ЗАМЕТКИ СЕЛЬСКОГО БИБЛИОТЕКАРЯ

Идеал современного образования, как представляется, заключается в том, чтобы дать человеку (независимо от его будущей профессии) цельный образ мира, причем не какой-то отвлеченный, вневременной, а соответствующий текущему уровню понимания и знаний. Такой образ является основой для гармоничного развития человека, для уяснения смысла жизни и своего места в ней. Без целостного, развернутого мировоззрения человек лишается возможности приобщиться к национальному и общечеловеческому самосознанию, почувствовать причастность к своему народу и человеческому роду (его прошлому и будущему), что неизбежно приведет к разочарованию в самих основах бытия.

Поиск этого идеала, несмотря на маловразумительную позицию в данном вопросе государства, активно идёт в сфере школьного образования. Для примера можно назвать школу Ивановскую на Лехте (Ярославская обл., директор Владимир Мартышин), в которой во главу угла поставлено целостное развитие личности и возрождение традиционного мировоззрения; классическую гимназию при Греко-латинском кабинете Ю. А. Шичалина (Москва, директор Елена Шичалина) и гимназию Свято-Алексиевской Пустыни (Ярославская обл., руководитель иеромонах Петр (Василенко), где воскрешаются лучшие образцы дореволюционной гимназии; школу № 225 (Москва, директор Наира Костанян), в которой плодотворно используется педагогическое наследие Ф.И. Буслаева.

К сожалению, подобный поиск образовательного идеала в высшей школе сегодня крайне затруднителен. Высшее образование всё сильнее втягивается в так называемый Болонский процесс, выгодный прежде всего богатым странам Евросоюза. Для России он чреват унификацией, окончательным сломом советской системы образования (которая, между прочим, сохранила преемственность с дореволюционной высшей школой), ростом «утечки мозгов» (как студентов, так и преподавателей). Утешения ради, стоит заметить, что, как показал Рустем Вахитов (статья «Болонский процесс в России», 2013), Болонская реформа по многим моментам у нас буксует, т.к. обнаружилась принципиальная несовместимость российских вузов и университетов западного типа.

У части российской элиты существуют совершенно безосновательные и безответственные амбиции встроиться на равных правах с США и Европой в мировой образовательный рынок. Отсюда – абсолютно бесперспективная гонка за место в международных рейтингах вузов, в тех самых рейтингах, которые составляются опять-таки в интересах стран золотого миллиарда (в некоторых ведущих российских университетах ситуация дошла до полного абсурда: с профессорско-преподавательского состава под угрозой увольнения требуют обязательной публикации научных статей в иностранных журналах на иностранном языке). Странное дело: даже тогда, когда Запад окончательно сбросил с себя маску приличия и любезности, и показал истинное к нам отношение, мы, забыв об элементарном человеческом достоинстве, продолжаем стоять в передней и униженно выпрашивать право находиться в господской половине.

Но даже не это главное. Пора наконец осознать, что современные рыночные отношения в сфере образования неизбежно ведут к деградации учебного процесса, так как по законам рынка на первый план (и на первые места в рейтингах) будут выходить не те вузы, которые действительно дают полноценные знания, а те, которые умеют громче всех прокричать о себе (реклама), а потом выгодно себя продать (менеджмент). То есть конкуренция (одна из священных коров либерализма) будет не среди педагогов и учёных, а среди рекламщиков и менеджеров. К слову, подобная уродливая конкуренция сегодня характерна и для других важнейших сфер человеческой деятельности, таких как искусство, медицина, журналистика.

Общемировая образовательная политика определяется не обществом, а транснациональными корпорациями, заинтересованными в подготовке узкопрофильных специалистов-винтиков, готовых бездумно производить и потреблять навязываемые им товары и услуги. Вопреки принятой в 1988 году Великой хартии университетов, согласно которой университет является независимым, автономным учреждением, которое «критическим образом создает и распространяет культуру», современная система высшего образования полностью подчинена текущей политико-экономической конъюнктуре, выполняя заказ глобальной власти. Даже в мрачные «тоталитарные» Средние века университеты имели большую суверенность.

Это еще одно свидетельство наступления диктатуры корпоратократии.

Зависимость университетов от мирового капитала, опосредованно сказавшаяся и на школьном образовании, закономерно привела к деформации, искажению взаимоотношений ученика/студента и учителя/преподавателя. Вынужденный отказаться от предоставления системного мировоззрения (ведь это не имеет никакой практической пользы и не приносит прибыль), а также от такого важнейшего компонента образования как воспитание (ведь это нетолерантно и посягает на неприкасаемую "свободу выбора" подростка) педагог в одночасье лишился своего авторитета. Учащийся видит в нём не наставника, не учителя жизни, а обычного продавца очередной услуги (в данном случае образовательной). Так как современный потребитель с младых ногтей почитает священной только одну книгу – «Права потребителя», где первым пунктом значится величественное «Клиент всегда прав», то современное положение учителя/преподавателя следует признать совершенно незавидным. А если прибавить к этому, что многие ученики/студенты, воспитанные масскультом и рекламой (вот теперь кто главные воспитатели!), считают себя креативными индивидуальностями, не нуждающимися в наставничестве и дисциплине, и воспринимают процесс обучения не как напряжённый труд, а, в лучшем случае, как пассивное развлечение (чему способствует бездумная, к месту и не к месту, компьютеризация/визуализация учебного процесса), – участь продавца образовательной услуги, а вместе с ним и всей системы образования, незавидна вдвойне.

Кроме того, следует понимать, что молодёжь, не имея возможности реализовать в университете глубочайшую потребность человека в истине, в постижении современного состояния мира, рано или поздно, удовлетворит ее в другом месте. В самом деле, мы уже сегодня видим, что молодое поколение предпочитает формировать свое отношение к действительности в основном с помощью новостных мультимедийных СМИ и блогов. По справедливому утверждению филолога Бориса Мисонжникова (монография «Феноменология текста», 2001), уже сам по себе факт одностороннего использования мультимедиа (вне зависимости от содержания сообщений) ведёт к пассивному потреблению готовых решений и «разрыву цепи единого мыслительного процесса». Очевидно, что картина мира, явленная в этих источниках информации, есть не что иное, как примитивный и небезопасный суррогат.

Для формирования здорового, гармоничного мировоззрения сегодня совершенно необходимо включить в школьную и вузовскую программу обязательную дисциплину, посвящённую объективному, критическому освещению общества потребления. На эту тему существует масса научно-популярной литературы, в том числе адаптированной к учебному процессу (например, монография молодого исследователя Алексея Ильина «Наше потребительское настоящее», 2016). В рамках данной дисциплины следует уделить особое внимание медиаэкологии, изучающей воздействие средств коммуникаций (прежде всего электронных СМИ) на сознание человека. Эта новая – и потому обещающая много открытий – наука, у истоков которой стояли канадский учёный Маршалл Маклюэн и американский социолог, к сожалению, мало оценённый у себя на родине, Нейл Постман, даёт ключ к пониманию того, как с помощью СМИ происходит манипулирование массовым сознанием.

И последнее. У кого-то может возникнуть вопрос: а так ли необходимо вообще массовое высшее образование требующее, как известно, немалых расходов? Ведь, с одной стороны, последние 30–40 лет большинство профессий подверглось максимальному упрощению и сводится к контролю автоматический устройств, с другой стороны, не так давно человечество обходилось не только без высшего, но и без среднего образования. Дело в том, однако, что раньше, когда «традиционное» человеческое сознание не было расщеплено, отчуждено от самого себя рациональным самоанализом, цельный, гармоничный образ мира давался человеку как бы самим собой – через традиционный труд, посещение храма, непосредственное общение с природой, людьми. Современному человеку, живущему в совершенно иных условиях и обладающему совершенно иным типом сознания (в своей основе – рационального и оторванного от непосредственного восприятия бытия), чтобы достичь подобной цельности мировоззрения, необходимо приложить многолетние и напряженные усилия, учась в школе, а затем в институте. Такова неизбежная плата за возможность жить и оставаться человеком в сегодняшней дисгармоничной техноцивилизации.

Высшее образование, венчая собой длительный многоступенчатый учебный процесс, предполагает сознательную выработку у человека гармоничной и цельной системы представлений об окружающем мире. Конечно, массовая высшая школа, порожденная индустриальной эпохой, продолжает и сегодня выполнять утилитарные задачи (подготовка узких специалистов для различных отраслей экономики), но эти задачи станут второстепенными, уступив место главной – мыслить с веком наравне. Таким образом, на новом витке развития высшая школа, став всеобщей, имеет схожую миссию с первыми европейскими университетами, на чем настаивал Ортега-и-Гассет еще в 1930 году в своей замечательной работе «Миссия университета».

Комментарии: