СТАНОВЛЕНИЕ ПОСТМОДЕРНИСТСКОГО ОБЩЕСТВА И ЕГО КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ИНТЕРПРЕТАЦИИ

Ряд социологов и социальных теоретиков считают, что изменения общества в конце XX — начале XXI в. столь значительны, что уже не могут быть объяснены даже с помощью социологических теорий, относящихся к радикальному/рефлексивному модерну.

В связи с этим учеными было предложено социальные реалии, идущие на смену радикального модерна, именовать постмодерном. Соответственно, теории, их интерпретирующие, стали называться постмодернистскими.

Для их представителей характерен отказ от презумпции внешней причины (какого-либо Актора, Автора или Бога) как источника изменений, от видения социального развития как линейной эволюции, предполагающей переход от стадии к стадии. С точки зрения постмодернистских ученых, мироздание все более приобретает хаотическое содержание, находящееся в процессе самоорганизации. Оно не только изменяется под воздействием внешней принудительной каузальности, но и под влиянием внутренней саморефлексии, как бы внутренних команд, исходящих от объектов, явлений, социальной структуры, что обусловливает появление принципиально новых обстоятельств: реализация конкретного варианта развития из ряда возможностей может не быть результатом рациональных действий людей вообще.

Общество постмодерна: основные черты

Постмодерн — третья стадия в развитии капитализма (после индустриального модерна и модерна радикального/ рефлексивного/текучего), представляющая собой новую эпоху

в развитии человечества, для которой характерно качественное увеличение рукотворных неопределенностей, появление новых рисков, что связано с усложнением социокультурной динамики общества, саморазвитием социума, переходом к нелинейности, глоболокальности, а также с возникновением виртуальной реальности, в которой господствуют симулякры и симуляции.

Данное состояние общества объективно ведет к рассинхронизации и дисфункциональности прежних институциональных форм жизнедеятельности. Неудивительно, что сам постмодерн весьма трудно однозначно определить. Приведен некоторые его интерпретации, сделанные известными социологами и социальными теоретиками.

Как считает французский социолог и культуролог Ж. Бодрийяр, постмодерн — это стадия общественного развития, в условиях которой социальное растворяется, разжижается в массе: такие социальные реалии, как класс или этнос просто растворяются при создании огромной, недифференцированной массы, которая скорее является статистической категорией, а не социальной общностью.

В таком обществе исчезают референты как эталоны нормативности, типичности, примером чему является референтная группа. Референт в условиях постмодернистского общества превращается в образ реальности, динамичную искусственную конструкцию, созданную разумом: "все время убегая вперед, референт лишается собственной реальности, становится симулякром, за которым, однако, вновь и вновь возрождается непосредственно ощутимый объект" [1].

По Ф. Джеймисону (американский социальный теоретик) — общество постмодерна характеризуется следующими чертами: текст, являющийся структурой знакового потока, вытесняет работу; доминируют виртуальные образы; мир отчуждения заменяется фрагментацией, обезличиванием; утрачивается историчность, которую, по существу, вытесняет пастиги — ключевой компонент постмодернистского мышления, суть которого в утрате темпоральное™, отрицании историчности. Невозможно легитимизировать прошлое, найти правду о нем, ибо прошлое, настоящее и будущее переплетаются — люди могут только выражать свои идеи, приобретающие форму стереотипов о прошлом. Для мышления постмодернистского индивида характерна фрагментация событий, их бессвязность, своеобразное попурри [2].

По 3. Бауману — это состояние современного общества, которое сводится к следующему: плюрализм культур, который распространяется буквально на все: традиции, идеологии, формы жизни и т.д.; постоянно происходящее изменение; отсутствие каких-либо властных универсалий; доминирование средств массовой информации и их продуктов; отсутствие основной реальности, ибо все в конечном счете, представляет собой символы [3].

Конкретнее рассмотрим взгляды Э. Гидденса на постмодерн.

В отличие от характеристик радикального модерна социолог называет следующие черты постмодерна:

• - изменения бытия происходят в контексте разрывов в познании;
• - социальные трансформации обретают центробежный и беспорядочный характер;
• - личность индивида подвергается разрывам, расчлененности в результате того, что жизненный опыт носит фрагментарный характер;
• - истина обретает контекстуальный характер;
• - ощущается теоретическая беспомощность перед лицом глобализирующихся тенденций;
• — возникает "опустошение" повседневной жизни как результат вторжения в нее абстрактных систем;
• — координация политических усилий лишена благоприятных возможностей из-за возрастания роли локального фактора и дисперсии [4].

Как видно, первой характеристикой постмодерна социолог отметил то, что изменения бытия происходят в контексте разрывов в познании.

Э. Гидденс не детализирует этот тезис, но, по мнению ряда социальных теоретиков, речь прежде всего идет о расхождении между современным западным типом познания и типами познания, которые свойственны другим народам мира.

Когда же западный тип познания обретает форму агрессивного нарциссизма, американоцентризма, умаляя все другие, как "архаичные, традиционные", активизируется фундаментализм — фанатизм разного типа, представители которого, так или иначе ратуют за жесткое отстаивание "сакрального" порядка в противоположность тенденциям фрагментации индивидов в условиях "текучей" современности.

Но своей природе фундаментализм предполагает наличие врага, с которым нужно бороться. "Можно заключить, — отмечает российский социальный теоретик А. С. Панарин, — что фундаменталистские реакции на западное Просвещение активизируются там, где западный разум начинает вести себя по- расистски... этот разум неожиданно дал себя увлечь озарениями культурной антропологии, уверяющей нас, что Прогресс является уникальным продуктом одной единственной цивилизации — западной и только там он способен получать подлинные, не профанированные формы выражения" [5].

Разрешение этого противоречия видится в отказе от "универсальных" образцов мышления, теоретизирования, жизнедеятельности и, напротив, в развитии творческой рефлексии всех народов мира в отношении действительной плюрализации образа жизни.

Далее, считает Э. Гидденс, в условиях постмодерна социальные трансформации неизбежно обретают центробежный характер. Это обостряет отношения между системами, находящимися на различных уровнях закрытости — открытости.

Закрытые системы, тяготеющие к самосохранению любой ценой, в принципе не способны эффективно и толерантно обмениваться ресурсами с другими системами, что касается, прежде всего, отношения к "инородным" культурным ценностям. Они крайне враждебно относятся к отрытым системам, видя в них риски для "чистоты" своих ценностей, что

является также одной из причин современного фундаментализма.

Па наш взгляд, лучше адаптируются к реалиям постмодерна те народы, которые сумеют найти динамический баланс между глубинными традициями своей культуры, своими базовыми ценностями и требованиями нелинейной социокультурной динамики, выраженными прежде всего в формировании способности к инновационности, к достойной самостоятельной жизни в современном глобальном мире.

По данным социологических опросов, начиная с 2000 г., уровень симпатий к США падает. Сегодня лишь 4,5% россиян верят, что страны Запада искренне хотели бы помочь России, свыше 45% считают, что они решают у нас свои проблемы, а 37,5% видят в Западе активного противника. Вместе с тем в культурно-психологическом плане Запад воспринимается основной массой населения России как нечто гораздо более близкое, чем Восток [6].

В массовом сознании утверждается доминанта, выраженная в возвращении от западнических увлечений периода становления демократии к "истинно российским" представлениям, нравственным устоям и образу жизни. Традиционные ценности постепенно восстанавливают свое влияние на общество [7].

На этом фоне результаты социологических исследований свидетельствуют о значительной динамике в "иерархии" угроз безопасности страны — снизилась актуальность угроз, связанных с политикой США, расширением НАТО, ситуацией на Кавказе, а на лидирующие позиции вышли угрозы, связанные с мировым экономическим кризисом и международным терроризмом [8].

Но, пожалуй, главная характеристика постмодерна, касающаяся утверждения новой модели управления социумом — сокращаются по времени рутинные политические процедуры: координация политических усилий лишена благоприятных возможностей из-за возрастания роли локального фактора и дисперсии.

Дело в том, что облик общества постмодерна формируется не под влиянием какой-то имманентной тенденции, присущей определенной социокультурной системе, и не благодаря преднамеренному проекту, который пытались и пытаются реализовать политики. Общество, прежде всего, есть результат социальных изменений, которые складываются из совокупности преднамеренных и ненамеренных действий, повседневного поведения, микросоциальных практик людей.

Кроме того, постмодернистский социум с неизбежностью проходит определенные точки бифуркации. В результате возникают новые разрывы и вместе с тем формируются новые параметры рутины и порядка. Они разные по временным масштабам существования. Наиболее долгоживущими параметрами порядка являются управленческие системы, фиксированные в праве, а к короткоживущим относятся социальные и межличностные отношения, статусы, роли [9].

Э. Гидденс отмечает, что постмодерн лишь формирующаяся реальность. Постмодерн может нравиться или нет, но это уже пришедшая и становящаяся реальность. Для значительной части людей, особенно прошедших социализацию в условиях модерна и радикального модерна, жизнь усложнилась, ибо постмодерн объективно ведет к рассинхронизации и дисфункциональности прежних форм повседневной жизнедеятельности. Даже определенная часть молодежи оказывается не готовой к адекватной рефлексии по поводу неожиданных ситуаций, что придает состоянию неопределенности нарастающий характер [10].

Кроме того, процесс глобализации способствует тому, что общества превращаются во все более открытые системы, обретающие принципиально иные пространственно-временные параметры, суть которых социолог определяет, как становление "глобального космополитического общества".

Сами постмодернисты оценивают происходящие перемены в обществе по-разному.

Одни считают, что общество уже радикально изменилось и перешло в состояние постмодерна. Другие полагают, что постмодерн ныне сосуществует с рефлексивным модерном.

Последняя позиция нам представляется более адекватной происходящим переменам. В самом деле постмодерн не мог одновременно проникнуть во все культуры, охватить все сферы общественной жизни. Разные компоненты социума находятся в различных темпомирах (но Е. Н. Князевой и С. П. Курдюмову — мир, определяющей характеристикой которого является единый темп (общая скорость) развития всех входящих в него сложных структур [11]), т.е. имеют динамику развития, характер которой относится к исторически разному времени. Поэтому, на наш взгляд, сегодня правильнее говорить об особенностях постмодерна применительно к конкретному социально-культурному пространству.

Как же исследовать эти новые реалии с собственно социологических позиций? Некоторые социологи стали исходить из того, что для анализа отмеченных выше реалий требуется принципиально новый тип теоретизирования о социальном мире.

• [1] Бодрийяр Ж. К критике политической экономии знака. М., 2003.
• [2] Jameson F. Postmodernism, or the Cultural Logic of Late Capitalism. Durham, NC: Duke University Press, 1991; Джеймисон Ф. Постмодернизм и общество потребления // Логос. 2000. № 4; BaudrillardJ. Symbolic Exchange and Death. London: Sage, 1993; Пастиш // Постмодернизм. Энциклопедия. Мн., 2001.
• [3] Bauman Z. Intimations of Postmodernity. London: Routledge, 1992; Bauman Z. Postmodern Ethics. Oxford: Basil Blackwell, 1993.
• [4] Guldens A. The Consequences of Modernity. Cambridge: Politv Press, 1990. P. 150.
• [5] Панарин А. С. Русская культура перед вызовом постмодернизма. М.: Институт философии РАН, 2005. С. 21.
• [6] Граждане новой России: кем себя ощущают и в каком обществе хотели бы жить? (1998—2004 гг.). Аналитический доклад. М.: АИРО-ХХ, 2005. С. 138,141.
• [7] Там же. С. 153.
• [8] Падение берлинской стены: до и после (россияне о внешнеполитических процессах). Аналитический доклад. М.: Институт социологии РАН, 2009. С. 97.
• [9] Романов В. Л. Проблемы административного реформирования (социо-синергетический поиск). М.: РАГС, 2004. С. 13.
• [10] Чупров В. И., Зубок К). А., Певцова Е. А. Молодежь и кризис: диалектика неопределенности и определенности в социальном развитии. М.: Русское слово — РС, 2009.
• [11] Князева Е. Н., Курдюмов С. II. Синергетика: Нелинейность времени и ландшафты коэволюции. М.: КомКнига, 2007.

Источник: studme.org

Комментарии: