С точки зрения анатомии горла и рта обезьяны вполне могли бы говорить по-человечески, однако овладеть хотя бы зачатками речи им, скорее всего, мешает несовершенство мозга.
Мы знаем, что многие птицы способны имитировать человеческую речь – и вполне возможно, что они не имитируют даже, а действительно говорят. Самыми способными в этом смысле оказываются попугаи жако, чей словарный запас может насчитывать десятки слов. В последнее время появляется всё больше исследований, согласно которым птичий мозг устроен гораздо сложнее, чем считалось раньше, так что не стоит слишком удивляться тому, что некоторые пернатые – те же попугаи – вполне могут освоить «речевые фокусы». Однако у нас есть похожий пример весьма высокоразвитых животных, которые к тому же являются нашими ближайшими родственниками, но которые при том не могут произнести ни единого слова.
Речь, разумеется, идёт о приматах. О том, почему обезьяны не умеют говорить, размышлял ещё великий Дарвин, и по его гипотезе здесь всё дело в мозге: он у приматов всё-таки отличается от человеческого, и одно из отличий – неспособность к речи. Но потом на первый план вышло другое объяснение – что голосовой аппарат приматов неприспособлен для человеческих звуков (в первую очередь, для гласных), вот потому-то они и не говорят.
Однако эксперименты Уильяма Текумсе Фитча (William Tecumseh Sherman Fitch) и его коллег из Венского университета и Университета Принстона ставят «вокально-голосовую гипотезу» под сомнение. Для своих опытов исследователи приучали макака-крабоеда сидеть на специальном стуле, чтобы горло обезьяны можно было снимать на видеокамеру в рентгеновских лучах. Сидя на месте, макак ел, зевал, издавал какие-то звуки, и всё, что в этот момент происходило у него в глотке, тщательно фиксировалось. Анализ видео и стоп-кадров показал, что устройство обезьяньей глотки, гортани и т. д. допускает «звуковые» конфигурации, и таких конфигураций может быть довольно много – целых 99.
Можно ли с помощью подобных конфигураций голосового аппарата издать какой-нибудь речевой звук? В статье в Science Advances авторы пишут, что гортань, язык и губы макак вполне подходят для того, чтобы «сделать» пять различных гласных звуков (в большинстве человеческих языков число гласных не превосходит пяти). С помощью специально написанной программы, которая подбирала для разных звуков наиболее подходящие конфигурации голосового аппарата, компьютер сумел «произнести» фразу «Will you marry me» – звуки, издаваемые машиной, были обезьяньими, скрипучими и резкими, однако отдельные слова и вся фраза в целом оказались вполне разборчивыми.
То есть устройство организма вполне позволяет макакам освоить звуки речи. Подчеркнём, что те 99 состояний горла, языка губ и т. д., которыми манипулировали исследователи – это не какие-то искусственные выкрутасы, это вполне реальные, совместимые с анатомией конфигурации голосового аппарата, который похожим образом устроен и у других обезьян, включая человекообразных. Почему же у них тогда ничего не получается? Вероятно, потому, что приматы, за исключением человека, не могут управлять своим голосом – их мозг просто не настроен на такое.
На самом деле, это не первый случай, когда у обезьян находят, скажем так, «теоретическую» способность к человеческой речи. В 2012 году сотрудники Принстонского университета – как раз те, что сейчас экспериментировали с макаком-крабоедом – опубликовали результаты наблюдений за макаками резуса: в статье в Developmental Science говорилось, что мимика резусов и движения речевого аппарата у человека развиваются похожим образом, так что не исключено, что речь выросла из обезьяньей мимики.
А в 2013 году Тор Бергман (Thore J. Bergman) из Мичиганского университета описал на страницах Current Biology, как эфиопским геладам удаётся имитировать человеческую речь. О том, что возгласы гелад напоминают человеческие голоса, известно давно, и Бергману удалось показать, что за механизм лежит в основе такой имитации: оказалось, обезьяны особым образом с помощь мимических движений расчленят издаваемые звуки на фрагменты, которые похожи на вполне человеческое, хотя и неразборчивое, лопотание.
Похожие исследования проводили и с орангутанами.С другой стороны, когда речь заходит о нейробиологических отличиях между людьми и обезьянами, то тут часто можно услышат, что у людей, среди прочего, теснее между собой сотрудничают гены FOXP1 и FOXP2 – а именно от FOXP1 и FOXP2 во многом зависит способность говорить и понимать чужую речь. Так что если мы хотим понять, как человек в ходе эволюции обрёл речь, то, видимо, разгадку нужно искать не в анатомии горла, а в молекулярно-генетических механизмах, определяющих развитие нервной системы.