиберугрозыНаучный мирИТ индустрияРазработка ПОТеория информацииМатематикаЦифровая экономика
Генетические алгоритмы Капсульные нейросети Основы нейронных сетей Распознавание лиц Распознавание образов Распознавание речи Техническое зрение Чат-боты Авторизация |
2017-12-03 16:11 Особенности развивающегося мозга не дают нам до поры до времени адекватно оценивать плюсы и минусы наших действий. Почему с подростками так трудно договариваться? (Фото: vadimphoto1@gmail.com / Depositphotos.) Взрослые часто сталкиваются с тем, что подростка трудно заставить вести себя определенным образом, или если попросить его сделать что-то, то далеко не факт, что это «что-то» будет сделано. Причем не работают ни обещание награды, ни угроза – если молодой человек и согласится на сделку, то потом с легкостью ею пренебрежет. Конечно, можно искать здесь причины в некоем подростковом бунтарстве и свободолюбии, но можно также обратиться за ответом к нейробиологии. Сейчас уже известно, что подростковый возраст – время масштабной реорганизации мозга. Одна из характерных ее особенностей – истончение серого вещества, которое до сих пор только увеличивалось. Мозг избавляется от ненужных нейронных связей, от ненужных межклеточных контактов, и именно это проявляется в ослаблении серого вещества – нейроны лишаются множества собственных отростков. Если такой «редактуры» не будет, то в мозге в прямом смысле слова возникнет информационный шум, нервные цепи будут реагировать на информацию, которая им не предназначается, мешать другим и т. д., и все в итоге сильно повредит психике (считается, например, что одна из причин аутизма кроется как раз в избытке нейронных сетей). То есть мозг пытается соотнести себя с окружающим миром: если какие-то нейронные сети действительно нужны, они останутся и усилятся. Одновременно происходит масштабирование нервных сетей: если раньше они замыкались в каком-то небольшом участке, то теперь они связывают самые отдаленные мозговые центры; можно сказать, происходит глобализация обмена информацией. Но и масштабирование происходит не сразу, а постепенно. Реорганизация межнейронных связей начинается в затылочных долях и заканчивается в префронтальной коре, которая, среди прочего, отвечает за самоконтроль и принятие решений. Возможно, этим и можно объяснить то, что в середине подросткового возраста человек перестает адекватно соизмерять свои действия с последствиями. С одной стороны, постоянно ища новых впечатлений, мозг пытается понять, какие нейронные сети ему нужны, с другой стороны, кажущаяся неразумность поведения может происходить из того, что префронтальной контролирующей коре не хватает связей с центрами мотивации и удовольствия. Чтобы проверить, так оно или не так, исследователи из Гарварда и Рочестерского университета пригласили молодых людей в возрасте от 13 до 20 лет поиграть в игру: они должны были сортировать некие объекты, получая за это награду или, наоборот, штраф. В разных вариантах задания награда и штраф были разные, и можно было ожидать, что там, где ставки высоки, человек будет выполнять задание более тщательно. Так оно действительно и было, но только уже со совсем взрослыми, 19–20-летними участниками эксперимента. Более молодые в целом играли хуже и не слишком обращали внимание на то, большая ли их ждала награда или нет. Одновременно за активностью мозга игроков наблюдали с помощью функциональной магнитно-резонансной томографии, и оказалось, что поведение в игре было тесно связано с тем, какую активность проявляла префронтальная кора и насколько хорошо она обменивалась информацией с подкорковыми центрами удовольствия и мотивации. Чем сильнее «активничала» кора и чем плотнее она общалась с подкоркой, тем аккуратнее человек играл в игру, и тем более явно он различал варианты с большей и меньшей ставкой. Иными словами, способность соотносить награду с собственными усилиями, которые ради нее надо потратить, появляются по мере перестройки внутримозговых связей и упрочения дальних контактов. Очень молодой мозг, возможно, и хотел бы чего-то приятного, но пока сам не знает, что для этого нужно сделать, и много ли тут нужно сделать или мало – в результате мы видим, как подростки нерационально отказываются от награды, нарушают договоренности и прочее в том же духе. Полностью результаты экспериментов описаны в Nature Communications. При этом, как пишет портал The Conversation, авторы делают важную оговорку: на самом деле ведь и взрослые люди могут вести себя импульсивно и гоняться за наслаждениями, забывая о цене, которую за них приходится платить. Однако тут причина уже не в том, что не хватает связей между контролирующими и вожделеющими центрами, а в том, что центры удовольствия и мотивации слишком слабо реагируют на раздражители и слишком быстро к ним привыкают, и ради ощущений приходится, что называется, ослаблять тормоза. С учетом всего вышесказанного очевидно, что с подростками нужно действовать не обещанием бонуса в конце пути, а как-то иначе. Как бы нам ни хотелось, мозг созревает в собственном ритме, и до поры до времени мотивировать молодых людей нужно не наградой и не страхом наказания, а, скажем, напирая на то, что просто делать какую-то работу им будет интересно. Впрочем, многие педагоги и психологи и так знают об этом, только теперь в пользу такого подхода появились еще и нейробиологические аргументы. Источник: www.nkj.ru Комментарии: |
|