Люди все меньше работают физически и все больше умственно

Люди все меньше работают физически и все больше умственно. Эволюция, если ее не подправлять, действует соответственно — отбирает ресурсы у тела и передает их мозгу.

Первые прямоходящие гоминиды жили 4 миллиона лет назад, Homo erectus появились после них достаточно быстро, через 2 миллиона, неандертальцы потратили на рождение, зрелость и смерть своего вида всего каких-то 100 000 лет. А Homo sapiens, или современный человек, выскочил на сцену вообще как чертик из табакерки. Ему не более 50 000 лет, причем процесс его формирования (ученые полагают, что в нем участвовали четыре однолинейные родственные группы: Нomo sapiens africaensis — Африка, Нomo sapiens neanderthalensis — Европа, Homo sapiens orientalensis — Восточная и Юго-Восточная Азия, Homo sapiens altaiensis — Северная и Центральная Азия) был и остается отнюдь не линейным, как это представлялось еще недавно.

Большую часть времени существования человека современного типа охватывает первая из созданных им культур — культура верхнего палеолита, закончившаяся 10 000 лет назад. В то время основой жизни была охота. Эта культура, по некоторым данным, вылилась в первый экологический кризис, связанный с масштабным уничтожением крупных животных. Истребление животных привело к сокращению численности населения. Оно восстановилось с появлением скотоводства и земледелия, это произошло 8000–10 000 лет назад. Этот момент еще называют неолитической революцией — повсеместным переходом от присваивающего хозяйства (охота и собирательство) к производящему. Таким образом, время, когда человек сам производил потребляемую им пищу, составляет 25% общей продолжительности его существования. Еще короче период технической цивилизации (доли процента от истории человечества) и время научно-технической революции (НТР), не превосходящее сотых долей процента.

Несомненно, главную роль в стремительной эволюции Homo sapiens сыграло изменение климата — так, по мнению многих исследователей, наступление и отступление ледников в период плейстоценового похолодания вызывали колебания климата на громадных территориях, и это каждый раз ставило новые задачи перед человеком и ускоряло его эволюцию. Последний большой этап в становлении человечества был пройден во время вюрмского оледенения, примерно 40 000 лет назад.

Отбор по уму

Эволюцию в животном мире во многих случаях можно описать арифметической прогрессией. Но у человека прогрессия геометрическая — скорость изменения растет с каждым шагом. Дело в том, что его эволюция с древнейших времен определялась не естественным приспособлением под внешние условия, а растущей способностью изменять под себя эти условия. Генетический отбор закреплял необходимые для этого качества: ум, память, абстрактное мышление. Предки человека не смогли стать сильнее и ловчее других видов, зато смогли «подогнать» мир под себя: стали строить укрытия от хищников, возделывать поля, чтобы меньше зависеть от подножного корма, шить одежду, чтобы спасаться от холода, образовывать семьи, чтобы передавать потомству накопленные знания. Но это не значит, что в последние несколько десятков тысяч лет биологическая эволюция человека прекратилась. Просто каждый ее шаг охватывает десятки поколений и потому не слишком заметен. Здесь полезно вспомнить высказывание Жака Люсьена Моно, французского биохимика и нобелевского лауреата: «Самый любопытный аспект теории эволюции — все думают, что понимают ее». Поэтому ограничимся тем, что приведем несколько показательных фактов, свидетельствующих в пользу идущей до сих пор эволюции.

Раса северных европеоидов сформировалась относительно недавно, на последнем пике оледенения, около 25 000 лет назад. Человеку разумному пришлось приспосабливаться к суровым условиям приледниковых областей Европы. Сильное выступание носовой полости удлиняло путь воздуха до дыхательных путей и способствовало его согреванию. Ортогнатность (утопленность челюстей под скулы) лицевого скелета предохраняла глотку от охлаждения. Светлая кожа создавала преимущества биохимического характера: в ней лучше накапливается витамин D при воздействии света (не развивается рахит в условиях недостатка солнца). Европеоиды, некогда составлявшие совсем небольшую часть населения Земли, за последние века расселились необычайно широко. И теперь претерпевают быструю метисизацию, сливаясь с прочими расами. Голубоглазые блондинки (и блондины) исчезнут первыми, всего через несколько сотен лет.

Этапные мутации

Согласно недавним исследованиям, мозг первых Homo sapiens был больше на 15–20%, чем мозг современного человека. Впрочем, это не означает, что наши предки были умнее. Скорее наоборот: если в мозге произошли морфологические изменения, приведшие к лучшей организации внутричерепного пространства, значит работать он в целом стал эффективнее.

Более того, шесть лет назад генетик Брюс Лан и его коллеги из Чикагского университета нашли свидетельство того, что эволюция человеческого мозга продолжается. Они занимались исследованием двух генов — microcephalin и ASPM, от которых среди прочего зависят развитие головного мозга, его структура и размер. Микроцефалин мутировал около 37 000 лет назад, именно тогда кроманьонцы вдруг начали испытывать тягу к рисованию на стенах пещер и другим формам примитивного искусства. Мутация ASPM, случившаяся около 6000 лет назад, стимулировала рост головного мозга, и примерно тогда же (это можно счесть и случайным сов падением) у людей зародилась письменность и они начали строить города. В этих генах по-прежнему накапливаются мутации. К чему они приведут? «Я могу только предположить, что в ближайшее время увеличится число нейронов в коре головного мозга, и особенно в той ее части, которая отвечает за анализ зрительной информации, вследствие чего люди станут гораздо более адекватно реагировать на быстро меняющуюся окружающую среду», — замечает Лан.

Конечно, скорость развития человека существенно уменьшилась вследствие того, что люди создали на Земле островки со стабильной средой, прекрасно приспособленной к их нуждам. Но в последние пару сотен лет положение изменилось кардинальным образом. Началась научно-техническая революция, и среда обитания, а также пищевой рацион стали меняться катастрофически быстрыми темпами — теоретически ни одно живое существо не может так быстро к ним приспособиться. Поэтому биологическую эволюцию человек вынужден будет дополнить, тем самым еще больше ее активизировав, специальными техническими средствами.

Голова на ножках

Так что будущее готовит много интересного. И, скорее всего, это будущее наступит гораздо раньше, чем мы думаем. Начнем с простого — с обычных биологических изменений. В конце 1950-х годов советский эволюционист Алексей Быстров (кстати, друг крупного палеонтолога и ученого-фантаста Ивана Ефремова, выведенный под именем Шатрова в повести «Звездные корабли») представлял эволюцию современного человека разумного (Homo sapiens) к человеку разумнейшему (Homo sapientissimus) за следующие десятки тысяч лет так: человек разумнейший будет иметь огромный мозг, крайне слабый и лишенный зубов челюстной аппарат, сближенные плечевой пояс и таз и вследствие этого значительно укороченный желудочно-кишечный тракт. Кроме того, у него уменьшится число ребер, а рука станет трехпалой, лишенной безымянного и мизинца. В течение долгих десятилетий жутковатая картинка бредущего куда-то скелета с громадным черепом и рахитичным костяком присутствовала в половине футурологических статей. Вот, например, у Стругацких в их повести «Хромая судьба» главный герой рассуждает о человеке будущего так: «Интересно было бы себе представить, как в наши дни рождается хомо супер… Правда, трудно представить себе этого супера: огромный лысый череп, хиленькие ручки-ножки, импотент — банальщина. Но вообще-то что-то в этом роде и должно быть. Во всяком случае, смещение потребностей».

Смещение потребностей — ключевое слово. Мы уже говорили, что строить простую прогрессию от нынешних параметров человека, как это делал Быстров, нельзя. Необязательно выращивать гигантский череп, достаточно оптимизировать устройство мозга, чтобы использовать его скрытые возможности.

Но вот зубы, скажем, и правда нужны человеку все меньше. «Нам уже не очень в будущем понадобятся восьмые зубы — зубы мудрости — с каждой стороны челюсти», — считает профессор Московской медицинской академии Лев Этинген. Действительно, нам уже редко приходится что-то грызть. И уже сейчас есть люди, у которых «восьмерки» так и не выросли. Кроме того, зубы наших предков были гораздо крепче и менее подвержены кариесу. Портиться они стали только в XVI веке, когда в рационе появился тростниковый сахар. А вот размеры их уменьшаются уже давно — примерно на 1% каждую тысячу лет. То есть за последние 100 000 лет человеческий зуб потерял в размерах примерно половину.

Эволюция по заказу

Стоит ли делать из этого вывод, что у людей будет по 20–22 мелких зуба вместо нынешних 32 крупных? Нет. Скорее, у человека будет столько зубов и таких размеров, какие он сам захочет. Биологическая эволюция продолжала бы менять наш облик по своему усмотрению, если бы человечество оказалось отброшено в каменный век и потеряло возможность влиять на окружающую среду. А так с серьезным загрязнением среды мы будем бороться не отращиванием дополнительных волос в носу или усовершенствованием носового аппарата, а чисто технологическими способами. Причем такими, какие и вообразить сейчас невозможно.

О том, что наука (и накопление научных знаний) развивается по экспоненте, писал еще в XIX столетии Фридрих Энгельс и немного позже Владимир Вернадский. Здесь мы подходим к модному сейчас понятию технологической сингулярности — это точка на оси времени, в которой научно-технический прогресс станет настолько быстрым и сложным, что окажется недоступным пониманию современного человека. При этом появятся искусственный интеллект и самовоспроизводящиеся машины, человек будет интегрирован с компьютерными системами, биотехнологии обеспечат скачкообразный рост наших мыслительных способностей, появится возможность свободно переносить сознание на другие носители и возможно даже человек полностью откажется от тела.

Бесконечное ускорение

Концепцию технологической сингулярности американский математик и писатель-фантаст Вернор Виндж представил еще в 1993 году, а в 2004-м в Государственном астрономическом институте имени П.К. Штернберга состоялся доклад физика Александра Панова. Автор сопоставил временные интервалы между качественными скачками в развитии биосферы и общества и показал , что в обоих случаях эти интервалы сокращаются в соответствии с простой обратной степенной зависимостью . Причем с какого-то момента (он и назван точкой сингулярности) интервалы между скачками становятся практически равными нулю, то есть число скачков в единицу времени приближается к бесконечности. Вряд ли имеет смысл говорить о бесконечно быстром технологическом прогрессе, но он, безусловно, будет выглядеть таковым, с точки зрения современного человека. Самый же поразительный вывод, который делает Панов: точки сингулярности человечество достигнет не через миллионы, тысячи или хотя бы сотни лет, а уже в середине нынешнего века. Аналогичные результаты независимо и приблизительно в то же время получил австралийский биолог и социолог Грэм Снукс, поэтому уходящая круто вверх кривая, описывающая научно-технический прогресс, получила название «вертикаль Снукса — Панова».

Энергия выхода

Но если теория окажется ошибочной и никакого сверхускорения эволюции и прогресса не произойдет, то будущее человечества, развивающегося по «нормальным» законам биологической эволюции, лишь слегка нами подправляемыми, не слишком радует. После того как Homo sapiens воцарился на планете и создал первые сообщества, он шел по пути удаления из них конфликтных индивидов. То есть люди, готовые к компромиссам и совместному труду во имя общего блага, имели конкурентные преимущества и больше шансов на продолжение рода. Но доведенные до предела плюсы нередко становятся минусами. В частности, описанный алгоритм приводит к постепенному вытеснению из популяции не только самых агрессивных, но и вообще всех, кто выделяется из толпы. Таким образом, максимальные шансы на выживание и продолжение рода в современном мире имеет посредственность. Сокращение числа одаренных людей — это, по мнению заведующего лабораторией развития нервной системы Института морфологии человека РАМН Сергея Савельева, интеллектуальное самоистребление. Единственный возможный выход из такого эволюционного тупика — освоение новых пространств за пределами Земли, куда общество могло бы выталкивать разного рода авантюристов и вообще людей беспокойных. Оставаясь частью человечества, они, пусть в процессе приспособления к новым условиям и обзаведшиеся другими легкими, глазами и т. п., эволюционно будут тянуть нас за собой вверх.

Источник: «Вокруг света»

Комментарии: