«Мы не замечаем, как употребляем феминитивы»: лингвист Ирина Фуфаева — об «авторках», «лекторшах» и |
||
МЕНЮ Главная страница Поиск Регистрация на сайте Помощь проекту Архив новостей ТЕМЫ Новости ИИ Голосовой помощник Разработка ИИГородские сумасшедшие ИИ в медицине ИИ проекты Искусственные нейросети Искусственный интеллект Слежка за людьми Угроза ИИ ИИ теория Внедрение ИИКомпьютерные науки Машинное обуч. (Ошибки) Машинное обучение Машинный перевод Нейронные сети начинающим Психология ИИ Реализация ИИ Реализация нейросетей Создание беспилотных авто Трезво про ИИ Философия ИИ Big data Работа разума и сознаниеМодель мозгаРобототехника, БПЛАТрансгуманизмОбработка текстаТеория эволюцииДополненная реальностьЖелезоКиберугрозыНаучный мирИТ индустрияРазработка ПОТеория информацииМатематикаЦифровая экономика
Генетические алгоритмы Капсульные нейросети Основы нейронных сетей Распознавание лиц Распознавание образов Распознавание речи Творчество ИИ Техническое зрение Чат-боты Авторизация |
2022-04-13 13:53 Интервью с Ириной Фуфаевой, авторкой книги «Как называются женщины. Феминитивы: история, устройство, конкуренция». — Я встречала мнение о том, что феминитивы — это порождение 1917 года. Революция действительно создала характерный новояз. Но спровоцировала ли она массовое появление феминитивов? — В 1917 году, помимо революции, происходило расширение сфер женского образования. Поэтому в 1917-м, 1919-м появляются такие слова, как «астрономичка», «химичка» — сначала в значении «женщина-астроном», «женщина-химик». Но одновременно развивается народное просвещение, появляется больше школ, и в них приходят тоже женщины, которые становятся «историчками», «математичками» уже в значении «учительница истории», «учительница математики». Помимо этого, появлялось много новых слов, обозначающих принадлежность людей к каким-либо объединениям или социальным группам. «Кружковец», «рапповец», «детдомовец» — от них образовывались феминитивы «кружковка», «рапповка», «детдомовка». Сами по себе эти феминитивы не новация, они образуются по той же модели, что и, например, «торговец» — «торговка». Кроме того, в поле зрения СМИ попали рабочие профессии. Какие-нибудь «вязальщица», «подавальщица» были и до революции, просто теперь эти слова можно было прочитать в газетах. Это традиционные отглагольные образования на -щик, -щица. — А потом это все пропало? — Феминитивы никогда не прекращали образовываться. Но они поменяли стилистический статус. Например, возьмем слово «ветеранка» — сейчас оно встречается скорее как просторечное или ироническое. А в XIX веке в газетах можно было встретить почти устойчивое выражение «ветеранка сцены». Или, например, «ветеранка газетного дела». В наше время относительно нейтральный статус это слово сохранило разве что в спорте: «ветеранка сборной». Поскольку в спорте важно, женская команда или мужская, здесь это слово как бы законсервировалось. — Получается, нельзя сказать, что сейчас феминитивы стали каким-то особо массовым явлением? — Максим Кронгауз и Елена Земская писали, что люди по большей части сами себя не слышат. Очень многие говорят «лаборантка», «практикантка», «управляющая» или «докладчица», но не отдают себе отчет в том, что это феминитивы. Ася Казанцева, когда работала в ковидной лаборатории, выложила фото, а ей в комментариях пишут: «ты там кто, ПЦРщица?» — то есть спокойно образовывают феминитив от «ПЦР» (полимеразная цепная реакция. — Forbes Woman), и никто не обращает на это внимание. Никому не режет слух, например, слово «эскортница». У него не очень хорошая семантика, но с точки зрения словообразования оно всех устраивает. Или вот есть слово «самооборонщица» — так называют женщин, которые сели в тюрьму за превышение допустимой самообороны. Есть люди, которые занимаются их защитой, поддержкой, в их среде сформировалось это совершенно новое слово — и никого не раздражает, что это феминитив. Но некоторые люди травмированы феминитивами, обозначающими их профессии. В сфере образования можно нарваться на скандал, если сказать «учительница» вместо «учитель». Или «методистка» вместо «методист». — При этом сейчас много и тех, кто сами себя принципиально называют журналистками, авторками, креаторками и так далее (чем вызывают гнев блюстителей «чистоты языка»). Были ли в истории русского языка периоды, когда феминитивы появлялись так же массово? Предположу, что во времена Петра I могло быть что-то подобное.— Такого, как сейчас, не было никогда. Во времена Петра I просто появилось много новых названий профессий, но феминитивы не являлись каким-то политическим жестом. Было другое новшество — возникло много заимствованных феминитивов. На -иса, как «актриса», «инспектриса». Или на -есса, как «баронесса». Тогда же, кстати, появился суффикс -ша — он не исконно русский, а пришел из нижненемецкого языка. Это язык, родственный нидерландскому, сейчас его статус невысок, но когда-то это был язык Ганзейского торгового союза, и в XVII–XVIII веках на нем еще говорили очень многие. Именно нижненемецкие Doktorsche — «жена доктора» и Generalsche — «жена генерала» превратились в «докторшу» и «генеральшу». Суффикс -ша очень мифологизирован: считается, что он обозначает не представительницу профессии, а жену представителя профессии. Но исходный нижненемецкий -sche использовался в словах с разным значением: например, Kom?diantsche, комедиантка — это именно женщина с профессией, а не жена. Есть источники, показывающие, что уже в XVIII веке это слово именно в таком значении использовалось в русском языке. Или, например, кастелянша — это придворная должность. Ну а в XIX веке появились «музыкантша», «лекторша», и это деятельницы, а не жены. Причем все эти слова имели нейтральную смысловую окраску. В газете можно было встретить новость о том, что приехала и ведет прием докторша из Цюриха. В энциклопедическом словаре о деятелях искусства можно было прочитать статью о скульпторше. — Есть какие-то забытые суффиксы, которыми мы давно не пользуемся? — Например, -ея: «ворожея», «врачея». Это слова из прошлого, но мне бы хотелось сказать про суффикс будущего. Это -есса. Суффикс, который попал в русский язык вместе с заимствованиями, а потом начал использоваться для образования новых слов. Еще в начале XX века появилось слово «адвокатесса». Женщины активно завоевывали разные сферы, но в юриспруденции их было мало. Эта проблема обсуждалась в юридических кругах, и когда появились первые юристки, выступавшие как поверенные, для них было создано это слово. Оно сложено из иностранного корня и иностранного суффикса, но само появилось именно в русском языке. Это слово как бы теплилось в языке, его можно встретить и в художественной литературе, и, например, в записках заключенных. В профессиональной среде оно тоже присутствовало как сленговое. В конце XX века стало использоваться чаще — возможно, потому, что сама профессия стала более публичной. А в начале XXI века оно удачно встретилось с волной феминизма. На наших глазах образовалось слово «френдесса». Слово «пилотесса» я встречала в записях лингвиста Леонида Крысина, который еще в 1950-х услышал, как некая летчица-ветеран в выступлении на радио назвала так женщину, вместе с которой летала. Этот суффикс удобен тем, что сразу опознается как суффикс женскости. Он не создает разночтений, как -ка, с помощью которого получаются пилотки и болгарки. У него почти нет посторонних коннотаций (есть немного вычурности, но минимум, к ней можно привыкнуть). Так что у него хорошие шансы справиться с валом заимствованных слов, которым могут понадобиться феминитивы. Например, как сказать «женщина-комик»? «Комичка»? Можно, конечно, сказать «стендаперша», а можно — «комикесса», и я встречала такой вариант в СМИ, где он употреблялся явно не по идеологической причине. Некоторые из слов на -есса мелькали в советское время, даже попадали в грамматики. Тогда они не закрепились. Но, возможно, закрепятся теперь. Источник: www.forbes.ru Комментарии: |
|