Цифровая загробная жизнь: как меняется культура памяти

Ученые до сих пор спорят о влиянии digital-технологий на память человека. С одной стороны, люди оцифровывают большую часть жизни — пишут посты и выкладывают фотографии — и должны лучше все запоминать. С другой стороны, когда любой факт можно найти за пару кликов, нет необходимости напрягаться и держать в голове лишнюю информацию. T&P продолжают объяснять не самые известные и очевидные теории. В новом выпуске культуролог Оксана Мороз рассказала о социокультурном направлении, которое изучает, как меняется культура памяти в цифровую эпоху.

Название: Digital Memory Studies

Направление: междисциплинарное поле, в котором работают социологи, культурологи, медиаисследователи и другие представители современного социогуманитарного знания

Кто разрабатывает: Йозе ван Дейк, Эндрю Хоскинс, Анна Ридинг, Джоан Гарден-Хансен

Где и когда: 2000-е годы, Великобритания и Нидерланды

Оксана Мороз

кандидат культурологии, доцент и руководитель магистерской программы «Медиаменеджмент» в МВШСЭН, доцент Института общественных наук РАНХиГС, академический директор Научного бюро цифровых гуманитарных исследований CultLook

Digital Memory Studies — молодое направление социогуманитарного знания, которое ставит вопросы о том, как привычный для человека мир памяти трансформируется в условиях развития новой цифровой среды обитания. Меняются ли техники запоминания в связи с появлением мобильных устройств, которые позволяют быстро фиксировать действительность? Помним ли мы больше и лучше потому, что наши задокументированные воспоминания всегда с нами — например, в формате альбомов с цифровыми фотографиями в мобильных телефонах? Вроде бы ответ очевиден: количество пользователей мобильных устройств в мире растет, и число обладателей телефонов с выходом в интернет также увеличивается. «Население» трех самых крупных социальных сетей (Facebook, Twitter, Instagram) уже превышает количество жителей Китая. Сейчас человечество формирует огромное количество свидетельств о происходящем, и этот фонд пополняется точками зрения самых разных людей, а не только условных «элит».

Но что если мы, наоборот, забываем помнить, так как слишком доверяем устройствам и софту (например, накопителям данных, облачным хранилищам и фото-/видеосервисам) в вопросах формирования воспоминаний? Не оказывается ли в таком случае наш горизонт памяти ограничен историей собственного инстаграма, фейсбука, блога? Не теряем ли мы какое-то измерение памяти, когда оцифровываем все наши воспоминания или изначально создаем их в цифровом формате? Более того, до сих пор не разрешена проблема цифрового неравенства — ситуации, при которой часть граждан лишена доступа в интернет или не владеет высоким уровнем цифровой грамотности.

Важным направлением исследований в Digital Memory Studies становится изучение влияния информационного шума на формирование индивидуальных и коллективных мемориальных архивов. Ученые ищут ответы на ряд вопросов: например, корректно ли сейчас говорить о памяти как сложном и часто болезненном процессе работы с прошлым, если стремление к обеспечению комфорта пользователя стало ключевым принципом разработчиков цифровой среды?

Многие исследования основаны на гипотезе, которую ученым еще предстоит доказать: результаты цифровой научно-технической революции создали новое инвайронментальное измерение жизни человека. В пользу этой точки зрения говорит то, что уже сегодня множество вполне традиционных антропологических, социальных практик опосредовано опытом работы с устройствами и ПО. Все более частотное внедрение в жизнь 3D-печати, имплантируемых устройств, «носимого» интернета влияет на нашу повседневность. Может показаться, что перечисленные технологии представляют интерес только для гиков, но почти все знакомы с сервисами онлайн-коммуникации (блогами, соцсетями, почтовыми агентами), и это доказывает, что пользовательские навыки взаимодействия определяют качество жизни многих.

Одним из интересных для Digital Memory Studies казусов может выступать «право на забвение». Известный судебный эпизод с делом Марио Костехи Гонсалеса вызвал общественный резонанс и стал очередным этапом борьбы пользователей с корпорациями за собственные персональные данные. Теперь, согласно законам многих государств, человек может потребовать удаления из поисковой выдачи недостоверных, неактуальных и нарушающих местное законодательство данных, а также информации, способной нанести вред чести или репутации. Изучение этого судебного эпизода, предшествовавших и последовавших дискуссий позволяет создать рекомендации для пользователей, следование которым наращивает потенциал безопасного пребывания в сети. Таким образом, Digital Memory Studies анализирует своеобразные хабы цифровой среды — точки, где пересекаются нормы существования технологий и человека.

Сегодня человек при жизни оставляет массу цифровых следов (например, в виде записей в блогах) и формирует цифровую собственность (интернет-аккаунты, связанные с ними договора, обязательства в сервисах электронных платежей), которую — как и любую другую — придется кому-то наследовать. Крупные корпорации вроде Apple и Microsoft разработали способы управления данными умерших. Но до недавнего времени для управления этим наследством пользователю при жизни приходилось совершать ряд манипуляций в каждом сервисе (например, в фейсбуке это назначение «наследника»). В противном случае после смерти доверенным лицам приходилось предоставлять корпорации свидетельство о смерти для урегулирования возникающих правовых и экономических последствий.

Сейчас веб-разработчики сделали процесс управления цифровым посмертным существованием более удобным: пользователи могут скачать приложения, которые позволяют настроить нормы наследования любых данных. Но, помимо управления наследством, пользователи могут организовать существование собственного цифрового присутствия после физического исчезновения с помощью формирования прижизненного архива воспоминаний для близких. Получается, что человек может придумать ту идентичность, воспоминания о которой он хочет оставить своим потомкам и близким. Хотя и кажется, что польза от подобных приложений существенна (они помогают упаковать воспоминания во friendly форматы), оборотная сторона машинно-человеческого взаимодействия очевидна. Нам предлагают программировать чужие крупицы памяти о себе, исходя из современных представлений о пользовательском опыте и не оставляя места для фиксации «других» воспоминаний.