Разбор: обезьяны, говорящие на языке жестов

МЕНЮ


Искусственный интеллект
Поиск
Регистрация на сайте
Помощь проекту

ТЕМЫ


Новости ИИРазработка ИИВнедрение ИИРабота разума и сознаниеМодель мозгаРобототехника, БПЛАТрансгуманизмОбработка текстаТеория эволюцииДополненная реальностьЖелезоКиберугрозыНаучный мирИТ индустрияРазработка ПОТеория информацииМатематикаЦифровая экономика

Авторизация



RSS


RSS новости


Ранее мы перевели и опубликовали статью американского писателя Брайана Даннинга, под названием «Обезьяны, говорящие на языке жестов» («The Apes Who Learned Sign Language»), в которой утверждалось, что «все свидетельства того, что обезьяны могут владеть языком жестов, пришли не из академической литературы и рецензируемых изданий, а из массмедиа». После публикации к нам обратился Александр Соколов (создатель и редактор АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ) и сообщил, что мы опубликовали статью с сомнительным содержанием.

Поэтому мы удалили статью и сделали ее разбор совместно с порталом АНТРОПОГЕНЕЗ.РУ, которые пригласили для этого Зою Александровну Зорину (этолог, заведующая лабораторией физиологии и генетики поведения Кафедры высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ, доктор биологических наук).

Зоя Александровна Зорина — российский этолог, доктор биологических наук, профессор. Заведующая лабораторией физиологии и генетики поведения Кафедры высшей нервной деятельности биологического факультета МГУ. Занимается сравнительным изучением мышления животных.

Далее слово предоставим самой Зое Зориной.

Комментарий Зои Зориной: В начале статьи автор высказал намерение «постараться взглянуть на обезьян, владеющих языком жестов, со здоровым скептицизмом». Совершенно аналогичное намерение возникает и при чтении написанной автором статьи, которая вызывает скептицизм почти в каждом абзаце, поскольку автор мало знаком с научной литературой по данному вопросу.

Практически каждый абзац статьи вызывает возражения и недоумения.

В июле 2018 года по естественным причинам умерла горилла Коко, которая прославилась благодаря своей невероятной способности говорить на языке жестов. Коко читала книги, воспитывала котят, дружила со знаменитыми людьми, посещавшими ее. Она могла быть забавной, могла даже шутить. Коко изучала мир через программы новостей, порой грустила и даже могла выразить свои чувства — все это благодаря языку жестов. Но оказывается, такого научного направления, как «обезьянья лингвистика», не существует. Все свидетельства того, что обезьяны могут владеть языком жестов, пришли не из академической литературы и рецензируемых изданий, а из массмедиа. По сути, эти свидетельства — не более чем хорошо написанные истории для аудитории, далекой от точной науки. Сегодня, в этой статье, мы постараемся взглянуть на обезьян, владеющих языком жестов, со здоровым скептицизмом.

Комментарий Зои Зориной: «оказывается, такого научного направления, как “обезьянья лингвистика”, не существует». Направления с таким названием действительно нет, поскольку исследования проводились в рамках ряда академических направлений психологии и приматологии. Благодаря этому собственно «языковые проекты» базировались на многочисленных исследованиях когнитивных способностей высших приматов, которые свидетельствовали о высоком уровне развития их мышления, о наличии у них способности к образованию довербальных понятий и к символизации, т.е. к тем когнитивным процессам и операциям, которые лежат в основе усвоения языка. Во главе «языковых проектов» стояли известные психологи, авторы капитальных исследований психики приматов. Исходно все они были бихевиористами, что подразумевало скрупулезность и придирчивость их методических подходов, гарантировало статистическую достоверность приводимых результатов.

Благодаря этим первым исследованиям с применением языка жестов было показано и убедительно доказано, что шимпанзе способны овладеть лексиконом более 150 знаков (до 400) и могут употреблять их адекватно в разных ситуациях. Они могут комбинировать усвоенные знаки и их высказывания обладают рядом простейших признаков, присущих языку человека в соответствии с критериями лингвистов (Charles Hockett, 1960). В целом уровень овладения языком-посредником оценивался как очень примитивный, похожий на язык глухого ребенка не более 2 лет. Это более чем скромные достижения, но они свидетельствуют, что у этих наших ближайших родственников имеются зачатки второй сигнальной системы.

Во-первых, в мире говорящих обезьян не все является тем, чем кажется на первый взгляд. Если это действительно работает, и обезьяну можно научить общению с людьми, то почему мы не видим таких обезьян повсюду? Почему бы в таком случае не обучить этому навыку многих обезьян, или же почему обезьяны-родители не обучают этому своё потомство?

Комментарий Зои Зориной: Если бы автор статьи был знаком с научной литературой, у него не возникли бы эти вопросы.

В статье имеется целый ряд совершенно неправильных сведений, выдающих
поверхностное знание (или полное незнание) предмета. Так, утверждение, что «обезьяны-родители не обучают этому своё потомство», не соответствует действительности. Способность детенышей перенимать язык-посредник у родителей и др. взрослых зафиксирована у обезьян, обученных и жестовому языку (Лулис сын Уошо) и йеркишу (Канзи, Панбэниша и др. в семье Мататы).

Если бы обезьяны имели самую малую возможность взаимодействовать с людьми, даже на таком рудиментарном уровне, как язык жестов, они бы делали это постоянно.

Например, будучи в зоопарке, они бы сообщали работникам о своих нуждах. (В большинстве случаев — о том, что хотят на свободу). Они могли бы сопровождать приматологов в экспедициях и переводить с языка людей на язык своих диких сородичей. Каждый институт, изучающий животных, имел бы таких обезьян, и каждый, имеющий ученую степень в приматологии, имел бы опыт общения с ними. Учитывая все это, в течение нескольких десятилетий мы увидели бы колоссальный прогресс в изучении коммуникации и мыслительных процессов приматов. Общение с обезьянами стало бы обычным и широко распространенным явлением.

Однако ничего из этого не произошло. «Говорящие» обезьяны не стали повсеместным явлением, а количество программ по их изучению значительно сократилось. Для того, чтобы пересчитать такие программы на пике своего развития в 70-х, хватило бы пальцев на руках и ногах. Сегодня же по всему миру нет ни одного известного исследования или опубликованной статьи по этой теме. В любой научной сфере ситуация, когда исследователи забрасывают свои проекты, означает только одно — эта область исследований бесперспективна.

Комментарий Зои Зориной: Предаваться таким фантазиям можно, только не имея никакого представления о реальной обстановке этих исследований и цене (моральной и материальной), которая требовалась для их организации. Проведение каждого из проектов требовало огромных денег и огромного труда высококвалифицированных специалистов, так что даже на минуту невозможно вообразить, чтобы «каждый институт, изучающий животных, имел бы таких обезьян, и каждый, имеющий ученую степень в приматологии, имел бы опыт общения с ними. Учитывая все это, в течение нескольких десятилетий мы увидели бы колоссальный прогресс в изучении коммуникации и мыслительных процессов приматов. Общение с обезьянами стало бы обычным и широко распространенным явлением».

Большинство историй об общении между человеком и обезьяной ссылаются на работы Герберта Терреса, после которых исследования в данной области зашли в тупик. Террес был вдохновлён случаем с шимпанзе Уошо, которую с детства воспитывали, как человеческого ребенка, Аллан и Беатрис Гарднер — пара ученых из Университета Невады. По данным разных авторов, в среднем, Уошо могла понимать от 100 до 350 знаков. Но Террес хотел достичь большего, так что его лаборатория в Колумбийском университете вскоре обзавелась шимпанзе и назвала его Ним Шимпски, в честь знаменитого лингвиста Ноама Хомски.

Около десяти лет Террес растил Нима, как человеческого ребенка, но в отличие от Уошо и Гарднеров, обучением Нима занималась вся команда Терреса. В 1979 году Террес вместе с соавторами опубликовал в журнале Science статью, ставшую отправной точкой для последующих десятилетий споров о том, могут ли обезьяны овладеть языком или нет. Сам Террес пришел к выводу, что не могут. Вот что он пишет в своей статье:

«На данный момент наше исследование показывает, что способности обезьян к изучению языка сильно ограничены. Обезьяны могут выучить отдельные символы (точно так же, как это делают собаки, лошади и некоторые другие виды), но они не демонстрируют способности к разговору или освоению семантики и синтаксиса языка».

В действительности обезьяны используют свое знание символов только как способ что-нибудь попросить, когда они хотят есть, пить, играть или чтобы их почесали — не много разницы с собакой, которая подталкивает к вам носом пустую миску, прося еды. Все, что выходит за рамки вышеперечисленного, например, понимание структуры предложения или способность к выражению чувств и эмоций — не более, чем самообман некоторых исследователей, которые давали подсказки своим обезьянам и преувеличивали правильность их ответов.

Гарднеры были совершенно не согласны с Терресом, и некоторые приматологи встали на их сторону. Но большинство учёных, которые просмотрели фильмы об Уошо, Ниме и других обезьянах из похожих программ, и сравнили их с записанными лингвистическими данными, заключили, что Террес был прав. Обезьяны не могут использовать жесты в качестве языка, они используют их чтобы указать на свои нужды, точно так же, как другие прирученные животные.

Более дюжины похожих исследований по всему миру не дали ни одного достоверного доказательства, что обезьяны могут использовать язык. С середины 80-х годов по данной теме не было опубликовано ни одного исследования — научное направление, изучающее общение обезьян с помощью знаков, фактически умерло.

Комментарий Зои Зориной: На самом же деле в этот период продолжают публиковаться статьи и монографии по работам, связанным с обучением амслену, Р. Футс организует «Институт общения шимпанзе и человека», а
Д. Рамбо и С. Сэвидж-Рамбо начинают цикл исследований языкового поведения бонобо, который доказал их способность к пониманию элементарного синтаксиса и углубил полученные в других исследованиях данные о понятийном мышлении шимпанзе. Эти работы активно обсуждались и получили признание ряда известных лингвистов, но автор статьи об этом умалчивает и ссылается только на работы критические.

Характерно, что из всей массы работ – откликов на «языковые» проекты – автор выбирает Г. Терреса, который прославился тем, что понятие «чистота научного эксперимента» было ему почти незнакомо. Обучение Нима шло крайне непрофессионально, так что тот и не мог научиться ничему кроме копирования тренеров. На этот счет имеются критические работы и даже снят фильм, иллюстрирующий все недостатки «Проекта Ним».

В некоторых проектах по обучению обезьян вместо языка жестов использовались клавиатуры с набором символов. Самый известный пример такого обучения — это шимпанзе по имени Канзи, которую обучали физиологи Дуэйн и Сью Рамбо. Они заявляли, что Канзи понимал отдельные предложения, семантику и синтаксис, мог понимать довольно сложные команды и выполнять их. Исследователи сняли видео, в котором Канзи получает 660 сложных команд, в том числе тех, значение которых зависит от порядка слов, чтобы точно проверить понимание Канзи. Звучит по-настоящему впечатляюще.

Однако исследователь поведения животных, доктор Клайв Уинн из Университета штата Аризона, посмотрел видео и сравнил записанные исследователями оценки с тем, что действительно происходило в фильме. Его выводы были обескураживающими. Команды повторялись множество раз, и если Канзи выполнял их хотя бы частично — например, поднимал правильный предмет, но совершал с ним неправильные действия — это засчитывалось как успех. «Мне стало ясно, — пишет Уинн, — что метод оценки действий Канзи был слишком лояльным к его действиям». Когда он исключил все ложно-положительные результаты, Уинн обнаружил, что Канзи совершал правильные действия не более чем в 30% случаев. Как и любые другие опубликованные отчеты об обезьянах, использующих язык, случай с Канзи показал, что обезьяны могут только различать отдельные символы так же, как это делают другие животные.

Тем не менее, в глазах общественности, способности одной из обезьян не подлежат сомнению — речь идёт о Коко. Практически любой человек с улицы скажет, что Коко — это горилла, говорящая на языке жестов. Большинство считают Коко живым доказательством того, что обезьяны испытывают сложные эмоции, способны к абстрактному мышлению и могут поддержать задушевный разговор с кем угодно, используя язык жестов. Коко стала звездой медиа — единственной обезьяной, чье имя знал каждый, и с которой хотели сфотографироваться многие знаменитости. Робин Уильямс и Фред Роджерс постоянно проводили с ней время. Видео, как Робин играет с Коко, доступны онлайн. Коко была словно живым плюшевым мишкой, которого невозможно не любить. Когда в июне 2018 года она умерла, СМИ по всему миру оплакивали ее уход, постоянно отмечая, что она была гориллой, которая говорит на языке жестов.

Как бы то ни было, СМИ и люди, поверившие в чудо, всегда упускали один момент — это чистота научного эксперимента, которым, по сути, и была вся жизнь Коко с момента ее встречи с Пенни Паттерсон. Фанаты Коко могли бы заметить, что во всех телевизионных шоу и в многочисленных видео на Youtube, Коко не разговаривает ни с кем, кроме ее опекуна, доктора Пенни Паттерсон, к слову, не опубликовавшей ни одной статьи. В видео не совсем видно, что Коко оказывает большое внимание командам Паттерсон, которая в это время заливается смехом и щедро комментирует успехи Коко. Как и в других похожих исследованиях, учёные заметили, что Коко никогда не начинала разговор самостоятельно, а только отвечала на запросы Паттерсон, и более того, ответы Коко приобретали смысл только тогда, когда Паттерсон начинала их объяснять и интерпретировать. Террес в одной из своих статей замечает, что в одной из серий документального сериала NOVA на американском телеканале PBS Коко выполняла все жесты только после того, как их выполнит Паттерсон. Другие обезьяны показывали результаты чуть лучше: анализ более длинного фильма о шимпанзе Али показал, что только 92% жестов, выполненных обезьяной, были повторены вслед за учителем.

Самая заметная демонстрация способностей Коко к языку состоялась в 1998 году, когда она «разговаривала» через онлайн чат в прямом эфире, который смотрели несколько тысяч человек. Паттерсон задавала вопросы Коко посредством языка жестов и интерпретировала ее ответы. Среди 25 ответов, данных Коко, только один имел какое-либо отношение к заданному вопросу: она показала жест «собака» на вопрос, с кем она хотела бы дружить — с котенком, собакой или гориллой. Все остальные ответы не имели никакого смысла, хотя в большинстве случаев Паттерсон смогла дать объяснения, утверждая, что именно это Коко имела ввиду. Несколько раз Коко просила сладостей или сок, что не имело никакого отношения к заданному вопросу. Вместо того, чтобы стать замечательной демонстрацией возможности межвидового общения, это событие стало ярким примером безуспешных попыток давать подсказки горилле.

Возможная причина столь драматичного провала была описана в большой статье под названием «Дойная Горилла», написанной для San Francisco Examiner учёными Кей Дэвидсоном и Джанет Хопстон. Они пишут:

«Многочисленные исследователи животных, которых журналисты попросили оценить работу Пенни Паттерсон, сошлись во мнении, что предвзятая интерпретация данных и едва заметные подсказки животному ставят под сомнение достоверность результатов, а отсутствие научных публикаций оставляет место белым пятнам. Этот негативный отзыв подрывает хорошее отношение к обезьянам, ставшими для Паттерсон способом привлечения внимания».

Комментарий Зои Зориной: Перечень дефектов содержания можно продолжить. Единственное положение статьи, с которым отчасти можно согласиться, это мнение о преувеличенности способностей замечательной обезьяны Коко, которая недавно скончалась, оплаканная всеми, кто что-то про нее знал. Ф. Паттерсон первоначально работала с ней по той же программе, что и супруги Гарднер с первой «говорящей» шимпанзе Уошо. В результате этих независимых исследований было показано, что формирование «языкового» поведения происходит у этих представителей двух разных видов с близкой скоростью, причем Коко уверенно владела 400 знаками. Этот период работы Ф. Паттерсон обладает несомненной научной ценностью, однако постепенно она отошла от строгих научных экспериментов и ее трактовки поведения Коко делались все более субъективными и антропоморфистскими. В силу этого ее общение с Коко перешло в разряд развлекательных шоу, что имеет право на существование, но никак не связано с проблемой происхождения языка. Намеки на недобросовестность Ф. Паттерсон остаются на совести автора статьи.

Стоит отметить, что разочаровывающие публикации, в которых языковые способности обезьян признаны сильно ограниченными, только усилили энтузиазм исследователей, убежденных в обратном. Достаточно легко найти статьи и видео, в основном в СМИ, утверждающих, что обезьяны, такие как Коко, испытывают и выражают сложные эмоции, и в совершенстве владеют языком жестов. Таким образом, всё ещё кипят дискуссии о способностях обезьян к языку.

Когда мы берем в качестве примера животное, настолько похожее на человека и добродушное, как Коко, известное по всему миру и полюбившееся столь многим людям, очень сложно не очеловечивать его. Мы сразу хотим наделить его качествами и возможностями, присущими человеку. Мы хотим выстроить с ним обычные, естественные взаимоотношения. Мы хотим, чтобы Паттерсон интерпретировала случайные действия Коко, как настоящее общение с нами о чем-то важном. Мы хотим увидеть себя в этих замечательных животных. И все-таки чаще всего мы понимаем, что даже без навязываемых нами человеческих черт, животные все равно прекрасны.

Комментарий Зои Зориной: В заключение еще раз повторю, что благодаря «языковым проектам» доказана способность шимпанзе и др. человекообразных обезьян овладевать простейшими (!) аналогами языка человека. Именно простейшими, которые никак не могут позволить им «сопровождать приматологов в экспедициях и переводить с языка людей на язык своих диких сородичей», но демонстрируют их способность к символизации как операции, необходимой для существования языка.

Статья Брайана Даннинга (американский писатель и продюсер, который фокусируется на науке и скептицизме), опубликованная на портале Skeptoid. Переведена специально для журнала «Скептик». Материал подготовлен совместно с порталом ANTROPOGENEZ.RU.

Оригинальную статью перевел: Дмитрий Соболев Редактировала: Александра Кокорева Над проектом работали: Василий Козак, Марсель Ишимбаев


Источник: m.vk.com

Комментарии: