Власть над миром: чем закончится гонка за искусственным интеллектом

Гонка среди государств по созданию искусственного интеллекта (ИИ) имеет одну неприятную особенность — она начинается ровно в тот момент, когда одному из потенциальных участников этой гонки придет в голову ее начать. Другие государства могут и не желать принимать в ней участие — это уже не имеет значения.

Гонка началась. У нее обязательно будут проигравшие и финалисты. Победители, которые окончательно заберут все. Вполне уместна параллель с появлением ядерного оружия: ряд стран сумел создать такое оружие (придумав его сами или позаимствовав у соседа), а потом образовал ядерный клуб. Этот клуб теперь заклинает всех не распространять ядерное оружие под угрозой страшных кар. А если опоздавшие на десятилетия страны возмущаются, то в ответ получают предложение присоединиться к разным системам коллективной безопасности — «наше оружие вас защитит», — не забывая также заключать соглашения о свободной торговле. В случае с ИИ: «Используйте наше, готовое. Зачем вам делать свое?»

Если кто-то опасается, что искусственный интеллект поработит мир с помощью стальных солдат, — то расслабьтесь, это еще долго будет лишь сюжетом голливудских продюсеров. Да и порабощение мира — дело сложное и хлопотное: новыми подданными надо ведь повелевать и их кормить (подразумеваем гуманизм). Куда проще заставить весь мир покупать то, что выгодно победителю. Не потому, что стальные чудовища с автоматами заставляют нажать на кнопку «КУПИТЬ», но потому, что потребителю так просто выгоднее и удобнее.

Именно в этом и заключается главный приз победителя гонки создания подлинного искусственного интеллекта — заставить мир работать на своих принципах, на своем софте, который надолго определит то, каким будет оставшийся хард.

Рывок Китая

Когда автор этих строк первый раз оказался в Пекине в 1994 году (традиционно, с челноками), то казалось, что Пекин — удивительная машина времени, возвращающая каждого гостя назад в прошлое СССР, к странностям 1970-х годов. Постперестроечная Россия казалась фронтиром капитализма, сообществом расправивших плечи атлантов, устремившихся в невообразимо увлекательные перспективы рыночной экономики потребления. Небольшим исключением казались вещевые рынки, на которых затоваривались челноки, снабжавшие всем необходимым обнищавшую, но гордую российскую интеллигенцию.

Кто мог представить, что спустя 23 года на месте бывших хутунов вырастут сверхсовременные офисные центры, под завязку набитые инвестфондами и их портфельными компаниями, создающими технологии для искусственного интеллекта и робототехники. Гонку за искусственным интеллектом китайцы начали не вчера, а как минимум пятилетку назад — Baidu, Alibaba и Tencent создали центры развития ИИ в это время. Результаты значительные — более 8000 патентов в данной области за 2010-2015 годы. Частный бизнес уже давно участвует в этой гонке. Разница в том, что теперь спортсмена подняло и понесло на своих плечах китайское коммунистическое государство. Коммунисты не соблазнились «догоняющей моделью», столь популярной в отечественных экономических дискуссиях. Китайцы просто сами начали мировую гонку, ясно сделав ставку — мы будем первыми в искусственном интеллекте (и много в чем другом) — и начав планомерно развивать отрасль. Остальные — как хотите: можете попробовать догнать лидера, а можете продолжать спать.

Для чего коммунистам Поднебесной нужен ИИ? У компартии Китая дела идут хорошо, экономика растет, народ живет все лучше и лучше. По моему мнению, есть две фундаментальных причины.

Во-первых, новой экономике четвертой промышленной революции нужно меньше людей. Капитал (станки, роботы, софт) замещает труд. Это сводит на нет главное преимущество Китая как промышленной державы — дешевую рабочую силу. В новой экономике продукты и услуги можно производить поближе к основным рынкам потребления. Поэтому отпадает необходимость в дешевом ручном производстве. Именно это и не дает спать китайским коммунистам — через десять лет при нынешнем темпе роботизации отпадет необходимость в тех самых дешевых рабочих. И тогда прощай, социальная стабильность.

Во-вторых, Китай стремительно вступает в сообщество развитых стран и тем самым приобретает одну из главных проблем — драматическое старение населения. Согласно международным стандартам в Китае уже сейчас «стареющее» общество, а к 2050 году в Китае будет 44,5% населения старше 60 лет. («Стареющим» считается общество в стране, в которой, по крайней мере, 10% населения старше 60 лет, а 7% населения старше 65 лет).

Простые рецепты

Попытаемся разобраться, что же произошло. На самом деле, рецепты лидерства простые, можно сказать, вечные. Собственно, это можно использовать как программу развития технологии во все времена. Во-первых, «свою поляну нужно поливать». Деньгами. Подчеркиваю, свою поляну, а не чужую. Недавно New York Times рассказывала историю европейского ученого в области мобильной робототехники Сорена Швертфегера, который получил грант на исследования в Шанхайском техническом университете, шестикратно превышающий все, что ему предлагали в США или Европе. Другой пример: правительство провинции Хунань разработало программу по развитию искусственного интеллекта и робототехники, включающую меры поддержки на $2 млрд.  В другой провинции, Сучжоу, организация, ведущая исследования в этой области, может получить субсидий на $800 000. Шэньчжэнь увеличивает ставки и дает до $1 млн таким предприятиям.

Цифры, которые китайцы выделяют на поддержку робототехники, заставляют отечественные институты развития «нервно курить в сторонке». Так, в провинции Гуандун местная администрация основала фонд размером в 16,8 млрд юаней, основная цель которого — замена людей на производстве роботами. Шэньчжэнь тратит ежегодно почти €70 млн на поддержку инновационных предприятий в области робототехники, носимой электроники и промышленного оборудования. Свыше 70 местных администраций заявили о программах поддержки робототехники. Подчеркну, что точных цифр затрат китайцев на поддержку в области ИИ и робототехники сейчас не знает никто. Ясно одно — они очень-очень большие.

«Болевые приемы» как рецепт развития отрасли

Рецепт номер два — «добрым словом и болевым приемом можно добиться большего, чем просто добрым словом». Автор много лет изучал древнекитайское искусство цинна — захватов конечностей оппонента для его контроля в схватке. Многие, особенно начинающие практики, считают, что суть приема в причинении боли оппоненту. Нет ничего более ошибочного. Приемы цинна — это приемы контроля оппонента: он ничего не может сделать, теряя волю к сопротивлению, но мастер может заставить выполнить оппонента все, что ему нужно, — например, вести себя смирно.

Ровно так же ведет себя китайское правительство по отношению к американским высокотехнологическим компаниям. Никакой боли, никакого унижения. Но полный контроль: «вы хотите работать на нашем рынке и у вас есть технологии в области искусственного интеллекта? Отлично, тогда мы идем к вам. Точнее, вы идете к нам и открываете у нас центр разработки». Недавно New York Times дала прекрасный обзор того, что и так уже хорошо известно, подсчитав, что американцы с 2014-го по 2016-й вложили свыше $7 млрд  в китайские центры разработки. Почему американцы это делают? Потому что китайский рынок — самый значимый рынок в мире: «нельзя просто так взять и уйти с китайского рынка». Поэтому американцы платят штрафы (как недавно Qualcomm), создают центры разработки — все для того, чтобы остаться на этом рынке. Как говорится, «мышки плакали, кололись, но продолжали есть кактус».

Кажется, что это не связано напрямую с развитием технологий ИИ в Китае. Но это не так. Дело в том, что ключевую роль в отрасли ИИ играют кадры. Именно национальные кадры становятся основой этих центров, созданных Qualcomm, AMD, Intel, VMware, Microsoft, Cisco и другими. Но кадры не всегда работают на одном месте всю жизнь. Точнее, так происходит редко: через пять лет люди меняют работу, уходят к конкурентами или создают свои компании. Поэтому основной рост технологии ИИ начнется в Китае через пять лет — когда недавно нанятые китайские инженеры американских центров разработки начнут менять место службы. По моему мнению, если Китаю удастся сделать прорыв в развитии искусственного интеллекта, то это будет благодаря приемам контроля своих американских партнеров, вынужденных делиться технологиями за счет эффекта «перелива кадров» из офшорных центров разработки в местные компании.

Поднебесная в тумане

Все ли так прекрасно для китайской отрасли робототехники и искусственного интеллекта? Описанные выше два (ключевых) рецепта создания отрасли создают общий климат. Но это не значит, что именно они приведут к значимым результатам. Вместе с силой приходит и уязвимость. Мне очень нравится один из слоганов Кремниевой долины — FAIL FAST — успех конкретного проекта не является определяющим фактором в гонке за искусственным интеллектом. Гораздо важнее то, что инноваторы из Долины бесстрашно пробуют новые методы и отбрасывают их, как только становится ясно, что это не работает так хорошо, как должно. Китайцы намного более осторожны. Неудача их пугает, и они не готовы в ней признаваться. Это рождает склонность к припискам в отчетности для начальства, которое так хочет видеть страну лидером в гонке за ИИ. На бумаге в Китае тысячи стартапов в области ИИ и робототехники. Но по факту большинство из них живые лишь благодаря массовому государственному вмешательству. В рыночной экономике этих компаний никогда бы не было.

Как срезать углы будем?

Конечно, очень привлекательно сказать: «Раз у них все липовое, то у нас есть шанс». Не так все просто. Шанс у нас есть, но, увы, мы не можем копировать простые рецепты наших китайских партнеров: громадной кассы, которую не жалко потратить, и значительного рынка, мощь которого смогла бы заставить передовиков гонки создавать у нас тысячи рабочих мест инженеров в центрах разработки. Но есть несколько рецептов, которые стоит попробовать. Во-первых, надо принять парадигму FAIL FAST и наделять ответственных людей в государстве и бизнесе доверием. Кажется, только ленивый не повторял слова о том, что «государство должно перестать кошмарить бизнес».

Однако в условиях, когда госсектор составляет порядка 70-80% экономики России, возлагать ответственность только на бизнес в отношении прорывных исследований по меньшей мере безрассудно. Когда «раскочегарится» бизнес и поймет важность инвестиций в исследования и разработки, то момент будет уже упущен — собственно, как я сказал выше, осталось лет пять. Нам в целом нужна любая инициатива — вне зависимости от того, где она родилась  — в государстве или в бизнесе. Именно поэтому следует очень внимательно отнестись к заявлению президента Фонда Сколково В. Ф. Вексельберга о создании Центра искусственного интеллекта. Такой центр мог бы стать не только основой для разработки технологий, но и центром анализа тенденций, координации всех тематических исследовательских работ в стране.

Нам следует объединить усилия всего сообщества исследователей искусственного интеллекта для работы над самыми актуальными задачами: обработка естественных языков, чат-боты, видеоаналитика, распознавание жестов, лиц и действий, биометрические системы, нейроинтерфейсы и нейронные сети глубинного обучения. Такой центр мог бы стать основой для союза всех исследователей, предоставляя равный, недискриминационный доступ к результатам исследовательской деятельности всем участникам, включая частные компании. У нас уже очень много хороших решений по распознаванию лиц. Но мы конкурируем за долю на рынке, составляющем меньше 2% от мирового рынка. Стоит ли постоянно дублировать технологии, даже если они делаются конкурирующими компаниями? Мы пришли к точке, когда надо либо объединить все усилия в одном центре, либо отказаться от гонки. Такой центр мог бы эффективно использовать наше последнее преимущество перед китайцами — хорошее фундаментальное образование в некоторых элитных вузах: как традиционных, таких как ИТМО, МИСИС, МГУ и МГТУ им. Баумана, так и новых, таких как Сколтех и Иннополис. Единый центр развития искусственного интеллекта мог бы на себя взять функцию общения с международными партнерами — любому стартапу удобнее сидеть на плечах гиганта, чем строить свою собственную лестницу к двери, которая открывается в корпорации.

Еще один способ «срезать диагональ» — национальные технологические конкурсы. Нашим инженерам и ученым нужна постановка амбициозной задачи, а государству нужен гамбурский счет инноваторов, а не конкурсы «кто нарисует лучшие слайды». Программа Национальной технологической инициативы подразумевает запуск такого рода масштабных конкурсов, которые по факту покажут, кто чего стоит.

Дополнить лидера

Но наш шанс не только в создании единого центра и проведении технологических конкурсов. Мы должны стать комплементарными к лидеру гонки, Китаю. Что мы можем предложить китайцам? По моему мнению, ответ следует искать в наших глубоких национальных архетипах. Русские — люди искренности и интуиции. Китайцы — люди ритуала и знания. Даниел Канеман говорил о взаимном дополнении систем мышления 1 и 2: «Система 1 срабатывает автоматически и очень быстро, не требуя или почти не требуя усилий и не давая ощущение намеренного контроля. Система 2 выделяет внимание, необходимое для сознательных умственных усилий, в том числе и для сложных вычислений. Действия Системы 2 часто связаны с субъективным ощущением деятельности, выбора и концентрации». Возможно, таланты китайцев и русских следует сопрягать именно с этой точки зрения. Искусственный интеллект так или иначе нуждается в «иллюзии» искренности, человечности интерфейса. Быть может, наши русские программисты и робототехники должны сосредоточиться не столько на создании своих узлов и комплексов, сколько новых типов интерфейсов, которые будут по-настоящему человечными и этичными. Счастье человека будущего — это когда его искренне понимает личный цифровой помощник. И такое счастье не стоит слишком дорого.

Автор выражает признательность Николаю Суетину и Евгению Косолапову за ценные замечания, высказанные в ходе подготовки материала.