«Пока я не воспользовался интернетом, я не знал, что на свете есть столько идиотов»

100 лет назад — 12 сентября 1921 года — во Львове родился польский писатель, философ и футуролог СТАНИСЛАВ ЛЕМ.

Для серии ЖЗЛ книга о знаменитом писателе-фантасте в 2015 году была подготовлена историком фантастического жанра Геннадием Прашкевичем в соавторстве с литературным критиком, специалистом по информатике Владимиром Борисовым.

* * * * * * * * * *

Оптоны, лектоны, трионы... Быть может, эти слова вам незнакомы, однако большинство из этих предметов вы используете каждый день. Лем предсказал их появление задолго до того, как они стали частью нашей повседневности. А ещё его творчество оказало большое влияние на создателей легендарной серии мультфильмов и одной из самых популярных видеоигр. Рассказываем о самых невероятных предсказаниях польского писателя и приводим его высказывания на тему волнующих человечество вопросов, включая биотехнологии и трансгуманизм.

Планшеты и электронные книги.

Станислав Лем был, наверное, первым научным фантастом, который предсказал конец бумажных книг. Это произошло ещё в 1961 году в романе «Возвращение со звёзд», за 40 лет до первых попыток создать электронные книги. Лем представлял их как небольшие кристаллики с памятью, которые можно было загрузить в устройство, представляющее собой нечто вроде современного планшета. Он называл его «оптоном». Сегодня мы называем его «Kindle».

«Всё послеобеденное время я провёл в книжном магазине. Книг не было. Их не печатали уже без малого полсотни лет. А я так истосковался по ним после микрофильмов, составлявших библиотеку на «Прометее»! Увы! Уже нельзя было рыскать по полкам, взвешивать в руке тома, ощущать их многообещающую тяжесть. Книжный магазин напоминал скорее лабораторию электроники. Книги — кристаллики с запечатлённой в них информацией. Читали их с помощью оптона. Оптон напоминал настоящую книгу только с одной-единственной страницей между обложками. От каждого прикосновения на ней появлялась следующая страница текста» (перевод Р. И. Нудельмана).

Аудиокниги.

В том же произведении Лем предсказал популярность аудиокниг, которые он называл «лектонами»: «Но оптоны употреблялись редко, как сообщил мне продавец-робот. Люди предпочитали лектоны — те читали вслух, их можно было отрегулировать на любой тембр голоса, произвольный темп и модуляцию». Продавцы-роботы, правда, пока ещё не появились, но человечество к этому уже близко: по крайней мере, темп аудиокниг и подкастов уже можно регулировать.

Интернет.

Уже в начале 50-х писатель предполагал, что для увеличения производительности мощных компьютеров следует объединить их в единую сеть. В своих «Диалогах» (1957) он называл это направление развития вполне реалистичным: постепенное накопление «информационных машин» и «банков памяти» привело бы к появлению «государственных, континентальных, а потом и межпланетных компьютерных сетей». Лем стал свидетелем того, как сбылись многие его предсказания. И это его удивляло. Известно высказывание, которое он произнёс якобы сразу после того, как впервые воспользовался интернетом: «Пока я не воспользовался интернетом, я не знал, что на свете есть столько идиотов».

Google.

Примерно в то же время Станислав Лем предcказал будущее, в котором у всех людей будет быстрый доступ к гигантской виртуальной базе данных — «трионовой библиотеке». Трионы представляли собой крохотные кварцевые кристаллики, «структура которых может изменяться». Трионы работали как современные флешки, однако были соединены радиоволнами, формирующими гигантскую базу знаний. Вот как писатель изобразил этот процесс в романе «Магелланово облако» (1955): «В трионе можно закрепить не только световые изображения, вызывающие изменения в его кристаллической структуре, — страницы книг, фотографии, всякого рода карты, рисунки, чертежи и таблицы: в нём так же легко можно увековечить звуки, в том числе человеческий голос и музыку; существует способ записи запахов» (перевод Л. Яковлевой). Описание Лема достаточно точно. То, о чём он говорит, сегодня мы называем «Google». Возможности записывать запахи мы, впрочем, всё ещё ждём.

Смартфоны.

В этой же книге фантаст описывает то, что напоминает раннюю версию смартфона: маленькие переносные устройства, имеющие постоянный доступ к трионовой библиотеке. Этот отрывок из «Магелланова облака» тоже звучит как рассказ о нашем времени: «Мы сегодня, пользуясь этой невидимой сетью, опоясывающей мир, совершенно не думаем о гигантских масштабах и чёткости её работы. Как часто каждый из нас в своём рабочем кабинете в Австралии, в обсерватории на Луне или в самолёте доставал карманный приёмник, вызывал Центральную трионовую библиотеку, заказывал нужное чему произведение и через секунду видел его на экране своего цветного, объёмного телевизора» (перевод Л. Яковлевой). Это описание совершенно точно могло бы относиться к нашей жизни в 2021 году, когда многие авиалинии предлагают доступ к бесплатному Wi-Fi в самолёте. Важно напомнить, что Лем писал эти строки во времена, когда среднестатистический компьютер был размером с гигантскую комнату. О создании же всемирной сети начали задумываться в конце 60-х, а к её реализации перешли лишь в 80-е годы.

3D-печать.

В «Магеллановом облаке» Станислав Лем также упомянул интересную модель производства, которая напоминает нынешнюю технологию печати 3D. Любопытно, что и логика процесса, о которой говорит автор, не устарела. «Наконец, трион может содержать записи «конструкторских разработок» или «образцов продукции». Автомат, соединённый с трионом по радио, изготовит нужное абоненту изделие и таким образом сможет удовлетворить самые затейливые прихоти фантазёров, пожелавших иметь мебель старинных образцов или оригинальные одеяния. (…) Если бы роль трионов свелась только к вытеснению изжившей себя древней формы накопления знаний, к тому, чтобы каждый желающий мог пользоваться всеми сокровищницами мировой культуры, наконец, к упрощению системы распределения потребительских благ, и тогда она была бы исключительно велика». Что ж, 3D-принтеры в наше время уже доступны в некоторых магазинах. Что касается «образцов продукции», то сегодня ими являются файлы формата AMF (Additive Manufacturing File), в которых можно сохранить цвет и материалы объектов для печати в 3D.

«The Sims».

А как насчёт связи фантаста с компьютерными играми? Уилл Райт, разработчик «The Sims», одной из самых успешных игр всех времён и народов, неоднократно говорил, что Лем был его главным идейным вдохновителем. Книгой, которая так повлияла на Райта, была «Кибериада» — серия рассказов о двух инженерах-роботах по имени Трурль и Клапауций. В одном из этих рассказов Трурль встречает на астероиде диктатора в изгнании и конструирует для него стеклянный ящик, внутри которого находится целая вселенная — искусственная цивилизация, которой можно управлять. Это государство в коробке и послужило вдохновением для Уилла Райта, создавшего игру, в которой каждый участник может создать свой собственный виртуальный мир. Конечно, Лем не был бы Лемом, если бы не затронул в своём рассказе проблемы этики, власти и игры судьбами других людей: «Вот докажи мне, что они не чувствуют ничего, не мыслят, что они вообще не существуют как создания, сознающие, что они замкнуты между двумя безднами небытия — той, что до рождения, и той, что после смерти, — докажи мне это, и я перестану к тебе приставать! Вот докажи мне, что ты только имитировал страдание, но не создал его!» (перевод А. Громовой).

«Футурама».

Станислав Лем, само собой, не предвидел появления «Футурамы», однако именно из его творчества черпал вдохновение создатель одного из лучших телевизионных мультисериалов начала ХХI века. Сценарист шоу Д. С. Коэн рассказывал: «Моя мама обожала научную фантастику. Она и заразила меня любовью к этому жанру. Среди книг, которые я прочитал в детстве, были такие произведения Станислава Лема, как «Звёздные дневники Ийона Тихого» и «Рассказы о пилоте Пирксе». Думаю, эти странные, сюрреалистичные и забавные рассказы оказали на меня большое влияние; особенно мне понравилась идея того, что роботы могут быть людьми. Так что Бендер, самый «очеловеченный» персонаж «Футурамы», в какой-то степени обязан этим Станиславу Лему».

Коэн рассказал, что особое влияние на «Футураму» оказал один рассказ: «Особенно мне запомнился рассказ… о планете, которую населяют одни роботы, и вдруг туда приземляются люди, и роботы-убийцы уже собираются уничтожить людей, но те притворяются роботами, чтобы спастись, и тут, конечно, — осторожно, спойлер! — выясняется, что все жители этой планеты на самом деле люди, которые прикидываются роботами, и они в отчаянии прячутся друг от друга. Вот эта история непосредственно отразилась в «Футураме». Рассказ, о котором говорит Коэн, — это, скорее всего, «Путешествие одиннадцатое» из «Звёздных дневников Ийона Тихого», а соответствующий эпизод сериала называется «Страх планеты роботов» («The Fear of a Bot Planet», пятый эпизод первого сезона).

Нейронная пыль...

В «Кибериаде» есть и другие инновационные, иногда достаточно странные идеи. Например, «умная пыль» — самоорганизующиеся микроскопические компьютеры, размеры которых не превышают крупицу песка, работающие как единая система. Идея умной пыли вполне отвечает последним достижениям нанотехнологии.

... и электронный бард.

Ещё одна смелая и остроумная идея из «Кибериады» — это электронный бард, компьютерное устройство, которое умеет писать стихи. Судя по всему, великое изобретение робота-инженера Трурля частично материализовалось в виде экспериментальных программ для сочинения стихов, которыми сейчас кишит интернет. А чтобы увидеть настоящего электронного барда, придуманного по проекту Лема, обязательно посетите варшавский Центр науки «Коперник»: там вы увидите актёров-роботов, которые играют в спектаклях по рассказам Лема и других авторов.

Если же вы хотите изобрести робота-поэта самостоятельно, воспользуйтесь секретным рецептом Станислава Лема: удостоверьтесь, что вы «ослабили логические контуры и усилили эмоциональные», и не забудьте «усилить семантику и смастерить приставку воли». Вставьте «философский глушитель», «полную семантическую развёртку» и «подключите генератор рифм», выбросьте «все логические контуры» и замените их на «ксебейные эгоцентризаторы со сцеплением типа «Нарцисс». Как видите, всё очень просто!

Виртуальная реальность.

Учитывая, что технологии виртуальной реальности смотрят на нас буквально из каждого угла, можно предположить, что ВР нынче в тренде. Тем временем Станислав Лем убедительно изобразил виртуальную реальность (т.н. «фантоматику») ещё в 1964 году, задолго то того, как многие западные футурологи начали всерьёз обсуждать эту идею. В своей книге «Сумма технологии» польский фантаст описывает «фантоматический генератор», способный создавать альтернативную реальность, неотличимую от «оригинала». Лем изображал эту технологию как многослойную: человек, покидающий виртуальную реальность, не обязательно должен вернуться обратно в «настоящую». Скорее, с её помощью можно переключаться между различными системами, не будучи уверенным, находишься ты в «фантоматической реальности» или реальном мире. Само собой, это привело бы к размытию границ между правдой и вымыслом, и Лем видел в этом потенциальную угрозу: «(…) неотличимость фантоматического спектакля от действительности привела бы к непоправимым последствиям. Может быть совершено убийство, после которого убийца в оправдание станет утверждать, что он был глубоко убеждён, будто всё это лишь «фантоматический спектакль». Кроме того, многие люди до такой степени запутаются в неотличимых друг от друга подлинных и фиктивных жизненных ситуациях, в субъективно едином мире реальных вещей и призраков, что не смогут найти выхода из этого лабиринта».

Матрица, или Величайшая симуляция.

В своём анализе фантоматики Станислав Лем приблизился к концепту идеальной симуляции, которая знакома нам по фильму «Матрица» или более недавнему сериалу «Мир Дикого Запада». Мрачный образ величайшей симуляции писатель нарисовал в романе «Футурологический конгресс» (1971). Он связан с концептом «цереброматики», то есть непосредственного воздействия на мозг с помощью химических субстанций. В 2013 году израильский режиссёр Ари Фольман снял по роману фильм «Конгресс».

Постправда.

Лема занимал философский аспект стремительного развития технологий. Писатель приблизился к пониманию того, как циркулирует информация в современном нам мире. Сегодня может показаться, что писатель предвидел многие феномены современных СМИ, связанные с концептом постправды. В романе «Глас Господа» (1968) Лем писал: «Запрещённые мысли могут обращаться втайне, но что прикажете делать, если значимый факт тонет в половодье фальсификатов, а голос истины — в оглушительном гаме и, хотя звучит он свободно, услышать его нельзя? Развитие информационной техники привело лишь к тому, что лучше всех слышен самый трескучий голос, пусть даже и самый лживый» (перевод А. Громовой).

Эзра Глинтер из «LA Review of Books» говорит: «Когда Лем писал эти строки, не было ни «Facebook», ни всего этого потопа «фейковых» новостей, однако их появление его бы не удивило».

Трансгуманизм...

Если Станислав Лем мог предсказать мир постправды, то почему он не мог предвидеть появления трансгуманизма? Разумеется, писатель не использовал это слово, однако приблизился к этой идее в короткой пьесе «Существуете ли вы, мистер Джонс?» (1955). В произведении, которое легло в основу фильма Анджея Вайды «Слоёный пирог», Лем рассуждал на тему (тогда только гипотетическую) правового статуса человека, чьё тело и органы (включая мозг) в результате многочисленных операций практически полностью состоят из протезов. Финансировавшая лечение компания подаёт на него в суд, поскольку считает его своей собственностью. Пьеса затрагивает вопросы, которые становятся актуальными только сегодня, и исследует явления, получившие своё название лишь недавно: например, трансгуманизм или…

... и биотехнологии.

Станислав Лем всегда отдавал себе отчёт в том, что новые технологии имеют свои тёмные стороны. Уже в 60-е годы он считал, что завоевание технологиями человеческого тела — лишь дело времени. В «Путешествии двадцать первом» из «Звёздных дневников Ийона Тихого» главный герой приземляется на планете Дихтонии. Жители этой планеты настолько продвинулись в науке, что способны изменять своё тело любыми способами бесчисленное количество раз. Эрза Глинтер объясняет: «Сначала эта технология используется согласно предназначению: чтобы достичь идеала здоровья, гармонии, духовной и физической красоты. Однако вскоре женщины начинают злоупотреблять «кожной биобижутерией (уши сердечком, жемчуговые ногти)», появляются «сзадибородые юноши», которые «щеголяют наголовными гребешками, челюстями двойной зубатости и т.п.». Некоторое время спустя жители Дихтонии полностью отказались от гуманоидной формы, что привело к попыткам реформ и стандартизации, а дальше — к репрессиям, бунту и социальному кризису. Из истории следует, что неограниченный выбор может стать тяжёлым бременем».

Много лет спустя, в конце ХХ века, Лем, рассуждая об опасности, которую влечёт за собой клонирование человеческих организмов (он считал это явление началом новой эпохи рабства), вспоминал о своих рассказах: «Мои написанные 40 лет назад сатирические рассказы, в которых кора головного мозга используется как украшение для обоев, начинают принимать форму ужасающей реальности».

Ужасающая или нет, наша реальность всё равно нас завораживает — и провидческие способности Станислава Лема играют здесь не последнюю роль.

Источник: vk.com

Комментарии: