НПО "Андроидная техника" — ведущее предприятие в России по разработке человекоподобных роботов. Именно эта компания разработала робота "Федора" по заданию Фонда перспективных исследований, научила его управлять автомобилем, преодолевать препятствия, работать с ручным инструментом. О том, что ждет "Федора" в космосе, чем занимается его брат "Алеша" в Росатоме и появится ли у него четвероногой робот-друг, в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Дмитрию Струговцу рассказал исполнительный директор НПО "Андроидная техника" Евгений Дудоров.
— На каком уровне в России находится развитие антропоморфной техники по сравнению с тем, что делается в мире?
— В России очень мало коллективов, кто занимается разработкой антропоморфной робототехники. За последние 20-30 лет выполнено не более десятка работ. И, конечно, одна из ключевых работ, это создание нашей компанией по заданию Фонда перспективных исследований находящегося у всех на слуху робота "Федора". Также можно привести пример полноразмерного антропоморфного робота 600-й серии, которого мы предлагаем университетам для развития компетенций в области робототехники. В целом больше в России успешных проектов в этом направлении нет.
В мире уровень развития антропоморфных и биоморфных, то есть звероподобных, роботов выше. Всемирно известна компания Boston Dynamics, которая представила уже третью версию своего анпропоморфного робота Atlas, первый вариант которого был продемонстрирован в 2013 году, также компанией были разработаны еще один тип антропоморфного робота Petman и псевдоантропоморфный робот Handle. Официально компания существует с 1992 года, первые разработки ее основателя Марка Райберта датируются 1977 годом, первую робототехническую разработку робопса BIGDog компания представила в 2005 году. Тем самым можно увидеть, что разработки в робототехнике не очень быстрые.
По моим подсчетам, компанией создано около полусотни роботов, при этом каждый комплекс достаточно дорогой. Один робот Atlas стоит, по некоторым оценкам, около 18 миллионов долларов, точных данных в открытых источниках нет. При этом они ни одного робота не продали, занимаясь только научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами, живя на контрактах Минобороны и DARPA. Даже Google не смог коммерциализировать их проекты, купив в 2013 году Boston Dynamics за 500 миллионов долларов. В 2017 году Google продал компанию японскому Softbank, сумма сделки при этом неизвестна. Та же структура в свое время купила французскую компанию Aldebaran Robotics, которые создали полуметрового робота "Нео". Думаю, они будут сливать все робототехнические активы вместе, чтобы сделать коммерческий продукт – роботов индивидуальных помощников для дома и бизнеса. Softbank уже имеет положительный опыт в этом вопросе. Несколько лет назад они выпустили робота Paper, имеющего информационно-справочный функционал, которого продали в количестве нескольких тысяч штук по две тысячи долларов за робота.
Также в Японии создан известный всему миру робот Asimo от Honda. Сами роботы не продаются, а сдаются в аренду, которая обходится порядка 10 миллионов рублей в год. Honda ведет разработки в области робототехники с 1980-х годов. За этот период суммарно ими было создано, по некоторым данным, около 300 робототехнических комплексов.
— Если американский Atlas стоит около 18 миллионов долларов, сколько стоила разработка "Федора"?
— Мы такого подсчета не проводили, но точно могу сказать, что намного меньше, в разы. "Федор" разрабатывался в рамках проекта "Спасатель" Фонда перспективных исследований, в который, кроме него, входили и другие робототехнические комплексы. На первом этапе мы разработали шесть робототехнических платформ, подбирая технологии, позволяющие нам создать демонстрационный образец антропоморфного робота, и только на втором этапе был создан сам "Федор".
Но, имея на руках только одного робота, не получится, чтобы с ним могли работать научные коллективы со всей страны. Поэтому для тестирования программных продуктов мы создали несколько компьютерных симуляторов "Федора". Конечно, достоверность виртуальной модели нужно проверять на аппаратной части. Для этой цели мы прорабатываем возможность создания еще нескольких образцов антропоморфного робота "Федор" в различных исполнениях.
— Есть ли функции, по которым "Федор" превосходит своих зарубежных собратьев?
— Да, такие функции имеются. В основном эти функции связаны с мелкой моторикой и возможностью манипулирования объектами, такими, как ручной инструмент.
— То есть в целом мы отстаем от ведущих разработчиков робототехники или нет?
— Мы стартовали лет на 20 позже, но если нам доступны те же комплектующие и технологии, что и зарубежным разработчикам, то по аппаратной части изделий отставания практически нет. Однако наблюдается серьезное отставание по программной части, оно составляет 3-5 лет, поскольку у нас нет достаточного количества коллективов программистов, способных выполнять отдельные разработки программных кодов и постоянно работать над его улучшением. Однако у нас есть индивиды, которые порой заменяют целые группы разработчиков.
— Есть ли какие-то отличительные особенности у российской робототехники?
— Да, наша особенность в том, что мы все делаем не так, как весь мир, находим неординарное применение даже известным вещам. Если наши зарубежные конкуренты тратят на какие-то инновации 5-10 лет, мы находим варианты сделать то же самое за полгода-год. Еще одно наше преимущество – низкая стоимость. Даже при тех же аппаратных возможностях наши роботы выходят в разы дешевле.
— Путем копирования западных решений?
— Скопировать чужие решения, не имея чертежей и наименований комплектующих, просто по внешнему виду робота не получится. Мы посещали разные выставки, ездили в США на соревнования разработчиков робототехники DARPA Challenge посмотреть вживую, а не по видео, американские технические решения. Посмотрели и поняли, что аппаратная часть у нас аналогичная и до этих решений мы дошли самостоятельно. А вот программные возможности, да, у зарубежных роботов пока лучше реализованы. И это понятно, они могут себе позволить привлечь к решению задачи сотни программистов и отдельных групп разработчиков на базе вузов.
— В своей продукции вы используете российские или зарубежные комплектующие?
— Все, что касается корпусных изделий, пластиковых элементов, мы делаем в России как с использованием собственных мощностей, так и наших партнеров. Все, что касается редукторов, датчиков, двигателей, камер, компьютеров, то буквально до прошлого года мы использовали импортные комплектующие, а сейчас постепенно переходим на собственные разработки нашей компании. Возможно, мы бы и дальше продолжили пользоваться зарубежной продукцией, но после того, как наши некоторые партнеры, у которых мы покупали двигатели, увидели, что робот "Федор" научился стрелять, нам отказали в поставках. Не оставалось ничего другого, как разработать и начать собирать собственные двигатели, что позволит, как мы надеемся, снизить стоимость и повысить надежность наших робототехнических комплексов.
— Насколько сейчас локализовано производство? Какой процент робота "Федора" можно было бы собрать из российских комплектующих?
— Где-то половину. Если говорить в денежном выражении, то процентов 40 — это российские комплектующие. Если брать количество деталей, массу робота, то отечественного в нем процентов 70-75.
— А в Китае комплектующие покупаете?
— Там нет тех решений, которые позволили бы создать высокоэффективную робототехническую систему. Если взять китайский редуктор, то он один в один повторяет японский, но произведенный в Японии выдерживает заявленные нагрузки, а китайский нет. Зачем создавать неработоспособного робота, который сломается при номинальной нагрузке, поэтому китайскими комплектующими мы не пользуемся. По различным датчикам мы тоже выбираем более качественные западные образцы. Но в связи с возникшими запретами пришлось наладить собственное производство двигателей, провести исследования для последующего производства силомоментных датчиков и датчиков скручивания, благодаря которым оператор, управляющий роботом с помощью специального костюма, может получать обратную связь. Хотелось бы также перейти на использование российских кабелей, но кабелей нужного нам качества в России производится немного.
— Сейчас робот "Федор" передается Роскосмосу. Антропоморфный робот вашего производства используется для обучения космонавтов работе с робототехническими комплексами в Центре подготовки космонавтов. Какие перспективы вы видите у робототехники в космосе?
— Мы находимся в постоянном взаимодействии с Роскосмосом, ракетно-космической корпорацией "Энергия", научным институтом ЦНИИМаш и Центром подготовки космонавтов. Готовим "Федора" к полету в космос. Почему он пригодится именно там? Логично применять робототехнические комплексы там, где человек ограничен в своих возможностях — в безвоздушном пространстве, в зоне повышенного уровня радиации. Космос соответствует этим критериям. Человек без скафандра в этих условиях не может существовать. А любое повреждение скафандра ведет к потенциальной гибели. Антропоморфные роботы могут найти применение при освоении Луны, Марса и пригодятся при работе на поверхности международной космической станции. Каждый выход в открытый космос потенциально опасен, тренировки и подготовка к выходу могут занимать длительное время. Вместо этого если закрепить торс робота на манипуляторе, его действиями можно будет управлять как со станции, так и с Земли в режиме копирования действий оператора. Мы такой эксперимент проводили, управляя дистанционно роботом из одного города, когда он сам находился в другом. Совместно с Центром подготовки космонавтов проведен анализ возможности применения роботов в космосе, нашлось порядка восьми направлений: установка и снятие полезного груза, манипулирование им и транспортирование к новому месту, визуальная инспекция, стыковка/расстыковка электросоединителей, работа режущим инструментом, закрепление кабелей и другое. Каждое из этих направлений имеет сотни задач. До 90 процентов тех операций, которые выполняет космонавт во время выхода в космос, могут быть выполнены с помощью роботов в режиме копирования. Выполнение задач в автономном режиме я бы пока не рассматривал как возможное в ближайшее время. Космическая станция — довольно сложный технический объект, и риск ее повреждения очень высок.
Дальше встанет задача исследования планет. Необходимо будет строить инфраструктуру для жизни и работы человека на Луне и Марсе. Для этого логично использовать роботов. При этом, в связи с удаленностью Луны и планет, здесь уже нужно использовать робототехнику с элементами автономности. Будут ли это шагающие машины, колесные или какие-то иные – требуется проверять, моделировать на специализированных симуляторах и стендах. Может быть, предпочтение стоит отдать биоморфным четырехногим роботам, может быть, симбиозу колесной машины и человекоподобной торсовой части, своеобразному кентавру.
— По каким направлениям вы сотрудничаете с Роскосмосом и его предприятиями?
— Центру подготовки космонавтов ФПИ передает через Роскосмос технологический макет номер 1. Это предшественник робота "Федора". Сейчас он используется для отработки космонавтами операций по управлению робототехническим комплексом. В прошлом году мы создали в ЦПК специализированный универсальный компьютерный стенд робототехнических систем, в состав которого входит технологический макет и управляющий костюм копирующего действия. Костюм оборудован функцией обратной связи, то есть оператор способен чувствовать выполняемые роботом движения. В итоге должен получиться комплекс: оператор – управляющий костюм копирующего действия – робот, взаимодействующие по требуемому алгоритму управления.
Что касается робота "Федора", то ФПИ его передает в Роскосмос, а затем он поступит в ракетно-космическую корпорацию "Энергия". Корпорация реализует сразу три проекта, связанных с робототехникой. На данный момент наша компания задействована в двух из них. Первый называется "Теледроид" — это торс робота, который будет крепиться на поверхности МКС для выполнения работ в открытом космосе. Второй – "Испытатель", в рамках которого на базе "Федора" будет разработан робототехнический комплекс, который совершит полет на корабле "Федерация". Сначала он отправится в тестовый полет на орбиту, затем на МКС. После этого рассчитываем заняться созданием комплексов для работы на других небесных телах. По "Испытателю" и "Теледроиду" работы будут завершены в 2023 и 2024 годах соответственно.
— За основу "Теледроида", о котором вы рассказали, будет взят торс от "Федора"?
— Не совсем. Завершено эскизное и техническое проектирование этого робототехнического комплекса. Аппаратный состав практически тот же самый, что и в "Федоре", но в разы увеличены требования по надежности. "Теледроид" создается с условием работы в вакууме, с возможностью воспринимать повышенный уровень радиации, с функциями отвода тепла на Солнце и прогрева двигателей в тени плюс надежность при перегрузках, вибростойкость. Сейчас, когда с космонавтами обсуждаем перспективы создания такого комплекса, они делятся строго на два лагеря: кто-то смотрит на ситуацию с энтузиазмом, а кто-то говорит, что от роботов будет больше вреда. Чтобы они не приносили вреда, нужно проводить исследования, заниматься этой тематикой.
— Будет ли у "Теледроида" третья рука? Каждый, кто занимался какими-то работами с инструментами, знает, что всегда не хватает третьей руки — фонарик подержать или какой-нибудь инструмент.
— Фонарик ему не нужно держать, у него в головной модуль будут встроены свои осветительные устройства. Планируется, что робот не будет один, у него будет напарник — "Косморобот". Это робот паукообразного типа с несколькими руками, которого можно будет использовать в симбиозе с "Теледроидом". В арсенале "Косморобота" предполагается целый набор инструментов: и шуруповерт, и гайковерт. Особенностью "Теледроида" станет мелкая моторика рук. Он сможет использовать инструменты, но главное, что он сможет выполнять мелкие операции, которые неудобно иногда выполнять космонавтам в перчатках скафандра.
— Сообщалось, что робот "Федор" или сразу два подобных робота могут отправиться на беспилотном "Союзе" к МКС. Действительно ли имеются такие планы?
— Пока этот вопрос находится в стадии обсуждения. Если внутри Роскосмоса будет принято решение о проведении такого полета и появится техническая возможность для его осуществления, то, в принципе, мы готовы эту задачу выполнить. Предварительная подготовка к такому полету проведена. Мы провели примерку – посадили "Федора" в центральное командирское место в корабле "Союз", поняли, что рядом с ним спокойно могут разместиться два бортинженера либо полезная нагрузка, что более очевидно.
Если будет поставлена задача лететь, нужно будет пройти дополнительные испытания на вибростенде, на электромагнитную совместимость робота и корабля. Решение о полете должно быть принято до конца февраля. Если оно будет положительным, во время полета мы проведем тестирование канала связи и выполнения "Федором" команд, поступающих с Земли.
— Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин на днях сообщил, что корабль "Федерация" не предназначен для полетов к МКС. Означает ли это, что и "Федор" в рамках проекта "Испытатель" не полетит на нем на станцию? Доводили ли вам из Роскосмоса какую-то новую информацию?
— Никакой дополнительной информации нам не доводили. Для нас, разработчиков робототехнических комплексов, не так важно, куда будет отправляться новый корабль – на МКС или на орбиту Луны, для нас важно, чтобы корабль был готов к выполнению намеченных миссий. К тому же мы проработали возможность размещения робототехнического комплекса в корабле "Союз", пройдено натурное макетирование, согласованы интерфейсы возможного подключения, отдельно проработан перечень задач к выполнению и функционал робототехнического комплекса. Расчет на применение "Федерации" для полетов к Луне понятен, необходимо делать более серьезные шаги в освоении Луны и других планет, где без робототехнического комплекса справиться будет очень сложно.
— На форуме "Армия-2018" Центр Хруничева представил своего робота. Удалось ли вам ознакомиться с ним? Можно ли его назвать конкурентом "Федору"?
— Как лично мое отношение, так и всей нашей компании, что чем больше будет коллективов, которые занимаются робототехникой, тем лучше. Нам достаточно сложно идти вперед одним. Хорошо бы, чтобы появлялись новые компании, с которыми можно было бы делиться задачами. С точки зрения конкуренции я уважаю начинания коллег из Центра Хруничева, но того робота конкурентом "Федору" не вижу. Если будет такая возможность, мы бы с удовольствием встретились с его разработчиками, поделились информацией, возможно, предложили бы свою помощь в разработке. Направление, которым они занялись, правильное, но теперь нужно двигаться вперед.
— Изначально "Федор" создавался вами с ФПИ по заказу МЧС в рамках работы "Спасатель", но будет передан в Роскосмос. Почему так произошло? Получит ли какие-то наработки МЧС?
— Изначально потенциальным заказчиком действительно было МЧС, но по завершении работы, когда появились патенты и макетные образцы, МЧС оказалось не готово принять их на баланс. Я полагаю, что министерство не готово было выделить финансирование на продолжение работ. Хотя в целом МЧС проявляет большой интерес к робототехнике. В структуре министерства существует Всероссийский научно-исследовательский институт по проблемам гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций, который активно интересуется разработками антропоморфных и биоморфных роботов. Разработка по их заданию может стартовать уже в этом или следующем году.
Параллельно мы передаем часть выполненных работ в Росатом, предприятию этой госкорпорации РосРАО, которое занимается обращением с радиоактивными отходами. Они получат макеты, результаты исследовательской деятельности, созданные во время разработки "Федора". По их заказу изготовлен робототехнический комплекс, который они назвали "Алеша". Этот робот торсового типа предназначен для работы в хранилищах радиоактивных материалов. В ведении РосРАО находится ряд хранилищ, в которых складируются на временное хранение облученные предметы после лабораторий, медицинских исследований. Сейчас такие материалы достают и вручную перебирают в защищенных боксах — что можно отправить на переработку, а что на перезахоронение. Мы предложили вместо этого использовать антропоморфного робота, который опускается в хранилище и управляемый движениями оператора перебирает предметы по контейнерам. Испытания робота проведены успешно. Сейчас переходим к следующему этапу — организуем отдельный роботизированный участок, на котором в автономном режиме будет проводиться переборка радиоактивного мусора.
— Сотрудничаете ли вы с Объединенной судостроительной корпорацией? Нужны ли им подводные роботы?
— С ОСК мы встречались несколько раз. Определены два перспективных направления. Первое — создание робота для ликвидации пожаров и задымлений на корабле. Предположительно такой робот находится на корабле в спящем режиме и активируется сигналом тревоги. В США в 2010 году была выполнена аналогичная работа – для тушения пожаров на кораблях разработан робот "Сапфир". По этому направлению уже подготовлена дорожная карта дальнейших работ.
Второе направление – робототехнические комплексы для разделки отслуживших кораблей, работы с атомными реакторами, чтобы исключить воздействие опасных элементов на человека. Это направление находится на уровне формирования концепта.
Помимо того, мы сотрудничаем с Морским государственным университетом им. Невельского во Владивостоке, предлагаем манипуляторы для их необитаемых подводных аппаратов. В основном сейчас используются манипуляторы типа клешни, а мы предлагаем в виде кисти антропоморфных рук.
Еще одна из наших проработок – создание робота антропоморфного типа с головой, руками, торсом, но без ног, вместо которых установлен винт. Таким роботом можно было бы управлять по проводному каналу связи с берега или корабля. Эта работа направлена на восполнение дефицита водолазов. Например, сейчас очень востребованы функции сварки на глубине. Проект находится на уровне концепта и обсуждения.
— В 2016 году ваша компания заявляла, что в 2021 году колонны роботов "Федоров" смогут пройти в парадном строю МЧС по Красной площади. Как видно, внедрение робототехники идет не так быстро, как представлялось несколько лет назад. С чем вы это связываете?
— Мы до сих пор считаем, что все это возможно, но вопрос о массовом выпуске роботов зависит от заинтересованности государства, крупных корпораций. Не то, что мы буксуем, а вся отрасль буксует.
В России вообще нет такой отрасли, как робототехника, а есть отдельные проекты. Если взять национальный центр робототехники, то он в основном решает задачи в области обороноспособности. Военные роботы создаются на гусеничной или колесной базе, а не в антропоморфном виде. Для военных человекоподобный робот-солдат сейчас не нужен, потому что, как только он появится на поле боя, тут же станет первой целью для уничтожения. Поэтому, думаю, пока такие роботы в бою применяться не будут. А вот роботы для домашней работы, в качестве официантов или экскурсоводов могут быть потенциально востребованы. Их массовое производство сдерживает отсутствие широкого функционала. Пока не созданы алгоритмы искусственного интеллекта, когда роботу можно было бы выдавать спонтанно задачу и он бы ее выполнил. Но как только система станет самообучаемой, процесс внедрения робототехнических комплексов в обычную жизнь людей пойдет лавинообразно.
— Когда все же это произойдет?
— Роботы уже внедряются в жизнь людей, просто это происходит постепенно, поэтому мы этого не замечаем. В Японии существуют роботизированные отели, тестируются роботы-официанты. Роботы с минимальными функциями уже существуют, с максимальными, я думаю, появятся на горизонте 15-20 лет. Причем не нужно бояться их самообучающегося искусственного интеллекта. От него скорее произойдет сбой в финансовой системе, в энергосистеме, но так, чтобы роботы взбесились и пошли атаковать людей, не думаю. Раньше люди станут их использовать для агрессии, чем роботы сами придут к идее вражды с человеком.
— Если в фантастических фильмах пугают восстанием машин, то сейчас все больше социальные опасения вызывает перспектива, что роботы захватят рабочие места. Как быть в этой ситуации?
— Сопротивление робототехнике в обществе было и будет всегда, по мере внедрения оно будет восприниматься все острее. Но это связано с нежеланием людей узнавать что-то новое. Чем больше роботы будут брать на себя задач, тем больше у людей будет возможностей для творчества, а не для механической рутинной работы. На подсознательном уровне человек всегда боится конкуренции. Люди начинают видеть в роботах проблему, а не возможности. А нужно всегда смотреть, какие открываются возможности. Если роботы захватят все места официантов, то официантам просто нужно становиться программистами.
Чтобы снизить накал сопротивления, робототехнические устройства должны быть максимально похожи на человека, а их интеллект должен быть обучаем, адаптивен, но управляем. Должна соблюдаться позиция, что робот находится при человеке, а не человек при роботе. Для этого нужно разрабатывать правовые и технические нормы, а у нас в России ни одного технического стандарта на робототехнику нет. Технический комитет номер 141, в состав которого мы входим, прописывает некие условия создания роботов, их испытаний, разработать базу нормативных актов, по которым роботы будут жить вместе с людьми. Кто будет нести ответственность за отказы, повреждения, причинения увечий или смерти? Будут ли роботы наделены какими-то правами? Это все нужно прописывать.
— Должны ли в каждого робота жестко прописываться придуманные Айзеком Азимовым законы робототехники?
— У него получились очень понятные и короткие законы. Это законы, связанные с безопасностью взаимоотношений человека и робота, и, конечно, они должны закладываться в роботов при производстве.
— Ведете ли вы разработки в интересах Минобороны?
— Определенные работы ведутся, но это проекты на перспективу 5-6 лет и не напрямую для Минобороны, а для ряда других структур, которые задействованы в сфере обеспечения обороноспособности. Сейчас прорабатываем место робота в войсках, как они будут вписываться в воинский коллектив. Необходимо понять место робота в войсковом подразделении, кто с ним будет работать, кто и как будет обслуживать, какие задачи должен выполнять робот. Поэтому мы разрабатываем комплекс робототехнических средств, который будет являться полевой отладочной лабораторией для перспективных технических и тактических решений в области военной робототехники.
— Сотрудничество с Фондом перспективных исследований продолжаете?
— Конечно. Фонд выполняет задачи, которые стоят на горизонте 15-20 лет. Работа, о которой я только что говорил, как раз выполняется в рамках реализации совместного проекта с ФПИ.
— Будет ли у робота "Федора" четвероногий друг, как робот BigDog или AlphaDog от Boston Dynamics?
— Такую работу мы ведем. В прошлом году совместно с ВНИИ "Сигнал" выполнены работы по разработке биоморфной платформы для отработки технологий передвижения и переноса грузов. В ходе испытаний четвероногая платформа достигла скорости передвижения в 6,5 километра в час. Робот может переносить груз, преодолевать препятствия. Одно из основных требований – чтобы он работал автономно. Как таковую мы технологию проверили, поняли, что задачу можно решить, но если мы сравниваем наш опыт с опытом Boston Dynamics, то у них первые версии BigDog появились еще в 2005 году. По заказу Минобороны США они вложили в разработку AlphaDog 42 миллиона долларов. Затем последовали Cheetah, способный развивать скорость до 32 километров в час на беговой дорожке, Spot со скоростью до 25 километров в час, Spot mini. Мы примерно просчитывали, что у них создано около 50 четвероногих устройств. На развитие биоморфной тематики они потратили порядка 500 миллионов долларов, получив высочайшую компетенцию. С продуктом Spot mini Boston Dynamics в течение года-трех выйдет на коммерциализацию – начнут продавать своего четвероногого робота широкой общественности. Если робот сможет нормально ходить по помещению, обходить препятствия, его начнут покупать тысячами штук, чтобы похвастаться перед друзьями и соседями, закупят для привлечения посетителей кафе и рестораны.
Мы тоже не стоим на месте и сейчас делаем большой упор на развитие прикладного функционала робототехнических комплексов, проектируем новые виды биоморфных платформ для различных сфер применения.
— Какое направление робототехники наиболее перспективно в России?
— Самые разные направления в робототехнике сейчас развиваются в России. Но из наиболее активных я бы выделил: антропоморфная, коллаборативная, медицинская, военная, образовательная робототехника, а также двигателестроение как базовая технология робототехники.
Про антропоморфную и военную робототехнику было уже сказано ранее, медицинская робототехника в этом списке стоит обособленно и для нашей страны имеет очень большое социальное значение.
Научно-производственное объединение "Андроидная техника", Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н. И. Пирогова и Институт высшей нервной деятельности и нейрофизиологии РАН в консорциуме разработали роботизированный комплекс реабилитации, учитывающий индивидуальные особенности пациента и степень нарушения его двигательной активности. Он называется "Экзокисть-2". Это специальное устройство, предназначенное для восстановления функций кисти человека, пережившего инсульт. Человек не может самостоятельно сжать кисть, а мы, снимая энцефалограмму головного мозга и передавая команду через компьютер на экзокисть, обеспечиваем разжатие и сжатие кисти. Тем самым создается зрительная и кинестетическая связь между командой мозга и движением руки. "Экзокисть-2" прошла доклинические и клинические испытания, получила регистрационное удостоверение, уже используется в клиниках. Сейчас работает восемь таких комплексов, поступил заказ на изготовление еще пяти. Самое важное, что устройство показывает успешный результат уже после 10 сеансов.
Следующий шаг — тренировка мышц всей верхней половины тела, своеобразный экзоскелет. Полагаем, что у данных технологий высокий коммерческий потенциал на российском и зарубежном рынках.
Другое перспективное направление – образовательное, чтобы дети в школах, колледжах и университетах воспринимали робота как нечто обыденное, не боялись его, умели программировать и управлять робототехническими устройствами.
Можно еще очень много говорить о перспективных робототехнических направлениях для России, но необходимо понять главное – для чего роботы нужны? Какие задачи мы перед ними ставим? Что мы хотим получить в качестве результата? И ответов будет очень много, так как мы каждый раз будем стараться переложить на роботов ту работу, которую мы не хотим делать или не можем.
Поэтому желаю, чтобы людей, одержимых робототехникой, становилось больше, и не мы засматривались на разработки других стран и знали этапы их развития, а они взирали на нас с завистью.