Статья «Скандал в модельном семействе» из цикла «Современная история науки»

МЕНЮ


Искусственный интеллект
Поиск
Регистрация на сайте
Помощь проекту

ТЕМЫ


Новости ИИРазработка ИИВнедрение ИИРабота разума и сознаниеМодель мозгаРобототехника, БПЛАТрансгуманизмОбработка текстаТеория эволюцииДополненная реальностьЖелезоКиберугрозыНаучный мирИТ индустрияРазработка ПОТеория информацииМатематикаЦифровая экономика

Авторизация



RSS


RSS новости


"Il n'y a pas de hors-texte". Есть ли где-то такой бы-мир, где Жак Деррида пусть и в преклонных годах, но еще жив и здоров?! И вдобавок по совету Владимира Маяковского выучил русский за то, что на нем некогда разговаривал Владимир Ленин?! Если да, то в нем он неприятно удивлен популярной рунетовской версией своего знаменитого однострочника – «нет ничего вне текста». На самом деле более правильный перевод должен был бы быть: «не бывает вовне-текста». Вот уж воистину в применении к данному случаю. Большая проблема оракулизма хоть в Священных, хоть в философских Писаниях заключается в необходимости применения герменевтики – толкования неочевидного или вовсе утерянного смысла. А если еще и сам текст написан черными буквами по белому шуму в информационной линии, то что можно отловить в его мутных непрозрачных глубинах? Ответ очевиден - что угодно, но с большой вероятностью совсем не то, что задумывалось автором. Двадцатый век в философии можно по праву охарактеризовать решительным поворотом к изучению языка и того смысла, который за ним скрывается. Эти проблемы оказались в фокусе не только аналитической, но и континентальной традиции, в том числе знаменитой программы «деконструкции» самобытного французского мыслителя. В моем прочтении Деррида всего лишь имел в виду достаточно банальное соображение о том, что не бывает таких текстуальных айсбергов, под которыми не был бы спрятан гигантский слой ментальных моделей. Однако вышеприведенное высказывание в вышеприведенном переводе и вовне-неприведенного-контекста можно запросто интерпретировать и как отрицание реальности окружающего нас т.н. объективного (или физического) мира.

В предыдущей статье мы изучали творчество Декарта, праотца современной философии. Мы видели, как под натиском урагана его систематического сомнения не устояли хорошо укрепленные общественным мнением дамбы общепринятых догм. Так можем ли мы быть уверены в существовании наших тел и прочих предметов вокруг нас?! Ошибочно полагать, что массовые ментальные дуэли по этому поводу начались именно с брошенной им перчатки – тень отцов этих моделей можно обнаружить еще в Платоновской метафоре пещерных теней. Мир дан нам в ощущениях – отношение к этой незамысловатой истине является той лакмусовой бумажкой, которое отделяет любителей философии от ее ненавистников. С их помощью мы конструируем понятия, а уже на этом фундаменте покоятся все остальные наши менталки – те, которыми оперируют выдающиеся деятели науки, искусства и … обеда нашего насущного. Из пропозиции «мне видится попкорн» логически «попкорн существует» не следует, как бы нам не хотелось обратного. Если Вам эти соображения кажутся бестолковыми, то Вы подписаны на бесполезный для Вас блог. Ошибочно полагать и то, что спекуляции антиреалистов умерли в семнадцатом веке. Напротив, эти вибрации со временем только усилились. Так говорил епископ Беркли в восемнадцатом: «Если материя существует, то мы это узнать не можем. А если нет, то ровным счетом ничего не изменится». Т.е. объекты – всего лишь набор идей о них. Программу метафизических исследований для века девятнадцатого, как известно, составил Иммануил Кант. С одной стороны, он сетовал на то, что невозможность доказать существование внешнего мира является скандалом для философии. С другой - настаивал на принципиальной непознаваемости Ding an sich (вещи-в-себе) и утверждал, что все эти вещи всего лишь расположены у нас в мозгах. Объекты суть перманентные возможности их ощущения, - настаивал крупнейший представитель параллельной (эмпирической) ветки философии Джон-Стюарт Милль. Этот скандал в модельном семействе не затих и до сих пор. Напротив, похоже на то, что скептицизм по отношению к реальности становится модным.

Замечательным мыслителем и просто хорошим человеком был Нельсон Гудмен. Прославился он открытием т.н. новой проблемы индукции посредством предикатов типа «берый» и «селый» (эти темные материи мы будем изучать в светлом блоговом будущем). Его вообще сильно интересовала проблема нарезания понятий из наших феноменологических ощущений. Отсюда основной аргумент – ничто не заставляет нас распилить звездное небо на строго определенные созвездия. Не только Большая Медведица и Сириус над головой, но и попкорн непосредственно перед нами - результат произвольного решения внутри нас. Значит, мы сами творим придуманные нереальные миры, проводя те или иные границы вокруг них. Схожую позицию занимал другой выдающийся философ прошлого века Хилари Патнэм – по его мнению, вместо того, чтобы воображать себе независимую от нас реальность, мы должны смириться с тем, что «сознание и мир вместе составляют сознание и мир». В наших терминах речь шла о том, что существуют множественные способы построения ментальных моделей одного и того же явления. Конкретно по поводу этих Г-образных (от Гудмена) возражений стоит чуть воспарить в концептуальные высоты и прояснить вопрос о том, какой именно тезис мы почитаем за реализм и какой за его отрицание (т.н. антиреализм).

Под этим единственным словом, как это обычно бывает, скрывается большая Гамма разнообразных явлений. Оставим вовне-текста сегодняшней статьи социалистическую разновидность, равно как и прочие одноименные течения искусства и политики. В рамках философии это - утверждение о существовании чего-либо. Например, модальный реализм утверждает реальное наличие бы-пространств. Этический - постулирует объективные добро и зло. Средневековые схоласты понимали под тем же названием житие универсалий на Платоновских небесах. Нас же в данном контексте интересует внешний мир, и здесь реализм (можно назвать его онтологическим или научным) сводится к утверждению о том, что тот никак не зависит от наших ментальных моделей. То есть, пересели нас всех скопом в рай или ад, это никак не скажется на функционировании того, что останется. Удается ли перепрыгнуть через голову этого тезиса при помощи хитрого хода под литерой Г? Положим, что мы наблюдаем на небе ровно три звезды. Логики говорят нам, что из них можно создать семь понятий (различной группировкой). Однако переход от одной системы кодирования в другую элементарно алгоритмизируется. Более того, в отсутствие людей сам феномен никуда не исчезнет, разве что некому его будет дискретно преобразовывать в ментальные модели. Несколько сложнее дело обстоит с вещами типа денег или президентов. Это – атрибуты тех или иных социальных игр, в которые мы вовлечены. Без нашей веры они и в самом деле осиротеют и полностью потеряют свое символьное значение. Однако эти совершенно адекватные наблюдения по поводу подобных понятий полностью неприменимы по отношению к замечательным звездам над головой или неприметному попкорну внутри нас. Как бы мы ни распихали их по отдельным лоткам, есть нечто реальное, что поддается этой процедуре сортировки.

Хотя вышеприведенные примеры далеко не исчерпывают все атаки антиреалистов под высоким куполом трансцендентной философии, я хотел бы перейти к более приземленным наукам. Представьте себе, даже некоторые физики ставят под сомнение реальность физического мира. Так говорил Джон Уилер: «Вселенная не существует «где-то там» независимо от нас. Мы неизбежно вовлечены в создание того, что кажется происходящим в ней. Мы не просто обозреватели, мы участники … создания прошлого, равно как и настоящего, и будущего». Что здесь имелось в виду? Некоторая метафизическая (и несколько эзотерическая) интерпретация некоторых квантовых парадоксов. Например, в целом весьма красивая и наполненная информационными ветрами волновая функция Шредингера производит безвольный коллапс в процессе любого измерения. Что именно его вызывает? А ну как вовлечение в него нашего сознания? Отсюда ровно один шаг до вышеприведенного однострочника Уилера. Однако современные модели процесса т.н. «декогеренции» (например, Войцеха Зурека) не без серьезных эмпирических оснований утверждают, что для перехода от микромира к известной нам макро-Вселенной вовсе не требуется присутствие сознательных наблюдателей, оно происходит само по себе вероятным следствием коллизий частиц т.н. материи между собой.

Последовательно спускаясь к уровню домохозяйки, я бы напоследок сегодня хотел взглянуть на модель т.н. симуляционизма. Всплеск ее популярности в последнее время, по моим наблюдениям, вызван прежде всего усилиями специализирующегося на скандальных темах шведского философа Ника Бострома и высказываниями крупнейшего строителя энергетических пирамид современности Илона Маска. По существу, это мутировавшая версия демона Декарта или мозгов в кастрюле из предыдущей статьи, модельная особь отряда теизма вида чтототеизма (поскольку в ней могучие программисты исполняют роль Всевышнего). Утверждает она всего лишь, что мы проживаем в компьютерной симуляции на манер наших игр виртуальной реальности. Коль скоро вся эта возня в окрестностях затеяна исключительно ради удовольствия некоторых личностей, то в их отсутствии внешний мир попросту не нужен. Тем самым это тоже четкий антиреализм. С чисто философских позиций эта модель неопровержима, хотя и крайне уродлива. Ее основная проблема в том, что эстетическое удовлетворение нам приносит только непрерывная космогония от Взрыва Большого (лучше еще раньше) до информационного (лучше еще дальше) – то есть от простейших первоначал до тех навороченных модельных образований, которые мы наблюдаем в непосредственном окружении. Это было понятно философам еще в далекой древности – неслучайно острым желанием античной науки (от досократиков до неоплатонизма) было обнаружить элементарные первоосновы бытия. Когда мы постулируем более сложных (чем мы сами) Творцов мира вокруг нас, то отправляемся в прямо противоположном направлении бесконечного регресса (кто тогда сотворил их?)

Я вообще принципиально не смотрю видео – слишком много ненужной, даже паразитной информации, неуклюжая попытка ментальных моделей проникнуть вовнутрь не через логические каналы, а тупым сенсорным навалом. Однако недавно мне пришлось сделать исключение к своему правилу, поскольку меня попросили прокомментировать ютьюбовский ролик, который вознамерился не только защитить симуляционизм от вышеприведенных нападок, но и даже привести доводы в его пользу. Профессионально сделанная анимация свидетельствовала о могучих источниках финансирования в мета-контексте. О чем же говорил сам фильм? Основным аргументом по давно проложенной колее оказалась, конечно же, апелляция к квантовым эффектам. В частности, было подмечено удивительное подобие между поведением компьютерных игр и микромира. Оказывается, и те, и другие «не прорисовывают» те области виртуальной реальности, куда не заходит ни один игрок - ради экономии вычислительных ресурсов. По отношению к человеческому софту замечание совершенно верное, но как же на самом деле орудуют квантовые штукари? На первый непросвещённый взгляд, там и в самом деле микрочастицы или фотоны света в отсутствие наблюдателей «размазаны» по пространству, проникая во все открытые им щели одновременно. Однако эта аналогия даже не просто ошибочна - на самом деле вывод должен был быть сделан диаметрально противоположный. Проблема не только в том, что для декогеренции вовсе не требуются сознательные наблюдатели-игроки. Настоящая беда кроется в нехитром соображении, что (в предположении компьютерной реализации) для поддержания «размытости» волновой функции требуется на много порядков больше процессорных мощностей, чем для «прорисованного» передвижения атомарных частиц. Таким образом, приведенный аргумент вовсе не подтверждает, а опровергает выдвинутую гипотезу. Не логикой, так банальным обманом - наглые ментальные модели обретают себе поклонников.

Людвиг Витгенштейн как-то высказался в том смысле, что смысл философии в превращении заретушированной бессмыслицы в очевидную. Подводя итоги, надеюсь, что я эту задачу настоящей статьей в некотором смысле решил. Несмотря на многочисленные попытки, антиреалисты так и не сделали серьезного скандала в модельном семействе. Все-таки есть не менее серьезные основания полагать, что мир не только существует в нашей голове, но и вертится вовне ментального текста нашего сознания…

Мы сегодня разгромили ряд современных моделей антиреализма. Точнее, тешим себя надеждой, что разгромили. Но не попала ли под огонь той же критики наша собственная теория моделей? Разве она не повсеместно баловалась метафорой «жизнь – странная игра»? Разве она не отличилась радикальными высказываниями о нереальности пространства? Пора нам взглянуть на эту даму в непосредственной близости. Модель моделей – в гостях у Блога Георгия Борского.


Источник: m.vk.com

Комментарии: