# 111. Почему люди верят пропаганде, какие силы она пробуждает и в чём притягательность лжи?

Есть древняя легенда об индийском царе, которому прорицатели сообщили ужасную весть. Через семь дней, возвестили они, на всё его государство прольётся ядовитый дождь. Тогда каждый, на кого попадёт хотя бы капля, навсегда утратит здравый рассудок. Царь немедля распорядился сделать огромный запас пресной воды, так что когда бедствие обрушилось на страну, почти все его поданные обратились в безумцев, кроме него самого. Повсюду воцарился сущий хаос. Царь затворился в своих покоях, задвинул мебелью двери и наблюдал из окон спальни леденящие душу картины. На улицы высыпали люди и принимались бродить по ним в беспорядочной толчее, сбивались в чудные процессии или же носились взад-вперёд звериными стаями. Безумцы рвали на себе одежду, ломали, жгли и крушили всё вокруг, оглашая город ужасными криками.

Со временем, однако, в охватившей страну вакханалии начало складываться некое подобие гармонии. Между тысячами отдельных, но сущностно похожих безумий, установилось шаткое взаимопонимание, какое до того устанавливалось между тысячами отдельных, но похожих умов. Город зажил новой и дикой жизнью. Все вокруг были чем-то заняты и обделывали свои странные дела. У жителей даже выработалось что-то вроде своего языка. Столкнувшись, два безумца обменивались друг с другом жестами и подвываниями и исторгали какое-то мычание и улюлюканье. Царь оказался совершенно не причастен к наблюдаемому им возрождению и тщетно пытался понять хоть что-то из происходящего.

К своему огорчению, он обнаружил, что более не может общаться со своими поддаными. И хотя они окончательно свихнулись, в их сумасшествии была какая-то слаженность, комфорт, единение, которых ему теперь отчаянно не хватало. Царь не мог более выносить неопределённости и одиночества. Тогда он покинул пределы дворца и подставил руки и лицо ядовитым каплям. Его разум погрузился в туман и слился с туманом, окутавшим всю страну. Вода, дарующая безумие, была приятна на вкус.

Положение, в котором очутился злосчастный индийский владыка, знакомо каждому из людей. Как и его, наша жизнь властно определяется внешней средой и той уникальной чередой ситуаций, в которых мы оказываемся – причём совсем не по собственной воле. Мы рождаемся в определённую эпоху, в определённой стране, в определённой семье. Всё, что с нами происходит, оставляет на нас отпечаток и формирует то, кто мы есть, и то, как мы поступаем. Это и слова, которые нам довелось услышать, и люди, которые попадались на пути, и события, участниками и свидетелями коих мы стали. Человек есть часть внешнего мира, но также его оттиск. Я неотделимо от «не-Я». В этом смысле «Я есть оно», «Я есть они», «Я есть мы».

По большей части внешняя действительность находится вне человеческой власти, ибо мы малы, а она несоизмеримо велика. В моменты, когда фортуна одаряет нас своей лучезарной улыбкой, подобная расстановка сил нас ничуть не тревожит. Более того, этот основополагающий факт даже не привлекает к себе внимания. Мы получили в наследство дворец и корону, егеря настреляли для нас дичи, крестьяне вырастили рис, повара приготовили ужин, а челядь принесла всё на золотых тарелках.

Пока мы получаем от мира щедрые дары, нет нужды ни в раздумьях, ни в перемене отношения к жизни. Всё как будто бы само собой складывается крайне удачным образом. Мы вкушаем блага жизни в унаследованном дворце и в унаследованной короне, пользуемся унаследованным языком и, как кусочек пазла, встроены в мир вокруг. Своей формой мы повторяем его очертания. Мы всецело зависимы, но это не ощущается, поскольку мы вписаны в очертания мира гладко, плавно, без острых углов и шероховатостей.

По крайней мере, не ощущается до поры до времени, потому что неизменно наступает день, когда на порог являются прорицатели. С собой они несут дурные вести и вскоре на наш маленький уголок выпадает ядовитый дождь. А ещё чаще беда обрушивается безо всяких предупреждений. Судьба внезапно меняет улыбку на кровожадный оскал – и почва начинает стремительно уходить из-под ног. Тогда и только тогда зависимость и беззащитность впервые становятся по-настоящему очевидны.

В дом, где мы живём, ударяет молния, и он вспыхивает, как сухая трава. Мы ничего не в состоянии с этим поделать. Война разрушает наш родной город, отбирает наше благосостояние и лишает жизни тех, кто нам дорог. Или же сумасшедший на улице выхватывает нож и бросается на нас. Предотвратить всё это мы также не в силах.

Даже наше здоровье нам не принадлежит, а скорее находится в долевой собственности с безграничным числом акционеров, чьи действия непредсказуемы. С того самого мига, как человек появляется на свет, его тело подвергается постоянной осаде со стороны хищной природы. Бактерии, грибы и вирусы стремятся сломить возведенные на их пути защитные барьеры. Они пытаются заразить, подчинить себе и осушить до дна накопленные нами жизненные ресурсы. Опасные химические соединения и радиация грозят вывести из строя каждую клетку нашего организма, стоит нам только войти с ними в соприкосновение.

Ничуть не меньшее давление испытывает на себе и человеческий ум. Его может поразить молния и захлестнуть цунами, он уязвим перед отравой и вирусами, но все эти напасти несколько иного свойства – информационного. Социокультурная среда вокруг нас полна угроз, которые напрямую поражают высшие формы нервной деятельности. Подобно троянским коням, они внедряются в информационную модель мира и вносят болезнетворный разлад в наши мысли, чувства, желания и поведение. Потеряв управление, мы становимся чьей-то марионеткой и причиняем вред себе и другим, будучи не в силах этому воспротивиться, а порой даже и осознать.

Картина кажется беспросветно мрачной, но это только если остановить своё внимание на проблеме и закрыть глаза на имеющиеся решения. Да, силы человека по необходимости ограничены и ситуация диктует фабулу нашей жизни. Но вместе с тем мы не подневольны. Внутренняя реальность ума наполнена свободой, и эта свобода переживается как возможность действовать здесь и сейчас, по-разному используя ресурсы, находящиеся у нас в распоряжении. Мир влияет на нас, а мы влияем на него. Целое определяет часть, но в то же время оно само состоит из частей и потому определяется ими.

Конечно, набор имеющихся у человека возможностей далеко не безграничен. Мы не можем помешать миру копить грозовые облака и проливать на нас ядовитые дожди. Из-за несоизмеримости величин это не в нашей власти. Но нам принадлежит великая свобода преобразовывать обстоятельства, используя их и меняя их смысл. Мы можем потратить время впустую, поддаться панике и отчаянию, а затем, подобно индийскому царю, добровольно встать под дождь. С другой стороны, мы способны поступить совсем иначе: устранить из своей жизни пустое страдание и направить эту энергию на позитивное действие, чтобы сделать то лучшее, что мы можем, в той ситуации, куда нас поместил ход жизни.

Словом, многие беды мы в силах отвести прочь, другие превратить в лекарство, а третьи сколь возможно нейтрализовать. В самую первую очередь нужно научиться это делать с ядами информационными. Эти сверхтоксины способны перемещаться по воздуху и проводам со скоростью света и мгновенно проникать в организм, минуя все физические барьеры. Им под силу заражать целые народы, которые даже не поймут, что заболели. Ни бубонная чума, ни рак вместе взятые не обрекли на муки и не убили такого числа людей. Как нам ещё предстоит понять с новой ясностью, ничто другое так не угрожает нам самим и нашим близким, выживанию человеческой культуры и существованию самой жизни на Земле.

При всем могуществе информационных ядов у них имеется уязвимость. Они могут быть обезврежены целенаправленными усилиями просвещённого ума, в который проникают. Для приготовления антидота нам не нужна ни высокотехнологичная лаборатория, ни специализированные знания. Его рецепт имеется в каждом из нас, но вот чтобы его применить, необходимо лучше понимать природу самой отравы.

Чем здоровье отличается от болезни?

Так как сущность жизни едина, все существа стремятся к одному и тому же – к творческому расширению и познанию реальности. Разные ареалы обитания, разные обстоятельства жизни и виды устройства организма, однако, создают для этого различные условия. Мы зависим от них, и подобные избирательные зависимости организма от компонентов внешней среды и называются потребностями.

Какую характеристику мы можем дать телу и уму, с которыми всё обстоит хорошо в том строгом смысле, что они способны успешно удовлетворять все свои главные потребности? Для этого ещё в глубокой древности в языках мира возник термин «здоровье». И наоборот, если наше состояние таково, что мы не можем эти потребности удовлетворить или наша способность к этому понижена, мы считаемся «больными».

Как следует из определения, граница между здоровьем и болезнью пластична. То, где она пролегает, напрямую зависит от того, что является необходимым для жизни и развития конкретного существа или животного вида. Если мы считаем, что человек должен уметь ходить, а он это умение утрачивает, мы говорим о болезни. Если нам кажется, что человеку полезно видеть, а он перестаёт видеть, мы говорим, что он болен. Если мы полагаем, что у человека не должен болеть живот, а он болит, мы приходим к тому же неутешительному выводу.

Таким образом, болезнь имеет строгое, но подвижное по своей сущности определение: это всё то в нас, что чинит препоны на пути жизни. Она ставит под угрозу наши шансы на продолжение своего рода и само выживание, подрывает возможности познания, творчества и счастья.

Болезни ума и четыре признака пропаганды

Вирусы, бактерии и грибы, а также пребывающие в свободном плавании химические соединения и радиация поражают клетки нашего тела. Это делает нас больными. Тем не менее клетки не есть всё, что в нашем организме есть ценного и что можно разрушить – в особенности в случае нервной системы. Создаваемая нашим мозгом информационная модель мира, вся наша личность и поведение – это не столько нервные клетки, сколько связи между ними. Восемьдесят шесть миллиардов нейронов образуют порядка двухсот триллионов связей, по которым струится информация. Всё зависит от того, какие именно маршруты проложены между нервными клетками.

Как мы помним из экскурса в кибернетику, общение между клетками и возникающая в его ходе информация могут быть полезными. Тогда мы говорим о сигнале. И они могут быть бесполезными или даже вредоносными, и тогда мы имеем дело с шумом. Информационные токсины, в отличие от токсинов классических, поражают не тела нервных клеток и не содержащуюся в них ДНК, а именно характер связи между ними. Они напрямую вносят разлад в информационную модель мира и в то, как мы себя ведём. Сигнал превращается в шум.

Представьте себе компьютер, каждая деталь которого находится в безупречном состоянии. Но что будет, если переставить эти детали местами? Компьютер перестанет работать, а может и вообще с треском заняться языками пламени, учинив пожар во всём доме.

Примерно так и действует информационная отрава. Она поражает высшие функции нашей умственной деятельности и поведения, и это происходит за счёт перепутывания связей между данными. Происходят перестановки между частями картины мира, между фактами, желаниями, чувствами и эмоциями. Каждая отдельная клетка остаётся здоровой и чувствует себя прекрасно, но в нейронных сетях возрастает мера хаоса, так что мозг начинает работать хуже.

Существует бесконечно много способов спутать нашему мозгу карты, но имеются четыре болевые точки, последовательные удары по которым отличаются наибольшим коварством. Коварство состоит в том, чтобы разрушить не слишком мало, но и не слишком много. Тогда человек остаётся достаточно дееспособным, чтобы служить чужим инструментом, но недостаточно, чтобы следовать своим собственным интересам. Все идеальные разрушители умов и воль содержат в себе эти четыре компонента. С особой отчётливостью, однако, они различимы в политической пропаганде в силу её массовости, напора и масштаба, потому для наглядности именно на ней мы сделаем акцент.

1.Информационный яд пробуждает наиболее примитивные силы лимбической системы, а затем бережно раздувает и поддерживает это пламя.

Когда наши животные инстинкты взбудоражены, кони платоновой колесницы вырывают удила, мы теряем полноценный контроль над собственным поведением и становимся более управляемыми. Зверь всегда более управляем, нежели разумный человек. Его можно впрячь в плуг, выдрессировать и оседлать для лобовой атаки, выращивать ради молока и мяса и даже показывать в цирке. Пропаганда черпает всю свою мощь из одного лишь этого источника, из древних и слепых аффектов бессознательного. По этому признаку она легче всего и узнаётся. Всё, что опирается на агрессию, жажду и страх, всё, что их культивирует, есть яд, разрушающий человеческий ум.

Конкретное сочетание пробуждаемых инстинктов при этом строго индивидуально. Оно зависит и от рецепта информационного зелья, и от особенностей отравляемого им ума. Одни мастера зельеварения делают большой упор на чувство страха. Это в своём роде представители классической школы. Другие предпочитают акцентировать в своём продукте ненависть и потребность в мщении, потребность разрушить, смять, нанести ответный удар и отстоять своё.

Третьи же придерживаются, на первый взгляд, более мягкого и прогрессивного подхода. Они играют на жажде и влечении и сулят большую наживу, которая может быть как грубо материальная, так и духовная в виде очередного прозрения, просветления и преображения. Ими культивируется лихорадочный энтузиазм и жажда что-то изменить или заполучить. Они воспитывают слепое повиновение и любовь к идее и лидеру, готовность самоотверженно трудиться и быть послушным орудием на некоей великой стройке. Агрессия и страх тем временем подавляются или оставляются про запас.

2. Информационный яд выводит из строя разум, а интеллект подчиняет задачам, которые ставит перед ним лимбическая система.

Это начинает происходить само собой, вследствие совершенно автоматических нейробиологических механизмов. Дело в том, что лимбическая система и кортикальная мирно сотрудничают только в спокойных условиях. Когда обстановка накаляется и один из членов этой парочки объявляет всеобщую мобилизацию, между ними разворачивается нешуточная борьба. Эти группы нервных клеток являются конкурентами в самом прямом смысле этого слова. Они соперничают за метаболические ресурсы, растворенные в крови, а также особые белковые молекулы, называемые факторами роста нервов.

Возбуждённые зоны лимбической системы не просто начинают активнее работать сами. Они выделяют специальные вещества, чтобы подавить деятельность более разумных частей психики и насолить сопернику. Вещества эти называются тормозные нейромедиаторы, и главным из них в нашем мозге является уже упоминаемая ранее ГАМК – гамма-аминомасляная кислота. Кортикальная система платит той же монетой, поскольку если она перестанет оказывать сопротивление и позволит перетянуть всё поведение и все ресурсы на себя, то просто сойдет со сцены. Без подкрепления в виде постоянно получаемых ими факторов роста нервов и энергоресурсов нервные клетки гибнут.

Силы в этом противостоянии, однако, не равны. Как только в человеке что-то распаляет чувства и в особенности сильнейшие аффекты страха, агрессии, жажды, наш разум загоняется в угол палкой. Кони взбесились, а это значит, что возница потерял контроль, так что все более тонкие способы познания и действия отступили далеко на второй план.

Интеллект при этом хоть и теряет меньше в плане вычислительных возможностей, но с ним происходит другая неприятная перемена. Он переходит в услужение захватчикам. Светлая голова homo sapiens принимается увлечённо придумывать способы причинить боль, унизить, убить, разрушить, отнять, заполучить, захватить, восторжествовать или же выслужиться и проявить рабскую полезность. В отличие от разума, интеллект всё ещё в состоянии вершить чудеса, однако цели, которые он преследует, оказываются разрушительны как для него, так и для мира вокруг. Увы, человек, испивший воды безумия, этого не сознаёт.

Во все эпохи и во всех культурах мудрые люди понимали цену информационных ядов. Потому они остерегались давать людям зелья, которые ещё больше разжигают в них примитивные и опасные силы психики. Да, силы эти могущественны и ими порой можно управлять, как и всяким диким зверем, но они остаются опасны и непредсказуемы. Своё будущее и будущее человечества они связывали с высшими возможностями нашего поведения и с разумной гармонизацией инстинктов и чувств.

3. Информационный яд делает нас орудиями чужой воли и лишает свободы.

После того как древние инстинкты получили поощрение и сорвались с поводка, их болезненную активность становится несложно направить в желаемое русло. Достаточно указать дорогу, немного расчистить путь, подбодрить – и человек начинает слепо нестись вперёд. Он думает, что действует сам и в своих интересах, но при этом служит воле отравителя.

Дабы помешать случайному выздоровлению, способность критически мыслить, которая и так ослабла естественным образом, подавляется уже целенаправленно. Сомнение и критика объявляются грехом, предательством или даже преступлением. Высшей добродетелью считается преданность, верность и непоколебимая вера. Под ними понимается готовность принимать сказанное за чистую монету и делать то, что говорят.

4. Растекаясь по нервной системе, информационный яд постепенно заменяет нашу модель мира на её более упрощенный и внутренне противоречивый аналог.

Мы постепенно оказываемся в мультипликационной вселенной, оторванной от живой ситуации жизни. Она выглядит двумерно, с декорациями, нарисованными грубыми линиями и закрашенными простыми красками – без оттенков, теней и градиентов. Мир предстаёт чётко разделённым на своих и чужих, на добро и зло. Многие сложные вопросы, волновавшие до того, получают простые ответы. Картина будущего столь же удачно проясняется за счёт даваемых пропагандой обещаний и надежд. То, что противоречит новой информационной модели, подвергается агрессивному вытеснению. Оно объявляется подделкой, провокацией, ложью врагов или просто не воспринимается.

Ложь всегда боится сомнения и критики, поскольку они разрушают её чары и освобождают человека от роли орудия. Истина, напротив, выступает с критикой и сомнением в союзе, потому что именно с их помощью она добывается, проверяется и совершенствуется.

Добросовестное выявление противоречий в нашей модели мира есть тот самый инструмент, который выводит наше понимание и взаимодействие с реальностью на более высокий уровень. Сперва мы обнаруживаем, что определённые факты и идеи никак не согласуются друг с другом, а затем находим способ ликвидировать это противоречие за счёт новой интерпретации. Как следствие, мера информационной гармонии возрастает. Так происходит в здоровом уме, в любой хорошо работающей кибернетической системе. Ум естественным образом движется ко всё большей цельности и гармонии восприятия, а потому заинтересован в выявлении внутри себя островков хаоса.

Разумный человек всегда бдителен к присутствию информационных противоречий. Он ценит их, потому что такая бдительность лежит в основе эффективной деятельности ума и способствует развитию и выживанию. Здоровый ум замечает несостыковки и странности, понимает, что наступил ногой в созданный кем-то мрачный мультфильм, делает свои выводы и своевременно меняет направление.

У человека, отравленного информационным ядом, всё наоборот. Его картина мира полна фатальных противоречий, но при этом кажется ему поразительно цельной. Его разум повержен, а интеллект сотрясают судороги стокгольмского синдрома. Все самые совершенные познавательные инструменты выведены из строя и ничто не мешает его погружению с головой в виртуальную реальность. Он отмахивается от любых указаний на противоречия и готов ожесточенно биться за возможность и дальше этих противоречий не видеть.

Почему яд так сладок?

Всё сказанное здесь объединяет политическую пропаганду, религиозную пропаганду и вообще любого рода лжеучения. Не каждый производимый ими яд идеален и содержит в себе все описанные нами свойства в равной мере. И всё же в составе варимых ими зелий используются одни и те же компоненты с разными основами и ароматизаторами.

Каждый удар информационного яда по болевым точкам ума отбирает у нас нечто драгоценное и делающее нас подлинно людьми. Это наше умение контролировать примитивные лимбические импульсы и очищать себя от жажды и агрессии, наша разумность и свобода, наша способность выявлять и преодолевать противоречия и выстраивать более информационно цельную и гармоничную модель мира.

Поразительное дело, зачастую мы не спешим уклониться от этой отравы – даже несмотря на то, что нас предупреждали, даже когда чуем неладное. Подобно царю, сперва мы встаём у окна и принимаемся с интересом наблюдать за дождём. Затем мы находим в безумии толп нечто привлекательное и выходим на крыльцо, как бы получше присматриваясь. Мы вслушиваемся в стук капель по земле и, наконец, оставляем своё укрытие, поднимаем руки и подставляем себя стирающим нашу разумность струям. Как только они достигают кожи, мы уверяемся, что безумие есть новая разумность и принимаемся жадно слизывать ядовитые капли. На вкус они горько-сладкие и наполняют теплом и уютом.

Но почему так? Почему природа поступила с человеком столь жестоко и наделила яд притягательностью? В нём должно быть что-то удовлетворяющее глубинную потребность организма, если ему удаётся так ловко обмануть человеческий мозг. Оказывается, он и правда предлагает кое-что ценное взамен.

Ложная определённость

На каждом отрезке жизни человеческий ум находит проблемы. Так уж он устроен. Одни из них совсем крошечные, подобно уколам, а другие крупнокалиберные, но в любом случае им несть числа. Непомерные аппетиты наших потребностей постоянно наталкиваются на суровую реальность, и внутри рождается фрустрация, недовольство, тревога – вся гамма отрицательных переживаний. В человеке копится досада и раздражение, но их причины ему не ясны. Вернее, причин тысячи, поскольку раскиданы они то тут, то там.

Куда бы человек ни шёл и чем бы ни занимался, что-то его да огорчит, пусть даже лишь слегка. Эта шпилька от судьбы всколыхнёт целое наследство обид от жизни и нерешенных противоречий, огромный багаж малых и больших неврозов, который он волочет за собой из прошлого. За счёт этого первоначальный укол преумножится и может превратиться в непрошенный сеанс акупунктуры. Тогда создаётся впечатление, что враг везде и одновременно нигде. Куда ни ударишь, рука прознает воздух. Одна проблема устранена, но на её месте вырастает другая.

Что ещё хуже, враг обезличен. Это протекшая труба, косой взгляд начальника, чья-то обидная шутка или угодившая в лужу нога. У него нет ни имени, ни опознавательных знаков. Такого не победишь. Кажется, что сам мир настроен против нас или, что ещё хуже, с нами самими что-то всерьёз не так.

Люди постоянно чувствуют страх и неуверенность, страдание и неопределённость, входящие под кожу иголки. Повинуясь заложенным в ней алгоритмам, лимбическая система реагирует на это усилением разных форм оборонительного и наступательного поведения, но агрессия не может найти себе достойное направление. Конечно, можно сорваться на ступеньку, о которую запнулся и дать ей взбучку. Можно, подобно персидскому царю Ксерксу, отдать приказ высечь плетьми море, которое потопило твои корабли. Можно нагрубить случайной жертве и утвердить себя за её счёт. Но это полумеры. Понятно, что это не наш враг.

Для любого существа, наделённого интеллектом, такая неопределённость мучительна. Мы не знаем, чего ждать, а следовательно, произойти может, что угодно. Неопределённость и неизвестность есть признаки несоответствия нашей информационной модели миру вокруг. Они порождают стресс во всём многообразии его форм, который раскручивает сам себя по спирали.

Иголки непрерывно входят под кожу, но кто их втыкает? С кем поговорить, от кого бежать, кого уничтожить, чтобы это прекратилось? Нервная система жаждет разрешения, жаждет того, чтобы тьма рассеялась и стало понятно, что делать с кусачей реальностью вокруг.

И тогда внезапно может прийти спасение. Человек слышит ясный и чёткий ответ, наподобие следующего: во всём виноваты капиталисты. Или же так: во всём виноваты коммунисты, во всём виноваты евреи, во всём виноваты еретики, во всём виновата группа предателей в правительстве и их помощники. Мишень не должна быть чересчур мала, но в общем-то сгодится что угодно. Это может быть и гендерная дискриминация, и расовая несправедливость, и экологическая безответственность, и употребление мяса в пищу, и построение вышек сотовой связи. По большей части, мишень случайна. Главное, чтобы она собрала всю гниль души в единый сжатый пучок и всколыхнула нужные инстинкты в нужное время.

Сперва человек ещё понимает, что суть его претензий к миру не может сводиться к этому, но простота услышанного ответа чарует. Она звучит гипнотической музыкой для ушей и переходит на вкрадчивый шёпот: «Отныне это твой враг, отныне это твоя война». Все точки над i расставлены. Человек становится адептом. На место неопределённости заступает ложная и фальшивая определённость. Она оказывает большой терапевтический эффект, успокаивает и одновременно мобилизует силы. Множество старых неврозов оказались будто бы как рукой сняты, ведь теперь стало ясно, с кем сражаться. Человек чувствует прилив энергии.

Таким образом, тёмная сторона психической жизни была упорядочена и направлена в некое русло. Малые неврозы сбились в один сверхневроз, и это кружит голову и бодрит. Но ведь то лишь половина картины. В человеке имеется также…

Источник: m.vk.com

Комментарии: