Трансгуманизм как философия современной эпохи: от науки к лженауке и обратно

Трансгуманизм как философия современной эпохи: от науки к лженауке и обратно

Тихонова С.В., д.филос.н.

Знакомство с конкретной философской традицией всегда предполагает определенную историческую дистанцию, когда поколение последователей сменится поколением критиков, оценка которых, отлежавшись на книжных полках, обретет статус канонической. Инфраструктура информационного общества, вероятно, не оставит в неприкосновенности этот цикл. Гипертексты Интернета открывают новые перспективы в изучении идейных течений, их кристаллизации и судеб, выступая доступными и наглядными складами общественного сознания эпохи. Лженаука как феномен возможна только в рамках научной рациональности с ее строгими категориальными рядами и четкими границами классификаций. Но идеи, перешагнувшие страницы научных изданий, кочующие в глобальной сети, теряют свою строгую научную атрибутику даже в тех случаях, когда их связь с наукой вроде бы очевидна. В рамках данной статьи мы попытаемся рассмотреть на примере трансгуманизма контекстные связи с наукой и лженаукой современного философского течения.

Трансгуманизм является одним из оригинальных философских течений второй половины ХХ – начала ХХI вв., поддерживающим проект целенаправленного фундаментального расширения интеллектуальных, физических и психологических способностей человека с помощью конвергентных технологий.

Развитие трансгуманистической мысли укоренено в эволюции Проекта Просвещения, органическими компонентами которого являются светский гуманизм, вера в Разум (и науку как его продукт), социальный прогресс. Его базовый источник – гуманизм Возрождения, призвавший людей полагаться на свои собственные наблюдения и суждения, а не ограничиваться церковной догмой. Эпохе Возрождения современность обязана идеалом разносторонне развитого человека, «титана», способного к активной продуктивной деятельности в научной, эстетической и нравственной сферах. Антропоцентризм Возрождения провозгласил, что человек не имеет готовой формы и ответственен за формирование себя. Этот возглас и был воспринят трансгуманистами, рассматривающими человечество как процесс непрерывного самоформирования, инструментами которого станут технологическая сингулярность, нанотехнологии и искусственный интеллект.

Собственно историю современного западного трансгуманизма можно условно разделить на три периода. Первый период охватывает 60-80-е годы ХХ века и представляет собой время оптимистического футуризма, концентрирующего свое внимание на вопросах крионики, освоения космоса и жизненного расширения. Второй период связан с развитием экстропианства, к нему относятся конец 80-х – 90-е гг ХХ века. В этот период трансгуманизм приобретает явно выраженный либертарианский характер, и концентрируется на идеях «безграничного расширения», «самопреобразования», «динамического оптимизма», «интеллектуальной технологии». Постчеловек все чаще интерпретируется в ницшеанской традиции, постулируется отчуждение между людьми и постлюдьми. «Центром» трансгуманистического движения становится Интернет, обеспечивающий «встречи умов». Создается Всемирная трансгуманистическая ассоциация, принявшая Трансгуманистическую декларацию.

Третий период начинается в ХХI в., когда широкое распространение получает биоэтический дискурс, вбирающий в себя традиционные для трансгуманистов проблемы. Развитие биомедицинских технологий детерминировало необходимость этического контроля их применения, основанную на примате прав человека. Трансгуманисты начинают активные поиски в области широкой концепции человеческого достоинства, способной примирить конфронтацию между «человеческим» и «постчеловеческим» достоинством. Также вводится понятие «экзистенциального риска», под которым понимается риск уничтожения порожденной на Земле интеллектуальной жизни или существенного сокращения ее потенциала. Трансгуманизм переходит на демократические позиции, предлагая объединить трансгуманную биополитику с социальной и демократической экономической политикой, а также с либеральной культурной политикой. В этом случае достижение лучшего постчеловеческого будущего потребует гарантий того, что технологии безопасны, доступны для всех и их применение базируется на уважении права людей управлять их собственными телами. Снятие отчуждения и оппозиции «человечества» и «постчеловечества достигается» термином «человечество+», открывающем возможности для диалога с биоконсерватизмом.

Очевидно, что трансгуманизм стал ответом на технологическое развитие современной цивилизации. Фактически трансгуманизм – это философия «снизу», определенный блок идей, кочующих в рамках технократических социальных движений. Только в последнее десятилетие трансгуманизм начинает трансформироваться в академическую философию. Сама по себе эта метаморфоза заслуживает отдельного рассмотрения. Пока же мы остановимся на «маргинальном мифологическом поясе» трансгуманизма. Собственно, сам трансгуманизм начинался с фантастических рассказов Р. Эттингера и связи с фантастикой не терял никогда. Сейчас существуют обзоры кинематографических произведений трансгуманистической направленности [1]. Социальное мышление трансгуманизма было реализовано преимущественно в литературных формах киберпанка, реализовано как создание дистопий. Киберпанк – (англ. cyberpunk, от слов cybernetics — кибернетика и punk — отребье, панк) — поджанр научной фантастики, описывающий мир недалёкого будущего, в котором высокое технологическое развитие соседствует с глубоким социальным расслоением, нищетой, бесправием, уличной анархией в городских трущобах [2]. Самое краткое определение киберпанка принадлежит Г.Дозуа: «High tech. Low life» (Высокие технологии и жалкая жизнь) [3]. Киберпанк активно использует традиционно трансгуманистические тренды для создания своих миров.В первую очередь, к ним относятся искусственный интеллект и кибернетические технологи, обеспечивающие применяющим их людям сверхспособности. Во вторую – космическая экспансия, чудеса реанимации и гериатрии, иммортализм.

Все эти тренды были «приватизированы» еще в раннем трансгуманизме Эттингера и FM-2030, ратовавшем за преодоление антропологического отчуждения благодаря победе над смертью. Иммортализм ранних трансгуманистов был связан с некоторым прогрессом в области крионики (преимущественно в части качества сохранения тел). Надежда на воскресение в будущем не только отразилась на отношении к смерти (адепты крионики предпочитают заменять слово «смерть» словом «приостановка»), но и определила аксиологический строй трансгуманизма.

Усилия первых трансгуманистов по популяризации крионики трудно переоценить. Эттингер в 1976 г. создал Институт крионики, некоммерческую организацию, оказывающую услуги по криоконсервации. И Эттингер, и FM были крионрированы после смерти, крионированы были также мать и жены Эттингера. Он также считал крионирование тел близких моральным долгом человека, доказывая, что обретение бессмертия должно быть смыслом индивидуальной и социальной жизни. Высокая стоимость крионирования по сравнению с традиционным погребением (около 35000 $) при отсутствии желаемых результатов и несовершенстве технических приемов привела к тому, что апологию этой процедуры нередко критиковали как шарлатанство, а общества имморталистов – как разновидность нетрадиционных религиозных движений, проповедующих бессмертие. Общая религиозная ситуация, связанная с расцветом во второй половине ХХ века культов Нью Эйдж, привела к включению его идей в нарративы современной дигитальной религиозности.

Это включение никак не противоречило критическому отношению самих идеологов трансгуманизма к религии. Например, Макс Мор однозначно оценивал религию как бремя для продвижения по пути человеческих возможностей: «религия действует как энтропическая сила, противостоящая нашему продвижению в трансчеловечество и нашему будущему в качестве постлюдей» (перевод мой – С.Т.) [4], но он же позитивно оценивал телеологические компоненты религий, отводящим человеку в великом божественном плане ведущую роль. Главный плюс религий – их способность мобилизовывать социальное действие, главный минус – догматизм, идеологический авторитаризм и застой. Трансгуманизм сам является проектом обретения «пассионарной» рациональной натуралистической философии, обеспечивающей человеку позитивный смысл процесса самоконструирования и объединяющей других людей вокруг этого смысла.

Проблемой оказалось перманентная недостижимость радикальных целей при отсутствии целей промежуточных. Хотя идеи теоретической возможности «бессмертия» через, например, крионику, по-прежнему прямо не опровергнуты, затянувшееся ожидание подрывает «рациональную» веру трансгуманизма. Обывателю нужны осязаемые чудеса. Многие были бы готовы на радикальные самопеределки во имя реального бессмертия, но оно по-прежнему за горами. Возможно, кто-то согласился бы на них во имя выдающейся карьеры, но пока реальных потребностей для таки трансформаций не обнаруживается. В условиях обычной социальной среды незачем выходить за рамки косметического ремонта.

На уровне массового сознания идеи трансгуманизма стремительно профанизируются и мифологизируются, поскольку многие его положения требуют активного понимания состояния современной науки и техники, перспектив их развития. Такое понимание предполагает если не профессиональную деятельность в сфере науки и высоких технологий, то довольно элитарный уровень естественно-научного образования. Его отсутствие превращает трансгуманизм в мифологию супермена, основанную на вере во всемогущество науки. Правда, оправдывать эту веру могут только «правильные ученые», стоящие с истиной на короткой ноге. Не случайно тема человеческих сверхвозможностей и паранормальных способностей выступает питательной средой для лженаучных построений.

Однако мифологизированный сектор трансгуманизма, несмотря на все свои минусы, не только способствует популяризации самого течения в широких кругах, он выступает питательной средой культуры (пусть даже начинающейся с частицы «суб-»), в плавильном котле которой идет основная рефлексия проблемы трансформации социальной реальности в результате появления постлюдей. Художественная культура, от киберпанка до философских романов М. Уэльбека, порождая массовую циркуляцию трансгуманистических мифов в глобальной медиасреде, возможно, выдвинет те идеи, которые вдохновят науку на новые прорывы.

Библиографические ссылки

1. Дыдров А.А., Пеннер Р.В. Свобода человека и человекоподобных существ (на материале фантастических литературных и аудиовизуальных произведений) // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2013. №1. С. 87-91.

2. Киберпанк// Русская энциклопедия «Традиция». URL: http://traditio-ru.org/wiki/Киберпанк (Дата обращения 30.06.2013).

3. См.: Киберпанк 1980: Модель для сборки. URL: http://www.mirf.ru/Articles/print197.html (Дата обращения 30.06.2013).

4. More M. Transhumanism: Towards a Futurist Philosophy // http://www.maxmore.com/transhum.htm (Дата обращения: 11.07.12).

Статья из сборника «ЛЖЕНАУКА В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: МЕДИАСФЕРА, ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ, ШКОЛА» 2014

Источник: www.maxmore.com

Комментарии: